Сахара - Клайв Касслер

– Достаточно эффективно, – холодно возразил Массард. – Моя технология уничтожения вредных отходов с помощью термальной солнечной энергии – наиболее передовая, подобной нет ни в одной из даже промышленно развитых стран. Поле этих суперконцентраторов солнечной энергии больше, чем нормальный свет восьми тысяч солнц. Этот высококонцентрированный свет, или фотонная энергия, затем фокусируется в одном из двух кварцевых реакторов. – Массард помолчал, показывая на какое-то миниатюрное строение. – Первый удар по вредным отходам, превращающий их в безвредные химикаты, происходит при температуре 950° по Цельсию. Второй реактор при температуре 1200° по Цельсию превращает в пепел даже самые незначительные остатки. И потому происходит полное и совершенное уничтожение любого созданного человеком токсичного химиката.

Во взгляде, которым Питт одарил Массарда, смешивались уважение и сомнение.

– Звучит убедительно. Но если ваши операции по детоксификации достигли удивительного совершенства, почему же вы прячете миллионы тонн отходов под землей?

– Мало кто из людей сознает, сколько химических соединений распространено в мире. Известно более семи миллионов только созданных человеком химических веществ. И каждую неделю химики создают еще десять тысяч новых. По текущим оценкам, каждый год на Земле скапливается более двух миллиардов тонн отходов. Триста миллионов тонн только в одних Соединенных Штатах. В Европе и России – в два раза больше. И еще в два раза большее количество выбрасывается в Южной Америке, Африке, Японии и Китае. Какая-то часть сжигается в мусороуничтожителях; большая часть нелегально хоронится в земле или исчезает в водах. Для них просто не существует места. Здесь, в Сахаре, вдали от людных городов и сельских местностей, я создал безопасное место для переработки отходов международной промышленности. В настоящий момент Форт-Форо в состоянии уничтожать ежегодно более четырехсот миллионов тонн вредных отходов. Но я не могу уничтожить их все – во всяком случае, пока не войдут в строй мои предприятия по уничтожению солнечной энергией отходов из Китая и стран Дальнего Востока в пустыне Гоби и Австралии. К вашему сведению, всего лишь через две недели начнется строительство подобного предприятия в Соединенных Штатах.

– Весьма похвально. Но это не извиняет вас за захоронение того, что вы не можете уничтожить.

Массард кивнул:

– Тут дело в стоимости, мистер Питт. Токсичные отходы дешевле хоронить, чем уничтожать.

– Если следовать вашей логике, то так же надо поступать и с ядерными отходами, – укоризненно заметил Питт.

– Отходы есть отходы. С точки зрения угрозы человечеству они в основном отличаются лишь тем, что ядерные убивают радиоактивностью, а токсичные – ядовитостью.

– Схоронить и забыть – и черт с ними, с последствиями.

Массард равнодушно пожал плечами:

– Это происходит повсюду. В моем государстве, втором в этом смысле после Соединенных Штатов, самая большая и с самым большим числом ядерных реакторов программа по выработке электроэнергии. Уже работают два хранилища. Один в Сулене, другой на берегу Ла-Манша. К сожалению, ни один из них не создан для хранения долгоживущих или высокоактивных ядерных отходов. Плутоний-239, например, имеет период полураспада двадцать четыре тысячи лет. Есть и другие радиоактивные нуклеиды, со временем полураспада в сотни раз больше. Ни одна охранная система не выдержит более десяти или двадцати лет. Как вы, должно быть, обнаружили во время вашей нелегальной вылазки, мы здесь, в пещере, храним высокоактивные отходы.

– Выходит, несмотря на ваши высокопарные речи о том, что вам удалось справиться с вредными отходами, ваш проект детоксификации солнечной энергией потерпел фиаско?

Массард тонко улыбнулся:

– В каком-то смысле да. Но, как я уже пояснил, мы действительно уничтожаем громадное количество отходов.

– Но в основном делаете вид, – сказал Питт холодно и строго. – Отдаю вам должное, Массард, вам удалось построить это сооружение так, что до международных разведывательных организаций не донеслось о нем и слуха. Но как же вам удалось одурачить спутники-шпионы, когда вы копали вашу пещеру?

– Ничего сложного, – самодовольно сказал Массард. – Как только я построил железную дорогу, чтобы завезти сюда рабочих и строительные материалы, раскопки начались под первым же возведенным зданием. Грунт тайно вывозился в пустых железнодорожных контейнерах, возвращающихся в Мавританию, и использовался для увеличения земель портового города, что явилось моим дополнительным долгосрочным и крайне выгодным проектом.

– Весьма расчетливо. Вы получали как за прибывающие сюда отходы, так и за вывозимые отсюда песок и камни.

– Я никогда не удовлетворялся только одной целью, – философски заметил Массард.

– И никто ничего не знает, и никто ни на что не жалуется, – резюмировал Питт. – Ни одно агентство по охране окружающей среды не угрожает вам закрытием, никакая международная общественность не взволнована загрязнением системы подземных вод. Никого не интересуют методы вашей работы, и уж особенно корпорации, которые производят эти отходы и которые только счастливы избавиться от них за соответствующую плату.

Ничего не выражающий взгляд Веренна остановился на Питте.

– Много ли святых, могущих на практике применить то, что они проповедуют по охране окружающей среды? – сухо вопросил он. – Все виноваты, мистер Питт. Все, кто пользовался достижениями химии, будь то бензин или пластик, очистка воды или консервация продуктов. Это тот случай, когда вина разрешена судом. Ни один человек, ни одна организация не в состоянии проконтролировать или уничтожить это чудовище. Это саморазмножающийся монстр Франкенштейна, которого уже поздно убивать.

– Ну так вы делаете ситуацию еще хуже, грея на этом руки. Вместо решения проблемы вы занимаетесь мошенничеством.

– Мошенничеством?

– Да, поскольку вы решили избежать затрат на создание долговременных хранилищ для отходов и на размещение камер на глубине в несколько километров в геологически устойчивой формации и подальше от водоносных пластов. – Питт повернулся к Массарду. – Вы не кто иной, как просто недобросовестный подрядчик, который, экономя на стоимости, создает скверную конструкцию, опасную для жизни окружающих.

Лицо Массарда покраснело, но он умел сдерживать злость.

– Угроза того, что за пятьдесят или сто лет, прошедших с настоящего времени, утечка убьет нескольких бродяг пустыни, ничего не стоит.

– Как вы легко это говорите. – Лицо Питта застыло в гримасе презрения. – Утечка уже идет, и сейчас, пока мы разговариваем с вами, кочевники уже умирают. И пусть даже мы забудем об этом, но то, что вы тут делаете, может повлиять на все формы жизни на Земле.

Угроза понести ответственность за уничтожение всего мира не произвела никакого впечатления. Но упоминание об умирающих кочевниках что-то задело в мозгу Массарда.

– Так вы работаете во взаимодействии с доктором Фрэнком Хоппером и его исследовательской командой из Всемирной организации здравоохранения?

– Нет, Джордино и я действуем сами по себе.

– Но вы осведомлены о них.

Питт кивнул:

– Я знаком с их биохимиком, если вас это интересует.

– С доктором Евой Рохас, – медленно сказал Массард, наблюдая за произведенным эффектом.

Питт видел ловушку, но терять было нечего, и он решил идти напролом:

– Вы не ошиблись.

Массард меньше сиял бы от удовольствия, даже выиграв в лотерею. Он был мастером жульничества и интриги, но самым ценным его качеством была проницательность.

– Я и еще попробую угадать. Именно вы тот человек, который спас ее в Каире от наемных убийц генерала Казима.

– Мне посчастливилось оказаться поблизости. А вы, Массард, зарываете талант в землю. Ваше призвание – гадать по руке.

Для Массарда их словесный поединок уже утратил элемент новизны. Он не любил долго разговаривать. Для человека, контролирующего огромную финансовую империю, расширяющуюся каждый день, трата времени на двух незваных визитеров – раздражающий пустяк, который могут устранить его служащие.

Он кивнул Веренну:

– Аудиенция закончена, Феликс. Пожалуйста, попросите генерала Казима, чтобы он взял их на свое попечение.

Застывшее лицо Веренна искривилось в змеиной гримасе.

– С удовольствием.

Капитан Брюнон не относился к типу людей, подобных Массарду или Веренну. Продукт французского военного истеблишмента, он хоть и был нанят за тройную плату, но сохранил понятие о чести.

– Прошу прощения, мистер Массард, но я бы не хотел уподобляться этому бешеному псу, генералу Казиму. Эти люди, может быть, и виновны в том, что нарушили границу, но они никак не заслужили того, чтобы их до смерти замучили здешние невежественные варвары.