ХМАРА - Анатолий Гончар

 -Я, не..., - не зная что ответить рассеянно промямлил я и виновато развёл руками.

 -Как Вы оказались в саду? - брови Августины сердито сошлись к переносице. - Вы за мной следили?!

 -Я, нет, я... - похоже, моё слегка заторможенное состояние не укрылось от её высочества. Она понимающе улыбнулась.

 -Вы тоже любите перед сном побродить в спокойной тишине сада?! - принцесса обогнула разделяющий нас персик.

 -Да, да, - поспешно согласился я, делая шаг навстречу её высочеству. И что бы моё согласие выглядело убедительнее, добавил: - Мне так лучше спится.

 -К сожалению, сегодня мало кто сможет уснуть, вражеские разъезды гарцуют на виду города. Завтра будет битва и далеко не все смогут вечером вернуться домой, - принцесса вздохнула и в её глазах заблестели слёзы.

 -Но это будет ёще только завтра, а сегодня... - я глянул на наползающие с запада тяжелые валы темных облаков. Налетающий пока ещё редкими порывами ветер приносил свежесть уже шумевшего по крышам дождя.

 - ... Ещё есть этот вечер, этот великолепный в своей пламенеющей красоте закат, эта восхитительная свежесть, заставляющая вдыхать её полной грудью, есть этот необычный сад, есть Вы, затмевающая всё это великолепие и... - тут споткнулся, поняв, что сболтнул лишнее. - Впрочем, становится прохладно. К тому же, начинается дождь. - Я умолк ,и не в силах выдержать прямого, направленного на меня взгляда принцессы ,потупил взор.

 -Да, Вы правы! - каким-то неестественным голосом согласилась принцесса и, гордо подняв голову, прошла мимо меня, направляясь в распахнутые настежь двери. Наши руки случайно соприкоснулись, и я ощутил пробежавшую меж нами искру, от удара которой моё сердце вздрогнуло и затрепетало.

 Принцесса ушла, а я ,застыв словно каменный идол, стоял ,шумно дыша и вдыхая оставшийся в воздухе аромат её духов. Вскоре набежавший порыв ветра унёс и это призрачное напоминание о принцессе. А я всё стоял, слушая, не заглушаемый даже раскатами грома, стук своего сердца и чувствуя, как в груди распространяется щемящее и необъяснимое тепло.

 Время близилось к полночи, когда я, покинув сад, возвратился в свою комнату и лег спать. Шедшая к городу туча ,так и не принеся дождя, рассеялась, а ветер, отбушевав и поиграв на соседних крышах с флюгерами, утих. Наступила гнетущая, ночная тишина.

 Звон колокольного набата, разлетевшегося над округой, возвестил о начале вражеского штурма. Тысячи горожан выскакивали из своих домов и, на ходу облачаясь в одежды, спешили по своим заранее отведённым местам. Я и мои спутники, как ни странно, оказавшиеся на улице одними из первых, тревожно озирались по сторонам. Я, до сих пор так и не воспринявший своё назначение всерьез, стоял столбом и не знал, куда идти и что делать. Наконец, поразмыслив, я направил свои стопы в сторону королевского дворца. На этот раз стража, стоявшая на воротах Яснограда, пропустила меня беспрепятственно. Оставив свою "дружину" дожидаться за воротами, я быстрым шагом вошел в самое сердце королевской резиденции. Я едва распахнул дверь, ведущую в тронный зал, как в нос сразу шибанул застоявшийся сивушный запах. В дальнем углу валялась знакомая мне бутылка, подле нее стояла тарелка с надкушенным огурцом и четвертинкой черного хлеба, но короля нигде не было. В моей душе уже, наверное, в сотый раз за последнее время поселилось нехорошее предчувствие. Я проследовал дальше и, пройдя весь тронный зал, увидел позади трона сидящую на полу принцессу.

 -Король пьян? - буркнул я вместо приветствия.

 -В зюзю... - глядя куда-то в угол, отрешенно произнесла принцесса и, махнув рукой, добавила еще несколько витиеватых и труднопереводимых слов.

 -Миленько. Так что будем делать?

 Августина нервно повела плечами.

 -Вы думаете, что орды рыцарей-баронов будут ждать, когда помазанник божий соизволит протрезветь? - От этих дерзких слов её передернуло, но зато принцесса, кажется, пришла в чувство. Во всяком случае, молния, сверкнувшая в её взгляде, говорила о том, что она готова к действию. Принцесса поправила причёску и трижды щелкнула пальцами. Из-за тяжелых оконных портьер, звеня металлом, вышли три десятка закованных в сверкающую броню рыцарей. Я прикусил язык и малость пожалел, что явился сюда один. За только что сказанную дерзость меня можно было бы запросто посадить на кол, но Августина была не глупа, далеко не глупа... С минуту поразмыслив над моим поведением, она благодарно улыбнулась.

 -Граф, Вы правы!

 Я вздрогнул, так как еще не привык к столь неожиданно пожалованному мне титулу. Меж тем принцесса решительно вскочила на ноги. Только теперь я заметил, что вместо так идущего ей платья, одета она была в коричневый костюм, пошитый из самой толстой буйволовой кожи с пришитыми на груди блестящими металлическими бляхами. Впрочем, в плотно облегающем тело костюме Августина смотрелась нисколько не хуже. К широкому поясу, туго обтягивающему её талию, были приторочены серебристые ножны с высовывающейся из них изящной рукоятью узкого обоюдоострого клинка.

 -Идемте! - коротко приказала принцесса и заторопилась к выходу, спеша покинуть насквозь провонявшее сивухой здание. И я, как дурак, поперся вслед за Её Высочеством. О вчерашних моих словах как-то и не думалось.

 Мы вышли на дворцовую площадь. Столпившийся на ней народ едва сдерживала стоявшая напротив первых рядов стража. Энтузиазм толпы был столь велик, что после радостных выкриков приветствия, раздавшихся при нашем появлении, меня едва не сбило с ног волной докатившегося до нас перегара. Народ, воодушевленный выпитой с утра медовухой, так и рвался в бой. (Хорошо ещё, что рецепт королевского самогона всё еще оставался государственной тайной, а то, боюсь, уже к обеду побивать противника было бы некому). Надо было сказать речь. Я с надеждой бросил взгляд на стоявшую рядом Августину и страдальчески улыбнулся. Та, в свою очередь, божественно повела рукой, направляя меня в сторону подиума и, тем самым, отрезая мне всяческий путь к отступлению. "Что ж, я готов погибнуть первым"! - невеселая мысль сделала дырищу в моём мозгу. Я сплюнул на ковровую дорожку и сделал шаг вперёд.

 -Друзья! - мой голос взвился над дворцовой площадью и заставил смолкнуть даже самых ретивых. - Враг стоит у ворот и ...- на этом месте пластинку заело. Наверное, я бы так и остался стоять с разинутым ртом, но меня спасла классика. - Отступать некуда, позади...- я прекрасно знал, что у меня позади дворец, но, простерши руку за спины стоявшего народа, что есть силы выкрикнул, - ваши дома! Ляжем костьми, но не отступим! - Народ взревел. Воодушевленный их поддержкой, я выкрикнул: - Родина вас не забудет! - и уже совсем тихо добавил: - Но и не вспомнит...

 -Что ты сказал? - за моим плечом раздался ласковый голос совсем некстати оказавшейся рядом Августины. То, что она перешла на "ты", мне совсем не понравилось.

 Я нервно дернулся и повернулся.

 -Я? - Кажется, моя рожа покрылась пурпуром, и я не совсем уверенно промямлил: - Родина нас не забудет.

 -Нет, не то! Это я слышала! А что ты сказал потом, совсем тихо?

 -Ну-у-у-у... - соображал я сегодня на удивление туго, - это нечто благословения, принятого в моём мире.

 -Правда?! ... "не вспомнит", это о ком?

 Кажется, она всё отлично расслышала, и теперь играла со мной в дурачка, желая узнать как я выкручусь. Что ж...

 - О, принцесса! - я наклонился в поклоне, желая скрыть краску, появившуюся на моём лице. - Я сказал: "И пусть смерть о вас даже не вспомнит". Это очень древнее благословение, оно...

 -Довольно! - кажется, меня спасло лишь то, что у нас совсем не оставалось времени. - Граф, берите гвардию и поднимайтесь на стены!

 Я внутренне охнул. До сего момента все происходящее казалось мне чем-то потусторонним, меня не касающимся, и вот теперь... Представив себе тучи стрел, горы трупов и реки крови, я невольно ощутил желание поскорее отсюда выбраться. Но не зная, как это сделать, лишь легонько вздохнул и, подбадриваемый радостными тычками принцессы, двинулся к стоявшей на вытяжку и облаченной в серебристые боевые доспехи гвардии. Будучи чужеземцем, я бы, наверное, еще мог отказаться от битвы... Но став (причем, вполне добровольно) подданным Его Величества, да к тому же еще и дворянином. Увы, увы... Отказ от сражения грозил мне, как минимум, четвертованием. Как максимум - четвертованием и сожжением останков с торжественным преданием анафеме. Я еще раз вздохнул и попытался полностью сосредоточиться на предстоящей бойне...

 -Вы скучаете по тому Вашему миру? - неожиданно положив на моё плечо руку, спросила принцесса.

 Я отрицательно покачал головой. О прошлом, что осталось в другом мире, я не вспоминал. Да и к чему было думать об этом днем, если и ночами мне не было покоя от бесконечно повторяющегося сна?!

 Первая атака захлебнулась. Тролли, напоровшиеся на густую стену летящих со стен копий, сминая свои же ряды, ломанули в обратную сторону, словно тяжелые великанские плуги пробороздив борозды в тяжелой коннице рыцарей. Обнаружившиеся за их спинами орки и почти такие же, но более массивные и угловатые гоблины, попав под град летящих со стен стрел, дали дёру вслед за ними, а черные бароны, оказавшиеся перед стенами без поддержки союзников, в одиночестве идти на штурм не пожелали, и осадив коней, недосягаемые для наших стрел, медленно потрусили обратно. Посланные им вслед три арбалетных болта со стуком отскочили на землю, оставив на вражеских доспехах лишь небольшие круглые вмятины. Я удрученно покачал головой и, перебежав по стене, приблизился к сидевшим на выступающей над стеной башне арбалетчикам.