Властитель темных небес (ЛП) - Синклер Шериз

— А теперь она спокойна, — он медленно обошел вокруг нее, заставляя Эбби чувствовать себя птенцом, столкнувшимся лицом к лицу с рысью. Он провел рукой по ее волосам. — Мне нравятся женщины, которых ласкает лунный свет, — прошептал он. — С волосами мягкими, как шелк, в который я прикажу тебе облачиться.

— Ксавье.

Он схватил ее за волосы и дернул голову назад.

— Так ты обращаешься к своему господину? — спросил он, его голос звучал сурово. — Мне стоит украсить твою светлую кожу яркими красными следами?

Потрясенная, она судорожно замотала головой. Во рту у нее пересохло, а дыхание перехватывало снова и снова.

— Уже лучше, — он крепко обхватил ее подбородок, безжалостно сдавливая большим пальцем ее челюсть. Его взгляд был таким же безжалостным. — Если ты сделаешь все, что скажу, я останусь доволен тобой, — его голос упал до опасных низких ноток, и ее желудок сжался, когда он прошептал: — Не рискуй моим недовольством, англичанка.

Это же Ксавье. Ее жених. Но попытки успокоить свой разбушевавшийся разум оказались бесполезными, когда он рывком снял с нее пиджак и бросил его в угол. Он посмотрел на ее рубашку и прорычал:

— Сними это.

Ее пальцы неловко возились с пуговицами, пока, наконец, не расстегнули ее. Один рывок, и эта деталь ее гардероба присоединилась к пальто. Ксавье снова обошел вокруг Эбби, и от прохладного воздуха у нее по рукам побежали мурашки.

Он остановился перед ней и нахмурился, глядя на ее бюстгальтер.

— Отвратительное приспособление, не позволяющее мужчине трогать то, что ему хочется. — Когда он обнажил свой нож, слишком длинный и острый, она пискнула и попятилась назад.

— Стой спокойно, — угрожающе прошипел он. Ксавье схватил ее за волосы, заставив остановиться. Холодный металл коснулся ее живота, и она застонала. Гладкое лезвие аккуратно скользнуло под лифчик. Легкое нажатие, и оно прорезало ткань. Это было очень острое оружие.

— Кса…

Он медленно покачал головой, удерживая ее взгляд своим.

Я не люблю ножи. Нет, нет, нет. Прохладный металл грелся… о ее кожу… когда Ксавье скользил по внутренней стороне одного из полушарий груди.

— Не раздражай меня, англичанка, иначе я удостоверюсь, что твоя кровь так же красна, как и бела твоя кожа. — Плоская часть лезвия ласкала одну грудь, а затем другую, пройдясь по коже, будто бритва. — Ты хочешь сама снять юбку… или это сделаю я? — мягко спросил он.

— Сама, — прошептала она, едва дыша, пока лезвие не было отнято от ее груди, и он не отступил назад.

Она расстегнула строгую прямую юбку и бросила ее на пол, а затем сняла трусики, прежде чем он успел задать вопросы и об этой части ее белья. Ксавье молча наблюдал за ней, слегка изогнув свои твердые губы.

Свет, проникающий сквозь тяжелые портьеры, затенял его лицо и придавал комнате зловещий красноватый оттенок. Мгновение его глаза изучающее задержались на ней, прежде чем рука сомкнулась на ее горле в легком захвате, удерживая, но не перекрывая воздух. Когда лезвие уперлось ей в щеку, он наклонился вперед и оказался всего в дюйме от ее лица. Его черные глаза пристально смотрели на нее.

— Скажи мне, что ты собираешься угодить своему хозяину, англичанка.

Боясь даже пошевелиться, она произнесла застывшими губами:

— Да. Хозяин.

Он отошел, оставив ее дрожать.

— Я так и думал. Упрись лбом в ковер, а задницу приподними вверх. Покажи мне, за похищение чего я рисковал жизнью.

По ее телу прошла тягучая волна тепла. С трудом сглотнув, она встала на колени, опустилась лицом вниз к мягкому восточному ковру и приподняла бедра.

Он молчал, пока его взгляд словно тяжестью скользил по ее коже. Она услышала стук его сапог. Зазвучала медленная музыка, романтический альбом Лорины МакКеннитт «Древняя муза». Горящие свечи отбрасывали на пол мерцающие тени.

Она услышала, как он расстегивает кожаные штаны.

— Поднимайся, англичанка. Посмотрим, так ли мягок твой рот, каким кажется.

Она опустилась на колени.

Из подстриженных черных волос на лобке показался твердый член с набухшими венами на толстой головке. Когда она потянулась к нему, он ударил ее по рукам.

— Ты не трогаешь меня без разрешения.

Рыча под нос, он взял шелковый шарф из сундука у изножья кровати и связал ее запястья за спиной.

С удовлетворенным ворчанием он снова встал перед ней. Закинув руку ей за голову, он притянул ее лицо к своему члену.

— А теперь возьми меня.

Ее сердце забилось быстрее, когда она открыла рот, и он толкнулся внутрь. Она судорожно лизала, вдыхая его темный, мускусный аромат и пробуя первую соленую каплю на головке.

Используя ее волосы для контроля движения, он приказал: «Соси» или «Лижи», когда его осенила мысль. Она послушно провела языком вокруг него, а затем, не подчиняясь его приказу, отстранилась, чтобы пососать только головку.

— Я так не думаю, — вцепившись обеими руками в ее волосы, он проталкивался глубже в ее горло, вызывая рвотный рефлекс. — Прими его полностью, англичанка. Ты можешь и сделаешь это, — он отстранился, подождал секунду и сделал это снова.

Ее глаза слезились, когда она боролась со своими связанными руками, сопротивлялась его захвату, и с каждой неудачей все больше теряла ощущение контроля над чем-либо.

Ее мышцы затекли, и она сдалась, отдавая ему все, что имела, позволяя ему управлять ею, как он пожелает. Подталкивать ее к большему.

— Лучше. Тебе еще многому предстоит научиться, англичанка, — он вытащил свой член и отпустил ее.

Она опустилась вниз на подкошенных ногах, неконтролируемо дрожа. И все же… она чувствовала влагу на своих бедрах. Желание, чтобы он оказался в ней, превратилось в настойчивую нужду. Она сглотнула, ощутив его вкус на языке, самый мощный и пугающий из афродизиаков.

— Лицом на ковер, — прошипел он. Она подчинилась.

С резким звуком кожи по коже, боль вспыхнула на правой ягодице. Ее вопль наполнил комнату. Дрожа, она ждала большего, пока ее кожу все еще обжигал удар, пульсируя, но не переставая быть волнующе эротичным. Шокирующе эротичным. Она слегка приподняла голову.

Он бросил кожаный ремень на сундук.

— В следующий раз ты сделаешь лучше, да?

— Да, хозяин, — прошептала она. Тревога, вызванная ожиданием его дальнейших действий, буквально захлестнула Эбби, но она нуждалась в нем так сильно, что ее сердцевина горела так же болезненно, как и зад.

Он наклонился и провел рукой по саднящей плоти.

— Какая хорошенькая круглая попка. Склоняет мужчину к самому примитивному состоянию. Делать то, что он хочет, — крепко держа ее, заставляя оставаться неподвижной, он прижимал пальцы к ее киске, прослеживая ее влажность. — Итак… женщина хочет, чтобы мужчина взял ее?

Плавным движением он поднял ее и бросил на кровать на бок, заставляя почувствовать страх перед его силой. Со связанными за спиной руками она изо всех сил пыталась сесть. Он снова натянул свои штаны, но выпуклость была очевидна.

Уставившись на него, Эбби напряглась от страха и предвкушения. Он возьмет ее, и он не будет нежным. Ее соски сжались в тугие пики, а киска набухла в ожидании.

Он развязал ей руки и толкнул ее на спину. Не говоря ни слова, он подсунул ей под попу подушку, чтобы приподнять ее бедра, а затем обмотал шелк вокруг ее лодыжки, снова и снова, формируя мягчайшие наручники. И затем привязал ее к нижнему столбу.

Когда он схватил ее за другую ногу, в ней вспыхнул страх, и она попыталась вырваться. Сильная рука сжала ее крепче, и он с легкостью зафиксировал и эту лодыжку. Он прижал ее руки к бокам, удерживая неподвижной под смертоносным взглядом своих черных глаз. Привязав один конец шелкового шарфа к левой стойке изголовья, другой конец он протянул к ее левому запястью, а затем проделал то же самое с правой стороны.

Что это за бондаж такой? Ее руки были почти полностью свободны.

В его глазах блеснуло веселье, когда она подняла их. Медленно и целенаправленно он обмотал шелком каждое бедро чуть выше колена, соорудив своеобразные фиксаторы для бедер.