Драконова Академия. Книга 3 - Марина Индиви
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Все.
И Соня, которой горничная перед его приходом успела подать халат, неуверенно садится. Снова подтягивает к себе ноги.
— Чувствуете что-то? — уточняет мужчина, потирая переносицу: видно, что он оставил на лечении много сил. — Я имею в виду неприятные ощущения, тэри Драконова.
— Нет, — Соня качает головой. — Нет. Сейчас все хорошо.
— Хорошо, — мужчина снова трет переносицу, потом виски. — Вот здесь зелья, которые вам нужно будет пить три-пять раз в день. Чтобы восстановить равновесие… гм… чтобы ваш разум не перенапрягался.
«Да, психологом ему не быть», — мрачно думаю я, пока он выгружает из саквояжа несколько склянок с искристо-зеленой жидкостью.
— Они сильнодействующие, поэтому больше пяти раз в день не принимайте. Две-три капли за один раз. — Мужчина делает акцент на «не принимайте», потом добавляет: — И, если вдруг почувствуете что-то, любое малейшее недомогание, сразу же вызывайте меня. Не молчите. Вы меня поняли, тэри Драконова?
— Да, — очень тихо отвечает Соня.
— Что ж… хорошо. Желаю вам скорейшего выздоровления, — целитель закрывает саквояж и с явным облегчением нас покидает, а Соня, прежде чем я успеваю ее остановить, хватает стоящую на тумбочке склянку и делает несколько глубоких глотков.
Глава 27
Глава 27
Люциан Драгон
С утра в замке, конечно, бывало шумно, но чаще всего это случалось по большим праздникам, когда к ним готовились. Сейчас же творилось нечто невообразимое, и Люциан ощущал это даже на магическом уровне. Волнение людей, волны силы отца, набирающей мощь, и его ярость. Последние навыки он приобрел на занятиях на военном факультете, неотъемлемая часть обучения — знать, что ощущает противник, чтобы на ходу прогнозировать атаки и действия. Вот и сейчас он проснулся скорее от этого, а даже не от возбужденных голосов слуг, доносящихся из-за двери, и так же поспешно удаляющихся. Равно как и шаги.
— Да чтоб их, — пробормотал Люциан, перевернувшись на живот и натягивая на голову подушку.
Вставать не хотелось категорически. Особенно когда вспоминалось, какую ошибку он совершил и что понятия не имеет, что теперь с этим делать.
Снизу что-то громыхнуло. Натурально так, в полную силу.
— Это замок тэрн-арха или скотный двор гарнизона?! — зло рявкнул Люциан, садясь на постели.
Сон уже ушел, взамен вернулась реальность. Та самая реальность, в которой Ларо когда-то рыдала, а он ее утешал в этой самой комнате. Пальцы сдавили простынь так, что она жалобно затрещала, ткань разошлась, и Люциан, отшвырнув покрывало, поднялся. День обещал накрыть дождем всех и вся, тучи надвигались со стороны Хэвенсграда. Тяжелые, темные, низкие — такие только летом бывают, поэтому в комнате было достаточно пасмурно. Спать бы еще и спать, но не судьба.
Завернув в ванную, он оделся, а после вызвал прислугу:
— Что происходит? — спросил у перепуганной горничной с большими глазами на круглом миловидном лице.
Та была белого цвета, аккурат в тон накрахмаленному воротничку, переднику и чепцу.
— Я… тэрн-ар, вам лучше спросить об этом у вашего отца.
Люциан прищурился.
— Ладно. Спрошу. Завтрак уже подавали всем?
— Сегодня никто не завтракал.
Даже так?!
— Там что, свадьбу Сезара перенесли, пока я спал? — уточнил Люциан, и горничная сменила белый цвет на цвет своего платья, став какой-то серо-лиловой. Посмотрев на все это, он только рукой махнул: — Ладно, иди.
Девушка с явным облегчением выскользнула за дверь, а Люциан, глянув в окно на простирающийся внизу лабиринт, где вчера говорил с братом, шагнул в коридор. Что такого могло случиться за одну ночь, что тут все на ушах стоят? Не просто стоят, они бегают. Конечно, причиной могла быть сила отца — не случайно же Ферган стал правителем. Его сила могла воздействовать на любого присутствующего, и от ее колебаний сейчас давило виски. Отпускало. Потом накрывало опять.
Сколько Люциан себя помнил, он ни разу не ощущал ничего подобного, поэтому и направился прямиком в тронный зал, откуда это все тянулось. На подходах настройка на эмоциональный фон ударила еще двумя сильными ощущениями. Первое — темное, как глубина столь ненавистной ему магии, закрытое на тысячи замков — не пробиться. Второе — полное такого отчаяния и боли, что ему стоило немалых усилий туда не свалиться аккурат с головой. Пришлось применить даже заклинание блокировки, хотя на занятиях им рекомендовали практиковать навык как можно чаще и учиться чувствовать эмоции на лету, но такое Люциан однозначно чувствовать не хотел.
Да и незачем. Здесь явно Альгор, а вот кто там еще, с отцом? Чем его так полоснуло?
У дверей предсказуемо стояла стража, которая в ответ на попытку войти сдвинула искрящиеся магией гарды.
— Вы совсем ополоумели? — неестественно-спокойно поинтересовался Люциан. — Я — тэрн-ар, или вы хотите завтра дворы мести?
— Приказ тэрн-арха: никого не пускать.
— Что значит — никого?! Я его сын!
— Приказ тэрн-арха, — как заведенный повторил стражник, второй стоял с непробиваемым лицом.
Да что там происходит-то, драхи их всех дерите?!
Выяснить или даже основательно разозлиться Люциан не успел, потому что ему пришел странный запрос от неоформленной виритты. Чего он точно не ожидал — так это увидеть еще и Ларо. Тоже белого цвета. А за ее спиной — спальню Софии Драконовой, в которой творилось какое-то безумие.
И уж тем более услышать того, что услышал:
— Люциан, ты мне нужен. Спаси ее.
Наверное, он мог ожидать всего чего угодно, только не такого. Тем более не того, что Ларо сама скажет слова «Люциан, ты мне нужен». Но что-то в ее голосе подсказывало, что нет времени выяснять, что она имела в виду, поэтому он и открыл портал сразу. К дверям дома Драконовой, и, как ни странно, дворецкий сразу же распахнул ему дверь, а потом девушка-горничная, лицо у которой было залито слезами, быстро проводила его наверх.
Там собрались все, кто мог: и Драконов с совершенно зверской физиономией, и белая как снег Мария, и… в общем-то на всех остальных ему было плевать, не плевать было только на Ларо. Она вообще была серая. И на Драконову. Та тоже цветом напоминала свежевыпавший на радость Тамеи снег.
— Она хлебнула этого зелья, — Ларо показала ему пузырек.
— Это гвеалидж, — как-то виновато произнес стоявший у кровати целитель, у которого дрожали руки.
Сильное успокаивающее?
