О Сталине и сталинизме - Рой Медведев

В возникновении и развитии культа Сталина немалую роль сыграли масштабы репрессий 30-х годов. Сталин действовал не в одиночку. Он втягивал в преступления не только карательные органы, но миллионы людей. Тысячи партийных работников входили в «тройки» и Особые совещания. Десятки тысяч активистов и руководителей предприятий громили «врагов народа». Еще в 1937 году Политбюро приняло решение с том, что аресты работников тех или иных ведомств должны, по возможности, санкционироваться руководителями этих ведомств. Наркомы санкционировали аресты своих сотрудников, секретари обкомов — работников обкомов. Руководитель Союза писателей санкционировал аресты писателей.

Сотни тысяч коммунистов голосовали за исключение «врагов народа» из партии. Миллионы людей на митингах и демонстрациях требовали суровой расправы с «врагами народа». При этом на суд и расправу выдавали нередко и своих вчерашних друзей. Конечно, большинство верило Сталину и органам НКВД. Были и сомневающиеся, чаще всего, если речь шла о каких-то конкретных случаях, но и они молчали, облегчая тем самым расправу с кадрами партии. Даже испытывая колебания и сомнения, эти люди не хотели считать себя соучастниками преступлений. И они заставляли себя поверить в Сталина, который якобы все знает и не может ошибаться. Культ Сталина помогал им успокоить свою совесть.

Сплав противоречивых чувств и настроений, образовавшийся в годы террора, — одна из важных причин длительности и прочности культа Сталина, Иначе говоря, между террором и культом Сталина была и прямая, и обратная причинно-следственная связь.

Разумеется, в иных условиях культ того или иного руководителя вовсе не ведет автоматически к массовым беззакониям и репрессиям. Многое зависит от человека, облеченного чрезвычайными полномочиями. Но любое здоровое общество не может существовать в таких условиях, когда единственной гарантией не только прав, но и самой жизни его граждан служат главным образом личные качества руководителя партии и государства.

3

Главная газета большевиков называлась «Правда». Борясь против царизма, а затем против буржуазного Временного правительства, они выступали за максимальную гласность и свободу критики. Сталину в борьбе против политических противников, в интригах и провокациях гласность и свобода критики были не нужны. Вся деятельность НКВД в 30-е годы велась в глубокой тайне, и любая попытка проникнуть в эту тайну уже сама по себе рассматривалась как преступление. Громадные масштабы террора ускользали от сознания советских людей. Способствовала этому и характерная для 1937–1939 годов вакханалия постоянных перемещений работников из одной области в другую, с одной должности на другую. Часто было неизвестно, арестован тот или иной партийный деятель или перемещен на другую работу. В большинстве случаев даже родные арестованных ничего не знали об их судьбе. Подло обманывая родственников, органы НКВД обычно не сообщали им о расстреле «врагов народа», а говорили о ссылке в отдаленные лагеря «без права переписки».

Во многих случаях Сталин и НКВД предпочитали прямым репрессиям тайный террор, к примеру, инсценировку нападения «грабителей» на квартиру того или иного неугодного человека. Именно так была убита жена Мейерхольда, актриса Зинаида Райх, боровшаяся за освобождение мужа. Те, кто совершил налет на квартиру Райх, оставили, по свидетельству Эренбурга, нетронутыми многие ценные вещи, но похитили подготовленные ею документы. Отдельных политических деятелей убивали дома, в гостинице, на охоте, в рабочем кабинет, выбрасывали из окна, отравляли, а затем сообщали о смерти от «сердечного приступа», о несчастном случае или самоубийстве. Так был отравлен Нестор Лакоба, тело которого затем перевезли из Тбилиси в Сухуми для торжественного захоронения. (Позднее гроб с телом Лакобы, посмертно объявленного «врагом народа», вырыли из могилы в центре города и куда-то увезли.)

Первый секретарь ЦК Армении А. Ханджян был убит самим Берией в Тбилиси. По свидетельству бывшей работницы аппарата КПК А. Ивановой, находившейся в день убийства в помещении, соседствующем с кабинетом Берии и слышавшей выстрел, труп Ханджяна был отвезен в гостиницу, где обычно останавливались приехавшие из Армении партийные работники. Сообщники Берии положили тело Ханджяна на кровать и выстрелили в воздух. В карманы убитого, по свидетельству С. О. Газаряиа, были положены два заранее подготовленных письма: одно — жене Розе, другое — самому Берии. Во втором письме Ханджян якобы писал, что запутался в своих делах и решил покончить с собой. Предательски убив Ханджяна, Берия и его клика обвинили ими же убитого человека в «позорном малодушии». По всему Закавказью в июле 1936 года прошли партийные собрания с осуждением трусости и малодушия Ханджяна. А уже через несколько месяцев было объявлено, что Ханджян — «враг народа», и в Армении арестовали множество его «сообщников».

Государственные деятели из сталинского окружения занимались не только политическим бандитизмом, но и совершили немало «обычных» уголовных преступлений. Незаконно расходуя миллионы, они возводили себе и своим родственникам роскошные особняки; создавали (подобно Г. Ф. Александрову, ведущему «идеологу» и видному деятелю сталинской администрации) тайные публичные дома. Берия, проезжая на машине по улицам Москвы, высматривал молодых красивых женщин и девушек, и их доставляли к нему в особняк. И во всем этом Сталину и его окружению было на руку в первую очередь именно отсутствие гласности.

Еще Маркс и Энгельс неоднократно говорили, что полная гласность — это важнейшее средство противостоять не только интригам правительства, но и злоупотреблениям внутри самой революционной партии. Ленин писал: «…Необходимо, чтобы вся партия систематически, исподволь и неуклонно воспитывала себе подходящих людей в центре, чтобы она видела перед собой, как на ладони, всю деятельность каждого кандидата на этот высокий пост чтобы она ознакомилась даже с их индивидуальными особенностями, с их сильными и слабыми сторонами, с их победами и «поражениями»…

Света, побольше света!..» 1

Многие защитники цензуры и сегодня ссылаются на Декрет о печати, принятый вскоре после революции и подписанный Лениным. Этим декретом были запрещены некоторые буржуазные газеты, но он имел лишь временный и частный характер. Развернувшаяся вскоре гражданская война, однако, заставила на несколько лет продлить его действие и даже усилить административные меры против печатных органов других партий. Так, в 1918 году были временно закрыты газеты и издательства меньшевиков и эсеров. Но уже через несколько месяцев после окончания гражданской войны Ленин настоял на расширении свободы слова и печати, хотя, как это видно из его переписки с Г. Мясниковым, и в 1921 году выступал против свободы печати «от монархистов до анархистов», ссылаясь при этом на бедность РСФСР и богатство мировой буржуазии, которая сможет организовать («купить», «оплатить») более мощную пропаганду и агитацию. Поэтому с согласия Ленина и руководства РКП(б) цензура печати была сохранена, хотя и значительно ослаблена в первые годы нэпа.

Сталин ни в какой степени не продолжил тенденцию к расширению свободы слова и печати, которая наметилась в начале 20-х годов. Напротив, под его прямым влиянием уже с середины 20-х годов гласность непрерывно ограничивалась, в том числе и при обсуждении чисто партийных вопросов, или проблем и перспектив социалистического строительства. Свободно высказывать свои мнения не могли не только «монархисты» или «анархисты», но и крупнейшие партийные деятели. Когда в 30-е годы Сталин добился единоличной власти, он довел до небывалых масштабов и свой личный контроль над всеми источниками информации. Советские люди не получали никакой другой информации, кроме той, которая была разрешена Сталиным и его помощниками. Ни один кинофильм не мог выйти на экраны прежде, чем его просмотрит Сталин. Отсутствие у советских людей, в том числе и самых ответственных работников, той информации, которой располагал один лишь Сталин, делало его во многих случаях хозяином положения. Всем казалось, что Сталин знает гораздо больше любого другого, и это лишало людей уверенности в своих силах и правоте.

4

В 30-е годы пропаганда сосредоточивала внимание главным образом на успехах, неизменно связывая их с именем Сталина.

Трагическое в жизни страны переплеталось с героическим. Противоречивость эпохи: с одной стороны, политическая реакция, с другой — дальнейшее развитие революции — накладывала отпечаток и на деятельность Сталина. Она складывалась не из одних преступлений. Сталин отдавал распоряжения не только о репрессиях и расстрелах. Как глава государства, он принимал решения по многим вопросам хозяйственного и культурного строительства, внешней политики, образования и здравоохранения. Он допустил и здесь немало ошибок, которые дорого обошлись советскому народу. Однако Сталин не мог вообще не считаться с идеологией и устремлениями партии, с положениями марксизма и ленинизма, с принципами социализма. Поэтому культ Сталина затормозил или повернул вспять развитие нашего общества в одних направлениях, но не мог остановить сравнительно быстрого развития страны и общества в других направлениях. Это до сих пор затрудняет разоблачение Сталина, которому официальная пропаганда приписывала все достижения страны и народа. Мало кто понимал, что означают арест и гибель многих советских руководителей, объявленных «врагами народа». Но все видели, как развивается Советский Союз, как возникают повсюду новые школы, заводы, дворцы культуры. Не все понимали, что означают аресты военачальников, объявленных «шпионами». Но все видели стремление партии и правительства создать сильную современную армию, способную противостоять нападению любого врага. Не все понимали, что означают аресты ученых, объявленных «вредителями». Но все знали о достижениях и быстром развитии молодой советской науки. Не все понимали» что означают аресты писателей, объявленных «троцкистами». Но люди читали не только книги, искажающие или приукрашивающие действительность, а и книги правдивые, ставшие классикой. Не все понимали, что означают аресты руководителей национальных республик, объявленных «националистами». Но все видели, как быстро идет экономический и культурный подъем отсталых ранее национальных окраин, развивается дружба народов, разделенных ранее стеной угнетения и вражды. И эти очевидные успехи порождали доверие не только к партии и государству, но и к человеку, который стоял во главе партии и государства.