Святое дело - Виктор Суворов

И вот Министерство обороны России, зная все это, вдруг объявляет, что немецкий Pz-I все равно был лучше. Гражданин министр, чем объяснить вашу противоестественную любовь к Гитлеру и его битому воинству?

5

Коммунисты не сдаются: но ведь у немецкого Pz-I высокая плотность огня!

Граждане, да зачем вам плотность, если танк все равно в настоящей войне использовать невозможно? Если его на тринадцатый день войны пришлось забирать из боевых частей? В глубине Германии у дровяных складов – сторожа с двустволками, вот им в помощь Pz-I. С высокой плотностью. Ни на что иное они не годились. Летом 1941 года настоящая война только началась, ни грязи, ни снега, ни мороза, a Pz-I уже воевать не способен. А знаете, что с ним случилось в октябре?

Из-за дикой нехватки танков не все германские командиры отдали Pz-I. Потому история донесла до потомков снимки и кадры: германский танк ударил лицом в русскую грязь.

И о какой плотности огня речь? В немецком Pz-I – одна башня с двумя пулеметами. Экипаж – два человека: водитель и пулеметчик. В советском Т-26 самой первой серии – две башни, в каждой по одному пулемету. Экипаж – три человека: водитель и два пулеметчика. Соответственно внутренний объем советского танка больше. Но этот объем надо защитить броней. Вот почему его вес был больше.

Странная логика в Министерстве обороны России – один немец ведет огонь по одной цели одновременно из двух пулеметов, потому плотность огня высокая. А двое русских независимо друг от друга ведут огонь из двух пулеметов по той же цели, но у нас плотность огня низкая. Так получается?

Да почему же? И в первом, и во втором случаях по одной цели ведут одновременный огонь два пулемета. При прочих равных плотность огня будет одинаковой.

Граждане эксперты Министерства обороны России поведали о преимуществах германской конструкции, но забыли назвать преимущества советской (т.е. британской). В немецком танке за полем боя следят два глаза, в советском – четыре. Водитель – не в счет. У него свои заботы. Вероятность обнаружения цели двумя советскими пулеметчиками вдвое выше, чем одним немецким.

Если немец ошибся в установке прицела, если не так выбрал упреждение, если не учел силу и направление ветра, то оба пулемета будут бить в белый свет. А если один советский пулеметчик ошибся, то другой поправит.

Если немцу попала соринка в глаз, он прицельно стрелять не будет. А у нас замолкнет только одна башня. Другая будет работать.

Если немцу в башне снесло башку, башня умолкнет. А у нас на этот случай есть вторая голова. Как у Змея Горыныча. И работе одной другая не мешает: ты – вперед и вправо, я – вперед и влево. Если в моем секторе нечто очень важное, действуем по моим командам. Если важное в твоем, действуем по твоим.

Идея иметь две пулеметные башни на одном танке не так глупа, гражданин министр, как кажется неучам. Начиная с Крымской войны в середине XIX века и до наших дней первоочередной задачей любой армии в настоящей войне является прорыв фронта противника. А эта задача сводится в конце концов к выкуриванию пехоты из траншей и других укрытий. В 1943 году на Курской дуге германской армии эту задачу так и не удалось решить. Артиллерия долбила, минометы свирепствовали, авиация бомбила, танки утюжили траншеи, разворачивались на месте, обрушивая стенки. Но траншей много, и танков на все не напасешься. Так вот на этот самый случай и был придуман британский танк с двумя башнями – «чистильщик траншей». Пересекая траншею, танк разворачивает башни в противоположные стороны и очищает траншею от всего живого одновременно вправо и влево от себя. И одна башня другой не мешает. И никакой концентрации тут не нужно, так как огонь ведется с предельно короткой дистанции – до первого излома траншеи.

Но даже не это главное. Пехота на поле боя – не менее важная цель, чем танки и артиллерия. Проблема: целей много, и все мелкие. Потому весьма важна способность боевой машины одновременно поражать несколько целей. Pz-I мог одновременно вести огонь только по одной цели, а наш Т-26 – по двум. И это значимо. Через два десятка лет американцы во Вьетнаме на бронетранспортер М-113 поставили три пулемета: один вперед и два по бортам.

Три пулеметчика могли одновременно вести огонь по трем разным целям.

Кстати, и немцы после войны пришли к тому же. На их БМП «Мардер» три огневые точки, каждая из которых имеет почти круговой сектор огня, каждая ведет огонь независимо от других.

А посмотрите на армию Израиля. Со старых танков (кстати, Т-54, Т-55 и Т-62) израильтяне снимают орудийные башни, вместо них ставят четыре, а то и пять пулеметных огневых точек. И для каждого пулемета свой пулеметчик. И никто никому не мешает. Экипаж такой боевой машины способен вести борьбу сразу со множеством целей, каждая из которых мелкая и подвижная. Если же следовать логике Министерства обороны России, то надо бы одному стрелку вести огонь одновременно из всех пяти стволов. Для пущей плотности.

6

Ну а броня?

На Т-26, как мы помним, лоб корпуса – 16 мм, лоб башни – 25 мм. У германского Pz-I броня куда тоньше. 13 мм – максимум. Не намного лучше и Pz-II. На всех Pz-II, выпущенных до марта 1941 года, максимальная толщина брони – 14,5 мм.

Все Pz-III и Pz-IV, выпущенные до июня 1938 года, тоже имели более слабую броню, чем на нашем Т-26, – 15 мм максимум.

Начиная с середины 1938 года танки Pz-III, Pz-IV строили с броней, максимальная толщина которой 30 мм. Это не намного больше, чем на Т-26.

Но 30 мм – это лоб.

А борт у Pz-IVB и Pz-IVC – 15 мм. Их выпускали до сентября 1939 года.

Борт Pz-IVD – 20 мм. Их выпускали до мая 1941 года включительно.

Кроме того, надо учитывать два момента. Качество советской брони было более высоким. Это признают все гитлеровцы, начиная с министра вооружений А. Шпеера. В британском танковом центре Бовингтон выставлены на обозрение Т-34 и немецкая «Пантера». После войны по ним стреляли из очень мощных корабельных пушек. Сквозь Т-34 снаряд проходил, как пуля ДШК сквозь жестяную коробку. Дырка сквозная. А у «Пантеры» от пробоины в разные стороны – жуткие трещины по полтора метра, рана рваная, весь корпус деформирован. У нас вязкая броня, у немцев – хрупкая. Из-за нехватки многих стратегически важных компонентов и перед войной, и в ходе ее германским металлургам не удалось создать броню, равную по качеству советской. У нас завари дырку, смени экипаж, поврежденные агрегаты и аппаратуру и снова иди в бой, а «Пантера» при попадании такого же снаряда ремонту не подлежала.

И на форму внимание обратим. У немцев корпуса и башни угловатые – множество вертикальных стенок, они почти, а иногда совсем без наклонов. Как коробки из досок. А у нас, даже на самом «устаревшем» Т-26, лобовая вертикальная броневая деталь минимального размера, а башня цилиндрическая. По ней снаряд скользит. Начиная с 1938 года Т-26 выпускался с конической башней, которую сразить еще труднее. При той же толщине брони это давало более высокий защитный эффект, чем применение коробчатых форм с вертикальными или почти вертикальными броневыми деталями.

Т-26 имел двигатель с горизонтальным расположением цилиндров. Потому его корпус, особенно кормовая часть, был низким. Возвышались только достаточно компактная подбашенная коробка и сама башня. А их сразить было непросто.

В ходе Зимней войны в Финляндии ряд Т-26 одели в дополнительные броневые экраны толщиной до 30 и даже 40 мм. Так что суммарная толщина доходила до 50 и даже 65 мм. При этом броня получалась разнесенной, что повышало ее стойкость. Кроме того, снаряд должен был пробить сначала дополнительную броню, расположенную под одним углом, затем основную – под другим углом. Такую задачу силами германских 37-мм танковых и противотанковых пушек решить было невозможно. Экранированный Т-26 выдерживал не только обстрел 37-мм пушками с любых дистанций, но и обстрел из мощной советской 45-мм пушки с дистанции 400 м.

Генерал армии Д.Д. Лелюшенко в Зимней войне был полковником, командиром танковой бригады: «В экранированный таким образом танк Т-26, где я находился, попало во время Финской кампании 12 снарядов. И ни один не пробил броню» (Москва – Сталинград – Берлин – Прага. М., 1975. С. 33).

Но даже если сравнивать 30 мм на ЛУЧШЕМ германском танке 1941 года с 25 мм на ХУДШЕМ советском, то разница невелика. Это все равно противопульная броня. Пуля не пробьет ни 25 мм, ни 30. А противотанковому снаряду без разницы, что 25 мм, что 30.

Для того чтобы «держать» противотанковый снаряд, броня толщиной 30 мм была недостаточной, а против пуль – избыточной. Проще говоря, ЛУЧШИЕ немецкие танки несли на себе лишний вес, который был не нужен для защиты от пуль, но недостаточен для защиты от снарядов.

Клеветникам, которые объявляют слабой броневую защиту советского танка Т-26, объясняю: САМЫЙ УСТАРЕВШИЙ советский танк был защищен противопульной броней, т.е. такой же, как и ЛУЧШИЕ немецкие танки 1941 года. А разница в том, что, помимо танков Т-26 и других танков с противопульным бронированием, у Сталина были еще танки и с противоснарядным бронированием. А у Гитлера в 1941 году ВСЕ танки были только с противопульным бронированием.