Жизнь, как морской прилив - Кэтрин Куксон

— Привет, Крисси.

— Привет... сэр.

— Ты попила чаю?

Крисси повернула голову и посмотрела на плиту.

— Я только собираюсь. — Потом, облизав губы, она продолжила: — Я... я видела газеты вчера вечером, и мои па и ма решили, что я должна пойти и рассказать вам кое-что.

— Да, Крисси? — Он указал рукой на стул. — Садись. Садись.

Когда девушка села, он тоже сел и, положив руки на стол, наклонился к ней.

— Рассказывай.

— Дело вот в чем. — Крисси не смотрела на бывшего хозяина, а обводила глазами комнату, когда начала свой рассказ. — Вы знаете, как я была расстроена и напугана разными вещами к концу своей работы у вас. Вот... так вот, для этого была причина. Первый раз это случилось, ну это... это было давно. Это было в то время, когда вы сильно выпивали, а... а я спала в доме, а матушка спала не в доме. Помните? В общем, у меня заболел зуб и я спустилась вниз. Я слышала, как вы храпели, пока спускалась. Я была в носках и совершенно не делала шуму. Я не взяла с собой свечу, поскольку знала, что там будет немного света от лампы, которая висит на верхней площадке лестницы. Я как раз дошла до нижней ступеньки, когда увидела это. Это был призрак, высокий призрак. Он наклонился вперед, словно опирался на что-то, и прошел сквозь дверь хозяйки, по крайней мере, это то, что я тогда подумала. Я... я, наверное, отключилась от страха, поскольку, когда я пришла в себя, я сидела, прислонившись спиной к нижней ступеньке, а моя голова опиралась о мою руку, ну вроде как я сползла. Я... я никому не сказала, потому что... потому что все бы решили, что я это все придумала. Я даже не сказала маме, но вы, может быть, помните, что у меня целую неделю была диарея.

Крисси сглотнула и облизала губы.

Не отрывая от нее глаз, Эмили повернулась к плите, взяла кипящий чайник, заварила чай, а когда принесла его на стол, Крисси уже продолжала свой рассказ.

— Второй раз это произошло во время Феллбернской ярмарки. Вы отсутствовали весь день, а когда вернулись, были под градусом, но вам показалось мало, и вы добавили еще. Затем вы запели, поднимаясь наверх, в комнату хозяйки. Вы горланили во всю мочь кабацкие песни, а она кричала на вас. Потом она позвала меня и велела мне отправить вас в вашу комнату и запереть, а ключ принести ей. Я так и сделала. Но я не пошла спать, поскольку вы так разбуянились, что я поняла, что все равно не усну... Я сидела здесь, на кухне, положив голову на руки, и все же заснула. Когда я открыла глаза, была уже ночь, около двух часов. Я вышла на цыпочках из кухни и начала подниматься по лестнице. Я все еще была в полусне. И тогда, когда я уже приближалась к площадке, я снова увидела его, этот призрак, как я думала. Он стоял возле вашей двери.

Она медленно покивала Лэрри, а он посмотрел на нее, дернул головой и замер с открытым ртом, а потом сказал:

— Продолжай.

— Так вот, оно опиралось на палки; но именно из-за палок я поняла, что это не привидение, поскольку одна палка была длиннее другой. Это была та палка с резиновым концом и загнутой ручкой, которой хозяйка обычно стучала по полу, когда я недостаточно быстро реагировала на звонок; вторая была обычным деревянным бруском. В тот момент я не поняла, что это за палка, поскольку было темно, но я узнала ее утром. Это была одна из планок, предназначенных для поддержания спины. Вы знаете, что они вынимаются и вставляются... Я стояла как громом пораженная. Я еще больше испугалась, когда поняла, что это не привидение, а... а хозяйка. Я... я видела, как она опиралась одной рукой о стену. Я подумала, что она хотела открыть ключом вашу дверь, но у нее не получалось, и она повернулась и пошла к своей. Казалось, что она плывет. Хозяйка склонялась немного набок, но все равно казалось, что она плывет.

— Пей свой чай, Крисси. — Голос мистера Берча был глубоким и тихим, когда он протянул руку и подвинул к ней чашку.

Девушка выпила всю чашку на одном дыхании. Потом он сказал:

— Я не собираюсь спрашивать тебя, почему ты не сказала об этом давным-давно, поскольку знаю, что если бы ты это сделала, то тебе никто бы не поверил.

— Именно... так и было, вы правы. Никто бы мне не поверил; даже моя мама решила, что у меня крыша поехала, когда мое поведение изменилось. Вы же ведь сами знаете, что хозяйка не могла двигаться в постели, по крайней мере так она изображала. А потом еще этот доктор, который давал мне инструкции, что и как делать и что не делать, чтобы ей было удобно.

— Это был последний раз, когда ты ее видела на ногах?

— Нет-нет. Последний раз это было вечером перед тем, как я ушла, или, вернее, убежала. Вы знаете, что замочная скважина ее двери была заделана, чтобы через нее нельзя было смотреть; и теперь я знаю, почему хозяйка запирала на задвижку свою дверь. Она обычно говорила, что делает это, чтобы побыть одной. Но в тот день, когда она снова закрыла дверь на задвижку, я услышала шаркающий звук шагов практически около двери, поэтому я быстро распласталась на полу и лежала, прижавшись к полу щекой. Я знала, что не смогу рассмотреть дальнюю часть комнаты, но я уверена, что видела пару ног, двигающихся вблизи двери. И я даже уверена, что видела боковую часть ее стопы. Я бы не различила ее, если бы хозяйка не передвинулась и в этом месте не стало бы немного светлее; но потом я чихнула — пыль попала мне в нос.

Крисси перевела взгляд с Лэрри на Эмили и обратилась к ней:

— Я очень боялась в тот вечер войти в комнату с ее ужином, но, когда я это сделала, знаете, что хозяйка сказала? — Она перевела взгляд на Лэрри. — Она посмотрела мне прямо в глаза и сказала: «Сумасшедших изолируют от людей». Да, она так и сказала! И я поняла, что она намекала на то, что если я открою рот, то люди решат, что я сошла с ума. Это было так ясно, как будто она все это сказала словами. Я не могла больше терпеть. Даже моя ма, если бы я ей рассказала, не поверила бы мне. А мой па велел мне помалкивать: ведь люди вроде нее могут здорово навредить. Даже если меня не засадят в сумасшедший дом, то посадят в тюрьму за клевету.

— О! Крисси. — Мистер Берч протянул руку, взял ее за руку и крепко пожал. — Большое спасибо за то, что пришла! Спасибо, спасибо. А готова ли ты повторить все это в суде? И знаешь, — он снова потряс ее руку, — ты не единственная, кто ее видел. Джордж тоже видел, наш новый работник. Он заметил ее у окна два или три раза, но, как и ты, решил, что разумнее промолчать. Чудно, — он посмотрел на Эмили, — я и представить себе такого не мог. Она выглядела такой беспомощной и вела себя соответственно, за исключением, конечно, языка. Ох!

Берч резко поднялся, обошел стол и подошел к очагу. Там он повернулся и, стоя к очагу спиной, поднял вверх руки и воскликнул: