По ту сторону сновидения. Технология трансформации - Алексей Ксендзюк

Чем же является это отсутствующее присутствие, эта пустотная полнота для субъекта обычного психического опыта? Оно является сущностью сновидения. Можно сказать, что в обычном состоянии первого внимания человек бодрствует лишь частично. Он нисколько не отдает себе отчета в весьма странном обстоятельстве — во время бодрствования значительная часть его психики продолжает пребывать в сновидении.

Надо, однако, заметить, что время от времени чувство сновидения наяву обнаруживает себя. Достаточно отвлечься от самозабвенной погруженности в собственную реактивность, взглянуть на собственное поведение, на эмоции и мысли как бы стороны, и возникшая в нас рефлексивная дистанция словно «высветляет» сновидческий фон жизни. Чаще всего это особое переживание посещает людей, склонных к тому или иному виду творчества. Поэты и писатели, ученые и философы, художники и музыканты не так уж редко чувствуют себя сновидящими. Да и всякий человек в момент отрешенности находит в воспринимаемом мире отблеск сновидения.

Это весьма любопытный феномен. Его парадоксальность заключается в том, что, чувствуя себя сновидящим, человек как бы просыпается от забвения. И наоборот: когда мы не замечаем сновидческого фона во время бодрствования, мы определенно находимся в глубоком забвении собственного сознания.

На первый взгляд, эти призрачные переживания противоречат всякой логике принятого нами описания мира. Однако, если мы обратимся к нагуалистской модели взаимосвязи бытия и осознания, все становится на свои места. Согласно этой модели, универсальным критерием перцептивного статуса человека является уровень интенсивности его осознания. Расстояние между субъектом и Реальностью зависит только от этого. Не имеет принципиального значения, к какой модальности опыта — к бодрствованию или к сновидению — относит человеческий тональ данное актуальное переживание. В не-тональной системе координат бодрствование и сновидение относятся друг к другу следующим образом:

(1) обычное (автоматическое) бодрствование — бессознательный сон без сновидений;

(2) рефлексирующее бодрствование — сон со сновидениями;

(3) осознанное («просветленное») бодрствование — осознанный (люцидный) сон;

(4) бодрствование сталкера (самовыслеживание) — энергетическое сновидение и второе внимание.

Перечисленные четыре уровня интенсивности осознания исчерпывают психоэнергетический опыт человеческой формы, но не исчерпывают всех потенций, скрытых в глубине нашей космической природы.

Царство сна — это особое состояние. Здесь изменяются основные характеристики энергетического метаболизма субъекта: частота колебаний снижается, а амплитуда, наоборот, возрастает.

В целом это свидетельствует об увеличении объема энергетического метаболизма человека в состоянии сна. Режим бодрствования «быстрее», но при этом он отражает поверхностный характер нашего взаимодействия с Реальностью. Наяву мы торопливо касаемся своим энергетическим полем окружающих объектов, что накладывает свой отпечаток на дневное мышление, осознание и восприятие.

Состояние сновидения обладает противоположными качествами. Оно — неторопливое и глубокое. В сновидении психоэнергетическое поле обретает большую плотность и большую способность к проникновению в любую избранную нашим осознанием область пространства-времени. Это замедление и уплотнение энергетического метаболизма создает предпосылки для сгущения перцептивного внимания, образующего целостные «миры» (континуумы). Когда ритм вибрации психоэнергетического поля замедляется еще больше, восприятие становится практически невозможным. Пространство сновидения расширяется до Бесконечности, что делает его чрезмерно большим для памяти и осознания. Такое огромное пространство для субъекта обычно остается фоном — то есть, океаном бессознательного и невоспринимаемого. Это область сна без сновидений.

Четвертый уровень является началом Трансформации человеческого сознания и всей нашей целостности. Если практику удается еще больше повысить силу осознания, он начинает превращаться в магическое существо, которому явь и сновидение даны в следующих энергетических соответствиях:

(5) тотальный сталкинг наяву — видение в сновидении;

(6) видение наяву — видение в сновидении (предельная тождественность).

Такое обозначение уровней крайне условно. Чем выше интенсивность осознания, тем разнообразнее и ярче перцептивно-энергетические феномены, возникающие в опыте практика. Начиная с третьего уровня интенсивности, практик переживает воспринимаемый мир качественно иначе. На четвертом уровне он уже явственно видит единство бодрствующего и сновидческого восприятия, на пятом — открывает не только видение в сновидении, но и проход в состояние второго внимания из бодрствующего состояния. О шестом уровне говорить сложно, поскольку здесь мой опыт до сих пор остается не полным. Судя по фрагментарным переживаниям, которые мне довелось пережить, «предельная тождественность» видения возвращает целостность энергетическому существу и на пике своего проявления выводит трансформанта за пределы человеческого мира восприятия и за пределы любого пространственно-временного континуума.

Вернемся к обычному бодрствованию человека, не знающего о потенциальной силе своего сознания. Пока бодрствование такого человека не отягощено осознаванием восприятия, пока он полностью отождествляет себя с собственными реакциями на внешние и внутренние раздражители, его перцептивный мир полностью лишен объема.

Человек не знает о существовании своей второй, сновидческой части себя просто потому, что эта часть пребывает в состоянии глубокого сна без сновидений. Нам кажется, что мы бодрствуем именно потому, что большая часть нашего существа погружена в абсолютную бессознательность. Такое состояние можно сравнить с монокулярным зрением существа, совершенно ничего не ведающего о перспективе или объеме. Зрительное поле дано ему как абсолютная плоскость, созерцая которую невозможно составить представление о пространстве вокруг, о подлинных расстояниях между глазом и визуально воспринимаемым объектом.

Объем («стереоскопия») возникает в момент рефлексии, то есть тогда, когда мы обращаем свое внимание не на чувственный материал, который является причиной реакции, а на саму реакцию. Это может быть эмоция, чувство, переживание, либо мысль, фантазия, воспоминание. Рефлексия — всегда «шаг внутрь» или «шаг в сторону». Она порождает новое измерение в перцептивном поле. Здесь, в этом измерении, внимание впервые открывает осознание как независимый от чувственного содержания объект. И чем же оказывается очнувшееся от забвения осознание? Сновидением.

Итак, сновидческий фон бодрствования становится очевидным в результате расширения и усиления осознания, а рефлексия выступает самой простой формой такого расширения и усиления. Симметричное отношение имеет место в состоянии глубокого сна без сновидений. Если наяву мы открываем сновидческую суть собственного бытия через рефлексию, то во сне самым простым и доступным способом осознания становится любая запомнившаяся фаза КЕМ-сна. Осознав даже самые слабые отголоски переживаний в КЕМ-сне, наблюдательный практик начинает понимать, что и «темные», бессознательные периоды его ночной жизни наполнены неким присутствием. Присутствие это неуловимо, оно ускользает от внимания, подобно ртути, поскольку перцептивный аппарат ничего здесь не собирает, а всего лишь свидетельствует потенциальное существование.

Словом, и в бодрствовании и во сне мы отдаленным образом осознаем присутствие «фона». Этот фон переживается как сновидение, а дальнейшее усиление осознания рано или поздно приводит к фундаментальному открытию, с которого, на мой взгляд, и начинается подлинный путь сновидящего.

Умозрительная концепция метафизической модели описания превращается в прямое чувство. Несмотря на всю свою иррациональность, это чувство убеждает любого человека, обладающего сильным вниманием и осознанием, что в сновидении заключена истинная Реальность.

Все, что происходило с практиком на Пути сновидения до этого, шло от ума. Мы можем много размышлять о «мирах сновидения», о реальности во втором внимании, можем иметь всплески люцидности сна и даже энергетических взаимодействий в осознанном сновидении, но при этом оставаться в сфере условного наклонения, в мире гипотез, допущений и рационального эксперимента.

Конечно, в этом состоянии есть определенные преимущества и защищенность. Мы говорим себе: «Это трезвомыслящая позиция. Это соответствует позитивному мышлению. Это и есть позиция верить не веря».