Эпсилион. Буфер обмена (СИ) - Линк Рэй

– Вы что, прямо в общем канале связи его дезактивировать пытаетесь? – возмутился второй сотрудник безопасности, убирая автомат. – Почему не отправили в карантин?!

– До карантина мы с ним можем и не дойти, – в качестве доказательства своих слов Ден поднял руку на уровень глаз офицера и сделал несколько шагов в его направлении.

Группа прогеров отшатнулась от хакера, точно от прокажённого, не желая подвергать свои компьютеры заражению. Игорь же, наоборот, подошёл к Дену чуть ближе, пряча пытающегося сбросить контроль над соединением Паркера за спину хакера.

– Я доложу руководству, – брезгливо отворачиваясь от вытянутой вперёд руки Дена, сообщил офицер, активируя передатчик.

– Обязательно доложите, – с готовностью одобрил решение сотрудника безопасности Ден. Я в ужасе посмотрела на парня, полагая, что вирус успел добраться до его мозга. Но хакер выглядел абсолютно здоровым и, похоже, точно знал, что делал: – Единственное, по локальной сети, во избежание паники, передавать сообщение не стоит. Представьте реакцию сотрудников базы, когда они услышат о вирусной угрозе. А если, не дай бог, эта информация дойдёт до обычных граждан, что сейчас толпятся у входа в нашу сеть? Скандала и последующих проверок не избежать.

– Как же тогда быть? – офицер перевёл растерянный взгляд сначала на своих коллег, но не получив от них ответа, вновь обратил взор к Дену.

– Освободите нам путь. Мы доставим вирус в карантин, а потом постараемся от него избавиться, – в который раз я восхитилась самоуверенным нахальством хакера. Вот кто способен врать в лицо с холодной расчётливостью и неподражаемым самообладанием. – Вирус будет обезврежен, и вы доложите начальству о своём непосредственном участии в операции по защите страны. За такие заслуги можно и звезду получить.

Сомнение, блуждающее на лице офицера, вмиг сменилось деятельной решительностью, стоило Дену упомянуть о возможной награде. Приказ освободить дорогу громыхнул по всему коридору, заставляя ботов послушно выстроиться в шеренгу вдоль стен. В то же время один из офицеров безопасности открывал для нас служебный канал, снимая защитные блоки. Не веря своим глазам, я застыла на месте. Неужели они не заметили, что перед ними стоит самый опасный хакер Эпсилиона? Разве не они не видят, что мы вошли в систему нелегально, пряча свои IP-адреса?

– Порой словами можно добиться куда больше, чем оружием. Особенно когда Макс и Ким маскируют соединение, – прошептал над самым моим ухом Ден, уверенно следуя за офицером, решившим лично сопроводить нас до цели.

Продолжая удерживать Паркера, Игорь поспешил за хакером, не выказав никакого удивления или растерянности по поводу такого исхода встречи. Точно мы и вправду имели полное право здесь находиться и ничего противозаконного не совершали. Выйдя из ступора, я поспешила нагнать парней, беспрепятственно идущих сквозь локальную систему ЦРУ при полном содействии её службы безопасности.

Тяжёлая дверь со значком вирусной угрозы и громадной надписью «Quarantine» отъехала в сторону, открывая нам доступ к антивирусным программам ЦРУ. Что именно будет делать здесь Ден, и как он собирается вылезать из закрытой программы, я не знала, но искренне радовалась возможности немного перевести дух перед следующей попыткой прорваться в центральное хранилище.

– Полагаю, сэр, Вам стоит остаться снаружи и проследить, чтобы никто из сотрудников не вошёл в карантин, пока вирус не будет полностью удалён, – пресёк попытку офицера безопасности пройти за нами в антивирусный отдел Ден. На прощание он добавил с улыбкой, от которой у меня пробежал холодок вдоль позвоночника: – Даю слово, что сегодня за неоценимую помощь нашей группе Вы получите новое звание...

– … рядовой, – с довольным оскалом закончил фразу Игорь, как только дверь возвратилась обратно, отрезая нас и от офицера, и от возможности вернуться в общий канал связи.

Не теряя ни секунды, Ден установил замки-коды на дверь, окончательно замуровывая нас внутри программы «Карантин». Теперь уж точно ни войти, ни выйти. Интуиция подсказывала, что здесь нет скрытого выхода; и что, собственно, делать дальше ‒ непонятно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Нет, конечно, я не рассчитывал на гостеприимную встречу с хлебом и солью, но здесь подозрительно тихо, – из последних сил стараясь удержать Паркера под контролем, Игорь недоверчиво осмотрелся вокруг. Его напряжение вмиг передалось мне, и я с опаской оглянулась, готовясь к нападению невидимого противника.

Перед взором открылась поистине впечатляющая картина: два десятка ботов с потухшими глазами застыли на своих рабочих местах рядом с сотней высоких стеллажей, где теснились тысячи разнообразных папок. В центре просторного зала возвышался огромный конвейер, напомнивший мне аппарат для магнитно-резонансной томографии, где вместо людей сканировали файлы с данными. Аппарат призывно гудел, ожидая очередную порцию документов, требующих проверки, дабы сплюнуть вредоносные коды в стоящую рядом прозрачную корзину, на дне которой отчётливо виднелась отвратительная масса из миллионов поломанных символов. Здесь же в вертикальных капсулах, подсвеченных неестественно ярким искусственным светом, находились сотни аватаров пользователей, опутанных множеством проводов и датчиков.

Так вот как выглядит изнутри карантин. Место, где файлы проходят проверку на вирусное заражение, куда отправляются цифровые тела выброшенных из Сети сотрудников. Зрелище, надо признать, малоприятное. А ещё и эта тишина, до боли давящая на уши. Только в виртуальности бывает до такой степени тихо, что начинаешь бояться собственных мыслей.

– Антивирус полностью отключён, – сообщил Ден, спокойно проходя вглубь зала к одной из цифровых панелей. Не обращая внимания на замершего рядом бота, хакер начал искать что-то в параметрах работы программы «Карантин».

– А какого чёрта ЦРУ отключили антивирусную защиту? – Игорь не спешил следовать за коллегой, продолжая внимательно сканировать помещения взглядом в ожидании подвоха.

– Я вежливо попросил, они неосмотрительно согласились, – вздёрнув правый уголок губ в самодовольной усмешке, отозвался Ден. – Люди порой так хотят достичь своей цели, что не замечают, чем приходится оплачивать счёта.

В памяти мгновенно всплыл последний разговор между хакером и офицером Соулом, когда Ден убедил американца отключить антивирусную защиту серверов ЦРУ для увеличения скорости работы в Сети. Каждый шаг, каждое действие Немов спланировал и рассчитал заранее, вынуждая противника играть против себя самого. Мы ещё находились в банке «CIM-безопасность», а хакер уже знал, что окажется в карантине ЦРУ. В груди странным образом защемило. В который раз я восхищалась ИМ, и ни его внешний вид, ни его реальное имя не имели никакого значения. Он – это огромная внутренняя сила, он – это холодный расчёт, он – это недостижимый профессионализм. И если раньше я боялась мощи его разума, то теперь испытывала почти физическое наслаждение, наблюдая его гений за работой. Поддавшись вспыхнувшему влечению, я направилась к Дену с чётким намереньем обнять его и поцелуем доказать свои чувства.

– С ума сошла?! – рявкнул хакер, отстраняясь, стоило мне протянуть к нему руку. – Я же сказал, не подходить!

Брошенный в мою сторону гневный взгляд острым клинком вонзился в сердце. Я опять что-то сделала не так, вновь где-то напортачила, и сейчас хакер в ярости. Но в чём моё преступление?

– Ты злишься из-за того, что я не захотела остаться с тобой в Эпсилионе? – несмело спросила я, стараясь не дать предательской слезинке покатиться из глаз.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

– Боже мой, Ника, ты хоть иногда меня слушаешь?! – под непроницаемой маской спокойствия, что неизменно сопровождала хакера во время работы, сейчас отчётливо проглядывала усталость. – Паркер случайно снял блок, ограничивающий распространение вируса в моём коде, и теперь я опасен для других пользователей. Если не хочешь погибнуть от остановки сердца и перейти жить в виртуальность, не подходи ко мне близко. Поняла?

– Поняла, – согласно кивнула я, потупив взор. – Прости, я всего лишь хотела сказать, что люблю.