Золотая планета - Сергей Кусков

Лицо королевы Леи на секунду осунулось — его превосходительство на миг увидел немолодую уставшую женщину. Но быстро взяла себя в руки, глаза ее полыхнули злым светом, а появившаяся еле уловимая улыбка не предвещала врагам ничего хорошего.

— Идеи есть, Алекс. Не уверена на сто процентов, что это выгорит, но ничего иного нам не остается. Если не сработает этот план, все мы уйдем в небытие истории…

— На чем основан их план? — продолжила монолог Лея, напустив на себя вид актера, играющего на сцене Королевского театра. Встала с кресла, зашагала по кабинету. — На одной простой мысли. Малочисленности, а значит слабости наших войск. Они считают, что мы не можем совершать широкомасштабные десантные операции. Точечные акции — да. Оккупации небольших территорий и стратегических районов — да. Но операции более глобального уровня обернутся для нас полным уничтожением, несмотря на доминирование в космосе. Так считается, так написано во всех учебниках стратегии и тактики…

— А разве это действительно не так? — перебил ее господин Ноговицын, глаза которого напряженно сузились. Он прошел не одну войну, лучше всех на свете представлял, что такое бой в колониях, чем таковой отличается от боя на Земле, и чувствовал, будто перед ним открывают новую планету. Которая ему категорически не нравится.

— Так. — Королева кивнула. — Истинно, так. Потому мы обязаны бомбить старушку Конфедерацию, зачищать ее, выжигать заразу мечом и орбитальным огнем, ставя условия de jure контролирующему государство правительству. Согласно учебникам, согласно здравой логике. И именно поэтому мы должны поступить иначе.

Губы его превосходительства растянулись в покровительственной улыбке, какой награждаются маленькие дети, дошедшие до какой-нибудь простой, но очень важной для них мысли.

— А вот этого не надо, Алекс, — покачала головой ее величество — видно, ожидала от собеседника именно такой реакции. — Да, мы не будем бомбить Европу. Мы ее оккупируем. И этим сорвем все планы недругов на корню. Потому, как они рассчитывают на что угодно, но не на это.

— Оккупируем? — обалдело выкатим глаза его превосходительство. — Полуторамиллионной армией двухмиллиардную страну? С большим количеством зон высокоуровневой и плотной городской застройки? В которой нас мало кто любит, и в которой оружия нет только у ленивых дегенератов? Я понимаю, «тетушка», что тебя не зря назвали Сказочницей, но это плохая сказка!

Лея тяжело вздохнула, подошла к окну, встав спиной к собеседнику, долго всматриваясь в картину вечно пасмурного венерианского дня.

— Я знаю Алекс, это звучит, как безумие, — устало произнесла она. — Но еще большее безумие ничего не делать. Это гарантированная смерть и обочина истории — все по Максвеллу.

— Да, придется сложно, — из груди ее вырвался хрип. — Да, мы никогда такого не делали, ни мы, ни наши предки. Да, потери будут колоссальные. Но мы должны не просто выжечь заразу, мы должны не допустить ее повторного возникновения. Должны выбить у Союза почву из под ног. Вычистить Агвиевы конюшни раз и навсегда, поставить свое, лояльное нам правительство, изгнать или уничтожить противников из местных элит и вбухать триллионы в экономику страны. Не ради прибылей, просто чтобы удержаться. Колоссальная работа, на десятилетия вперед. Но повторюсь, нам некуда деваться. На кону слишком много.

Его превосходительство задумчиво качал головой. Он был далек от экономики, от теории и практики привода к власти «нужных» людей. Всегда, всю свою жизнь он был прежде всего военным, и именно военный аспект проблемы его волновал больше всего. Гораздо больше «восстановления экономики» и «триллионов» закаченных в нее империалов. Ведь эти «триллионы» банально не наступят, если армия не справится со своей задачей. А армия не справится.

Этой мыслью он честно поделился с «тетушкой», на что та возразила:

— Первое — мы на два порядка превосходим аборигенов технически. Большая часть их вооруженных сил по своей сути полиция, задача которой — охранять государственное имущество от посягательств разного сброда на местах. Они нужны чтобы держать в повиновении тех, кто открыто нелоялен Парижу, и в целом до уровня полноценных армейских частей не дотягивают.

Остальные же силы, которые нам будут противостоять, это разного рода бандиты. Территориальные, региональные, национальные и даже религиозные банды самой разной численности и оснащенности. Их много, и количественно, и номенклатурно, но технически они оснащены гораздо слабее, чем правительственные войска. И главное, статус — никто из так называемого мирового сообщества не ударит палец о палец, чтобы открыто поддержать какую-то зачуханную территориальную группировку. Нет, я считаю, Алекс, что если грамотно спланировать акцию, все выгорит.

— Далее, — продолжила она, не давая сказать что-то в ответ, — это фактор крайней раздробленности, ты о нем забываешь. То, что все воспринимают как сложность в работе на континенте, должно сыграть нам на пользу. Континент неоднороден, всегда найдутся люди, тяготящиеся существующей властью, готовые пойти в услужение будущей. А заодно посражаться за эту будущую власть и частично вместо нее.

— Это опасный фактор, «тетушка»! — покачал головой господин Ноговицын. — Весьма опасный!

— Но необходимый, — парировала та. — Я и не говорила, что будет легко. Наоборот, будет сложно. Очень сложно! — Она обернулась, прислонилась к окну спиной, складывая руки на груди. — Посуди сам: высадка на планете. Уничтожение официальной армии государства. Уничтожение нелояльных подразделений, вроде крепостей фанатиков, с оккупацией проблемных регионов. Затем попытка диалога с местными и местечковыми элитами. Уничтожение тех, кто не захочет идти на контакт. После же продвижение тех, с кем договорится получится, выстраивание под них совершенно новой государственной концепции, возможно, с новой конституцией. Проведение официальных выборов, приведение к власти нового законного парламента и правительства. И все это лишь опираясь на собственные штыки, так как полиция и госструктуры какое-то время будут парализованы.

Нам придется строить государственную машину, Алекс. С нуля. В условно враждебной оккупированной стране. И делать так, чтобы оная машина не просто существовала, но была сильной, работоспособной. Чтобы когда мы начали выводить свою армию, она смогла удержаться на плаву и обеспечить нам контроль над территорией.

— Экспансия, — произнес его превосходительство. — Расширение сферы влияния, создание собственного анклава на Земле. Думаешь, такое возможно, совместить приятное с полезным в конкретном нашем случае?