Корона мертвого короля (СИ) - Бердникова Татьяна Борисовна

Ашет, не зная, как утешить, как успокоить вздрагивающего от рыданий брата, с каждым мигом все больше и больше убеждаясь в его искренности, в его благородстве, молча стоял рядом, держа руку на его плече. Аркано, подойдя с другой стороны, сжал другое плечо князя.

Остальные, не зная, как помочь и предпочитая просто не вмешиваться в княжеское горе, безмолвно разбрелись по поляне, изучая и разглядывая ее. Эрнесто отошел за камень, у которого сидел скелет и, замерев, сложил ладони, опуская голову. Похоже было, что он молится Светлым.

На несколько минут гнетущее, тяжелое покрывало молчаливой скорби укутало собой лесную поляну. Как реагировать, не знал никто, что делать — тем более, а плачущий чернокнижник еще больше сбивал с мыслей, вызывая лишь одно желание: успокоить, утешить его.

Антон, короля совершенно не знавший, и отсутствия власти в королевстве не ощущавший, тем не менее, тоже сполна переживал эту утрату, волновался за рыдающего князя и, наконец, не выдержав, тихонько подкрался к последнему. Осторожно опустился на одно колено и, взяв руку Фредо в свою, крепко сжал ее.

— Ваша светлость!.. — в голосе юноши звучала самая искренняя боль, — Ради Светлых, утрите слезы! У меня аж сердечко на вас разрывается, не надо так плакать, будьте добреньки! Давайте уходить лучше — вдруг это чудище как возьмет, да и выползет…

— Уходить? — чернокнижник вскинулся; влажные глаза его яростно сверкнули, — Я не уйду, пока не отомщу за смерть отца… Нет, я не уйду! Вы уходите, бегите, спасайтесь — я останусь здесь и буду биться…

— Прекрати нести чушь, Фредо, — Ашет нахмурился, сжимая плечо брата сильнее, — Никто тебя не бросит, даже не надейся. Мы тоже хотим отом…

Истошный женский визг не дал ему закончить.

Фредо, Аш и Аркано вскинули головы; Антон, едва не упав, рывком обернулся и, спотыкаясь, бросился к своей богине, пытаясь на бегу выхватить неудобный меч.

Карина, явственно напуганная, совершенно не вспоминающая о своих извечных претензиях к защитникам-мужчинам, медленно отступала, вытянув вперед правую руку и указывая на что-то большое, темное, ворочающееся у входа в пещеру.

Антон, вылетев вперед, замер перед девушкой, заслоняя ее собой и, все-таки выхватив меч, неловко поднял его. Эрнесто, вмиг сориентировавшись, оттолкнул парня и девушку, сам расправляя плечи.

— Бегите!

Фредо, рванувшись из хватки братьев, стиснул посох. Ашет выхватил флейту, Аркано — меч. Барт, Шин и Толя тоже обнажили свое оружие, готовясь в любую секунду отразить атаку.

Антон, схватив Карину за руку, оттащил ее в сторону, так, чтобы не мешать более сильным сражаться, и не попасть под раздачу самим.

На выходе из пещеры шевелилось, медленно выпрямляясь, выползая на свет жуткое создание, то самое чудовище, монстр, которого обвиняли во всех бедах королевства, начиная со смерти Тревора, и на которого отважные путешественники сейчас вели охоту.

Он был огромен — в два, а то и три человеческих роста, покрыт черной, блестящей чешуей и весьма массивен. Имел две руки и две ноги, как обычный человек, только заканчивались эти руки не пальцами, а когтями, явно предназначенными для того, чтобы разрывать живую плоть. В придачу к четырем конечностям, монстр обладал еще и хвостом — длинным, извилистым, как змея, покрытым шипами и чрезвычайно гибким. Судя по движениям, какие он совершал им, можно было смело предположить, что хвост этот заменяет ему еще одну руку.

Голова его более всего напоминала голову ящерицы — такая же плоская, с выпученными глазами и широким ртом, в котором извивался между двумя рядами острых, длинных зубов, раздвоенный язык. На макушке торчали гребни, придающие ему сходство уже с игуаной, а не маленькой ящеркой, такой же гребень шел вдоль позвоночника. На локтях и коленях виднелись шипы — острые, опасные и как будто покрытые красноватыми бликами.

Самое тело чудовище напоминало по строению фигуру мускулистого мужчины — широкая грудная клетка, плечи, бедра… Но больше ничего человеческого в монстре не было.

Он медленно поднял жуткую голову и, покачивая ею из стороны в сторону, как змея перед броском, неожиданно завизжал отвратительно тонким, противным голоском, постепенно переходя на звериный рев.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Противники ужасного чудовища невольно сжались под напором этого звука, но оружия не опустили.

Фредо вскинул посох и, провернув его несколько раз в руках, резко опустил, вонзая в землю.

— Templo! — хрипло, резко бросил он.

От посоха, прямо приспособленного для магии стихий, побежали в разные стороны розоватые сполохи, скользя по земле узкими линиями, обегая поляну по кругу и постепенно алея.

— Avanti… — обреченно выдохнул чернокнижник, с неприязнью повторяя одно из излюбленных заклятий Доната. Круг замкнулся. Взметнулось пламя, отсекая поляну от леса, оставляя Карину и Антона за кругом.

Фредо медленно облизал губы, внимательно глядя на растерянно оглядывающегося монстра и неспешно выпустил посох. Сражаться предстояло без него — посох был нужен для защиты леса, и более слабых людей от чудовища.

Ашет одним движением выхватил меч и, вскинув его в воздух, тихонько свистнул. Струна арфы на рукояти засветилась, словно раскаляясь добела, и мгновением спустя засиял уже и клинок, обращаясь из обычного оружия смертоносным. Гранат у его гарды засверкал, как звезда и свет этот, попав в глаза монстра, заставил того недовольно замотать головой, пытаясь глаза прикрыть.

— Так-так… — негромко пробормотал Аркано, — Не любим яркого света, значит. Да я тебя на солнышке изжарю, шваль!

— Тихо! — голос Фредо, внезапно обретший силу, оборвал его, — Соблюдай хладнокровие, Медведь. Эта тварь не так…

Он не успел даже закончить мысль, как длинный, змеиный хвост внезапно метнулся вперед и, скользнув между фигурами людей, обвился вокруг посоха, одним движением вырывая его из земли и отшвыривая куда-то в сторону, к ногам перепуганной шаманки. Антон, которому посох изрядно ударил по руке, только тихо охнул и покрепче прижал к себе футляр со скрипкой, заслоняя любимую.

— К черту, — Ашет выхватил флейту. Прежде, чем пускать в ход меч, следовало подобраться ближе, а монстр, вполне вероятно, не готов был дать им такого шанса.

Острая трель привычно вспорола воздух, и один из шипов, украшающих хвост, полетел на землю. Монстр взревел и, уже не выжидая, ринулся вперед, бросаясь на людей, жаждая разорвать, уничтожить их.

Эрнесто, случившегося у него на пути, он просто отшвырнул, явственно целя во Фредо. Неблиссер, вмиг сориентировавшись, подпрыгнул и, обратившись тенью, закрыл плащом глаза монстра. Тот замер, мотая головой.

Князь, воспользовавшись мгновенной передышкой, принялся торопливо складывать пальцы в одному ему известные знаки. Карина, склонившись, быстро подобрала посох и прицельно метнула, метя, правда, не в чернокнижника, а в его противника.

Помощь оказалась своевременной. Монстр как раз отшвырнул от себя вновь принявшего человеческий облик неблиссера, и уже навис, было, над чернокнижником, когда твердая, тяжелая палка ударила его туда, где у людей бывает солнечное сплетение.

Фредо быстро присел, прижимая ладонь к земле, что-то бормоча, шепча, на ходу сочиняя новые слова, новое заклятие… Вокруг чудовища засиял серебряный круг, испещренный загадочными символами и знаками. Зверь зарычал, рванулся, было, вперед… но не смог преодолеть незримой стены.

— Вперед! — резко скомандовал Аркано. Князь, поспешно подхватив упавший посох, выпрямился, чувствуя, как тело наливается силой, ощущая физически, как горят серебром его глаза и, стукнув концом посоха о землю, приказал:

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Tarto!

Значения этого слова он не знал. Он даже не знал, к чему должен привести приказ — слово всплыло в памяти как-то само собой, выскочило откуда-то, и буквально прыгнуло на язык. Кажется, он когда-то прочел его в магической книге, в одной из тех, по которым обучался. Возможно, оно даже не относилось к магии стихий, быть может, это было что-то иное…

Трава, устилающая землю внутри серебряного круга, внезапно зашевелилась и, обращаясь серебристыми нитями, взметнулась в воздух, оплетая, сковывая монстра, не позволяя ему шевелиться.