Чудовища рая - Хермансон Мари

Врачи растерянно уставились на него, затем снова выступила Хедда Гейне:

— Я полностью согласна. Что скажете, доктор Фишер?

— Что ж, пожалуй, именно это нам и следует предпринять. Пускай охранники обыщут долину, — безразлично ответил Фишер и сунул документы соседу, едва ли взглянув на них. — Итак, с этим определились. Охрана займется поисками Макса. Пирс уведомит штаб службы безопасности.

— Они займутся поисками Даниэля. А не Макса, — исправила его Коринна.

Директор поднялся, взглянул на часы и объявил:

— У меня еще куча дел, так что прошу меня извинить.

Стоило ему покинуть конференц-зал, за столом разгорелась жаркая дискуссия.

Коринна помалкивала. Порой в споре поминали и ее, совершенно не смущаясь ее присутствием, что ей было очень неприятно.

Доктор Пирс разговаривал по мобильнику со штабом службы безопасности. Руководитель проекта был единственным в зале, кого девушка знала, и именно он-то и привел ее на собрание. Как только доктор Пирс закончит разговор, решила про себя Коринна, она с ним попрощается и тихонечко улизнет.

Однако, едва лишь врач сунул мобильник в карман, в дверь постучали, и в конференц-зал вошла хозяйка с телефоном в руке.

— Прошу прощения за беспокойство. У меня на связи итальянская полиция. Они хотят поговорить с директором.

— Доктор Фишер только что вышел, — отозвался Пирс. — Позвоните ему по мобильному.

— Он не отвечает. — Хозяйка несколько растерянно помахала трубкой. — Они говорят, это важно!

— Хорошо, я отвечу, — протянул руку Пирс и затем отошел к панорамному окну, чтобы ему не мешали.

Закончив разговор, он обернулся к собравшимся:

— Неаполитанская полиция запрашивает, находится ли в Химмельстале Макс Брант. Четыре дня назад они арестовали некоего мужчину за жестокое изнасилование девушки, и они полагают, что это Макс.

55

Даниэль взял две таблетки, что вместе с пластиковым стаканчиком с водой протянул ему охранник. Голова у него раскалывалась, в горле пересохло, а язык и вовсе ощущался инородным телом во рту. Он надеялся, что пилюли смягчат неприятные физические ощущения и ослабят неумолимо нарастающие в нем тревогу и клаустрофобию.

Действие таблеток всецело оправдало его ожидания. Чувства практически сразу притупились до приятной отрешенности, и он чуть было снова не уснул, но тут вернулся охранник и повел его в душевую. Все происходило словно бы в замедленной съемке.

Мы под землей, мы под водой, едва ли не напевал про себя Даниэль, плавно скользя по коридору. После душа он переоделся в такой же черно-белый спортивный костюм, что здесь носили и остальные пациенты.

Тело его, наравне с мыслями, словно бы плыло.

Впереди по коридору брел худощавый человек с обритой головой. Как и Даниэля, его сопровождал охранник. Двигался мужчина судорожно и постоянно останавливался, чтобы отпустить комментарий об окружающей обстановке.

— Здесь такое уютное и тихое местечко. Только вот слишком тесное. Неплохо бы его чуток расширить.

Он в очередной раз остановился и хлопнул ладонью по стене. Его конвоир терпеливо ждал. Даниэлю с охранником тоже пришлось остановиться, поскольку худой заблокировал проход.

— А все эти уроды здесь, — проворчал тот, указывая на одно из круглых окошек, за которым мужчина с искаженным лицом беззвучно стучал кулаком по стеклу. — Видеть их больше не могу. Наберите кого-нибудь поприятнее. Можно же найти симпатичных телочек. Так будет гораздо лучше. Правда ведь?

Худой обернулся. Это оказался Том, буйный резчик по дереву. Он растянулся в широкой улыбке, и охранник потащил его дальше.

Затем Даниэль снова очутился в своей камере, и вскоре — а может, и наоборот, спустя очень долгое время — на его пороге возникли три человека. Доктор Фишер, врач-индиец и мужчина в джинсах и рубашке, которого Даниэль поначалу не признал, поскольку на этот раз на нем не было бейсболки.

— Доброе утро, — произнес Фишер. — Надеюсь, вам хорошо спалось. Нам всего лишь нужно взять у вас кое-какие пробы для анализов. Можете не вставать. Закатайте рукав, пожалуйста. Вы даже ничего не почувствуете, доктор Калпак очень опытный. Я скоро вернусь, только провожу мистера Джонса.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Врач-индиец двумя удивительно мягкими пальцами помассировал Даниэлю руку на сгибе локтя, а затем воткнул в вену иглу. Было и вправду всего лишь немного щекотно и в то же время тепло, пока кровь сбегала в маленькую пробирку, что держал доктор Калпак.

К моменту возвращения доктора Фишера темной, едва ли не черной кровью было наполнено уже несколько пробирок, выставленных рядком в небольшой стойке. Индиец аккуратно запечатал пробирки, перевязал Даниэлю руку и со сдержанным поклоном удалился.

— Доктор Калпак — мой личный хирург. Просто гений в своем деле. А его сестра играет первую скрипку в Лондонском симфоническом оркестре, — сообщил Фишер.

— А другой кто? — поинтересовался Даниэль.

— Вы про мистера Джонса?

— Да. Он тоже врач?

— Это один из крупнейших спонсоров Химмельсталя.

Даниэль сел на кровати. Таблетки наполнили его спокойствием и бесстрашием.

— Он ведь американец, верно? Ходят слухи, будто он из ЦРУ.

— Мало ли какие слухи ходят по долине, — пожал плечами доктор Фишер.

— Вот только большинство из них потом оказываются в той или иной степени правдивыми. Что это за место? Что вы собираетесь делать со всеми запертыми здесь людьми?

— Помогать им.

— Помогать?

— Именно. И не только этим людям. Моя цель — помогать всем людям.

Даниэль с трудом сдержал смех. Определенно, доктор Фишер окончательно и бесповоротно спятил.

— И каким же образом?

— С удовольствием все объясню вам, Даниэль. Но для начала предлагаю пройти в мою скромную келью. Теперь, когда доктор Калпак взял у вас кровь на анализ, вам можно и позавтракать. Я и сам, кстати, не успел с утра подкрепиться. Как насчет чая с тостами у меня в гостях?

Даниэль только рад был убраться из вонючей камеры, пускай даже ненадолго, и потому с благодарностью принял предложение.

В своей уютной комнате доктор Фишер включил свет и задернул бархатную занавеску перед стальной дверью. Коридор со всеми его герметично запираемыми камерами тут же показался Даниэлю совершенно нереальным, пускай они только что и проходили по нему.

По настоянию хозяина он устроился в том же вольтеровском кресле, в котором сидел и накануне вечером. И пока Фишер готовил тосты и накрывал столик, Даниэль чуть ли не поверил, что он просто уснул в этом вот кресле и все события прошлого вечера и сегодняшнего утра всего лишь привиделись ему в кошмарном сне. Вот только черно-белый тренировочный костюм да повязка после забора крови доктором Калпаком утверждали обратное. Несмотря на принятые препараты, его потихоньку начала охватывать нервная тревога, и глотать приготовленный доктором Фишером тост с ревеневым джемом ему удавалось лишь с трудом.

— Мне нравится приглашать к себе пациентов на беседу за чашкой чая. Не всех, естественно. Пациентов вроде вас, друг мой.

Даниэль покосился на занавеску в левой стороне комнаты, которая, если ему не изменяла память, скрывала за собой дверь. Через нее-то прошлым вечером они и вошли в эту комнату, и именно за ней раскинулась официальная система тоннелей. Или же он опять ошибается?

— Я очень ценю разговоры с умными людьми. Но ешьте же, друг мой, ешьте. Вас что-то беспокоит? А, та дверь. Чтобы выйти через нее, необходим код и магнитный ключ. Вдобавок обычно неподалеку дежурит охранник. Так что оставьте эту затею. Вы ведь предпочитаете чай без молока, насколько я помню?

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Доктор Фишер плеснул себе немного молока и помешал.

— В нем ничего нет, — указал он на чашку Даниэля, к которой тот так и не притронулся. — Все необходимые на данный момент препараты вы уже приняли. Надеюсь, я правильно выверил дозы. Фармакологически уравновешенный и совместимый состав, в то же время вполне сохраняющий ясность ума для поддержания разговора.