Падение Башен - Сэмюель Дилэни

Они подняли его, и я решил бежать. Один раз оглянулся — они уже взлетала. Ну, я и почесал обратно на склад. Но у того забора остановился и написал крупными буквами слова Вала. Больше я ничего не мог сделать. Я в этом ничего не понимал, но когда прочитал то почувствовал как-то странно себя — вроде бы мне даже и не надо знать, что это означает. Я написал это и в нескольких других местах. Очень скоро кто-то другой тоже стал писать это. И я подумал, что это чертовски удивительно. Дьявольски удивительно.

Они дошли до доков-муравейников.

— Ты не разыгрываешь меня? — спросил Джон.

— Я же говорил, что вы не поверите, — засмеялся Кино.

— Кто сказал, что я не верю? Ты сказал, что мужчину с пластиковым лицом зовут Катам, а женщину — Кли. Ты правильно расслышал имена?

— Конечно, правильно. Слышь, а вы не из тех, кто ищет Вала?

— Может быть.

— Черт возьми, — сказал Кино, — если бы я хотел продать друга то должен был бы получить с вас. Что вы хотите?

— Я хочу спать, а ты обеспечь мне это. Где ты болтаешься, если я захочу снова поговорить с тобой?

— В округе. Но в следующий раз с вас немного монеты, чтобы я разинул пасть.

— Где в округе?

— Ну, скажем, там, где жил Вал. Этот дом держит старуха, в нижнем этаже бар. Но после девяти вечера, она не обслуживает. — Он дал Джону адрес.

— Значит, я увижу тебя там?

— Идет, — кивнул Кино. — И не забудьте насчет монеты? Жизнь нынче тяжелая, рудокоп!

— Проваливай, — сказал Джон. Кино ухмыльнулся и провалился.

Глава 4

Алтер оставила в его квартире ленту-письмо. В нем говорилось:

«Приходи и расскажи, как прошла встреча с отцом»

Джон позвонил в королевский дворец. Перед ним появилось лицо герцогини Петры.

— Хотите услышать нечто интересное?

— Что, Джон?

— Я узнал кое-что о Ральфе Катаме и о Кли.

— Где они?

— С парнем, который первый высказал фразу «ты попал в ловушку...» Парня зовут Вал Ноник, он что-то вроде поэта, бывший лидер банды недов. — И Джон передал рассказ Кино.

Герцогиня нахмурилась.

— Вы имеете какое-нибудь представление, что общего между этим парнем и вашей сестрой и зятем?

— Никакого.

— Я проверю в главных записях, и позвоню вам, если что-нибудь найду.

— Если вы позвоните вечером, то я буду у Алтер.

— Может, вам обоим прогуляться в гостиницу, где жил Ноник, и кое-что узнать о нем?

— Хорошая идея, — сказал Джон.

Ночь была теплой. Маленькая квартирка, где жила Альтер с тех пор, как оставила цирк, была той же самой, где в свое время Кли пыталась отгородиться от мира. Алтер, подумал Джон, сумела взломать съежившийся кокон убежища математички и вывести Кли из оболочки вины обратно в реальность. Теперь Кли исчезла снова. Джон покачал головой и постучал в дверь.

— Привет, — сказала Алтер, открывая ему. — Очень рада тебя видеть. Ты узнал от отца насчет Кли?

— Ты задаешь провокационные вопросы, — засмеялся он.

Ее улыбка стала растерянной.

— Ой, Джон, с твоим отцом все в порядке? Ты говорил с ним? Как он, все еще злится?

— Говорил. Это сработало куда лучше, чем я думал. У меня по-прежнему есть отец, а у него все еще есть силы.

— Я очень рада, — сказала она, сжав его руку. — Я часто думаю о своей тете. Я не могла ни повидаться с ней, ни даже узнать, жива ли она. Я думаю, и у тебя было вроде этого. — Она подошла к столу и села. — Ну, так что насчет Кли? Куда она делась?

— Я знаю только, что они с Ральфом Катамом поженились, а затем исчезли.

— Она вышла за Катама? — удивилась Альтер. — Ну что ж, я рада этому. И думаю, они единственные, могущие по-настоящему понимать друг друга. Куда они уехали?

— Не знаю. Но тут есть кое-что интересное. Помнишь ту строчку, которую мы прочитали сегодня на фонтане?

Алтер кивнула.

— Автор ее — поэт-нед по имени Вал Ноник, и последним его видели Кли и Катам, увезшие его на вертолете. — Он рассказал подробности.

Алтер присвистнула.

— Странное дело.

— Это уж точно. Петра сказала, что постарается узнать, и позвонит, если...

Зажужжал телефон. Алтер ответила, и Джон снова увидел лицо герцогини.

— Джон здесь? — спросила она.

— Здесь, — ответил он с другого конца комнаты.

— Ну, я только что создала себе врага на всю жизнь в лице ночного библиотекаря Главных Записей, но получила кое-что о мистере Нонике.

— Гоните.

— Гнать? Кого?

Джон засмеялся.

— Это просто жаргон, который я вспомнил. Это означает — продолжайте.

— Ага. Ну, так вот, во-первых, Ноник был блестящим учеником в школе, хотя чуточку странным. Достаточно блестящим, чтобы получить стипендию в университете, где он занимался языками и в меньшей степени социологией. Два из его социологических курсов он провел у Рольфа Катама.

— Значит, они хорошо знали друг друга? — спросил Джон.

— Вероятно. Он был включен в список для семинара Катама об Америке XX века. Это был весьма почетный семинар, ограниченный шестью студентами, лично выбранными Катамом.

— И Ноник участвовал в нем? — спросила Алтер.

— Нет.

— Почему?

— Его исключили из университета за неподобающее студенту поведение. Уточнений нет.

— Ну, по крайней мере, мы знаем, откуда они знакомы, — сказал Джон. — Теперь нам нужно представить, что они намерены делать друг с другом.

— Я даже могу ответить на это, — сказала герцогиня. — Как раз сейчас Эркор кое-что проверяет для меня. А, вот и он! — Она опустила глаза на что-то, переданное ей. — У него было предчувствие, и оно подтвердилось. В ту неделю, когда Ноника исключили, есть записи Катама о приобретении микропередатчика. Его можно вживить в горло. И в ту неделю Катаму и Нонику вживили такие в Медицинском Центре, в департаменте университета.

— Вы хотите сказать, что с тех пор они были в радиоконтакте?

— Да, чуть больше трех лет.

— Зачем? — спросила Алтер. Изображение на видеоэкране пожало плечами.

— Не знаю, но поскольку геликоптер взял его с улицы, видимо, Катам и Кли следили за ним по радиосигналам.

— Кли и Ноник были в университете в одно время? — спросил Джон.

— Да, только она была в департаменте ученой степени, а он был еще студентом. Ну, вот и все, что у меня есть.

— Немало, — сказала Алтер.

— Однако, это не говорит нам, зачем они вместе и куда направились. Петра, есть ли в аэропорту какая-нибудь запись насчет вертолета или вообще этого Дела?

Герцогиня начала что-то говорить. Затем твердое выражение ее лица вдруг исчезло.

— Я... Я не знаю, Джон. Правда, я больше ничего не знаю. Совет пытался утверждать, что ничего не происходит, и был парализован паникой, когда узнал. Может быть, нам самим надо ехать в Тилфар. Но кроме этого я ничего не знаю.