Поющие пески. Дело о похищении Бетти Кейн. Дитя времени - Джозефина Тэй

В отеле «Роза и Корона» был мертвый послеполуденный час, и Роберт, не встретив ни души, прошел через холл, поднялся по широкой пологой лестнице и постучал в дверь номера пять. Дверь открыл Грант, спокойный и вежливый, как обычно. Хэллам стоял, прислонившись к столу у окна, и вид у него был расстроенный.

— Для вас это неожиданность, мистер Блэр? — спросил Грант.

— Говоря откровенно, не неожиданность, а удар.

— Садитесь, — сказал Грант. — Я не хочу вас торопить.

— Мне сообщил инспектор Хэллам, что у вас новые факты?

— Да. И мы их считаем бесспорными.

— Позвольте узнать, какие именно?

— Разумеется. У нас есть человек, видевший, как Бетти Кейн на автобусной остановке села в легковую машину.

— В какую-то легковую машину, — добавил Роберт.

— Пусть будет по-вашему: «в какую-то». Но ее описание вполне соответствует внешнему виду машины Шарп.

— Так же, как и десяти тысяч других автомобилей в Британии. А еще?

— Девушка, которая раз в неделю ходила к Шарп убирать дом, готова поклясться, что слышала крики, раздававшиеся с чердака.

— Ходила? А теперь не ходит?

— Нет, с тех пор как дело Кейн приобрело такую огласку.

— Понятно.

— Улики сами по себе не такие уж серьезные, но весьма ценные, ибо подтверждают рассказ девочки. Например, она в самом деле пропустила автобус Ларборо — Лондон. Наш свидетель говорит, что ему встретился автобус на шоссе примерно в полумиле от остановки. А когда через несколько секунд автобусная остановка оказалась в поле зрения нашего свидетеля, то он увидел, что там стоит девочка. Это главная дорога через Мэйншил, длинное, прямое шоссе…

— Знаю, знаю…

— Итак, издали он увидел, как остановился автомобиль и девочка в него села.

— А он видел, кто был за рулем?

— Нет, этого он рассмотреть не мог, было слишком далеко.

— Ну, а та девушка с фермы, она что ж, сама пришла сообщить полиции о криках на чердаке?

— Нет, она рассказала об этом друзьям. Мы с ней связались, и она охотно подтвердила свой рассказ.

— А она рассказала об этом друзьям до того, как дело о похищении Бетти Кейн стало широко известно в городе?

— Да.

Это новое и неожиданное сообщение потрясло Роберта до глубины души. Если и впрямь девушка сообщила о криках до огласки дела, то такое свидетельство — действительно удар, и удар смертельный. Роберт вскочил и нервно зашагал по комнате…

— Благодарю вас, — сказал он наконец. — Поймите меня правильно. Я знаю, что обвинение весьма серьезное, однако это судебно наказуемый проступок, а не уголовное преступление. Зачем же тогда арест? Почему не просто повестка о вызове в суд?

— Повестка будет послана в свое время, — спокойно отозвался Грант. — Но в иных случаях (а мое начальство считает, что дело это весьма серьезно) мы получаем ордер на арест.

«Интересно знать, — думал Роберт, — повлияло ли осиное жужжание «Эк-Эммы» хоть в какой-то степени на обычно столь выдержанных работников Скотленд-Ярда?» Он поймал на себе взгляд Гранта и понял, что тот прочел его мысли.

— Девочка пропадала почти целый месяц, — пояснил Грант, — и вернулась домой избитой, сильно избитой. К такому делу нельзя легко отнестись.

— Правильно, но что даст арест? Ведь мать и дочь Шарп никуда не денутся и явятся в суд. Никакого нового преступления за этот промежуток времени они не совершат (Роберт повторял доводы мистера Хэзелтайна). Между прочим, когда они должны явиться?

— В понедельник.

— Ну, вот я и предлагаю передать им повестку.

— Наше начальство настаивает на аресте, — холодно отозвался Грант.

— Хорошо, но тут можно и самому разобраться! Ваши начальники, к примеру, не знакомы с местными условиями. Если дом Фрэнчайз останется пустым, его попросту разнесут. Об этом ваши начальники подумали? Далее. Если вы их арестуете, то сможете держать под арестом лишь до понедельника, так как в понедельник я обращусь с ходатайством выпустить их на поруки. Так зачем же мы сами провоцируем новый взрыв хулиганства, оставив на произвол судьбы дом Фрэнчайз? Неужели лишь для того, чтобы сделать красивый жест, то есть арестовать их? Ведь у инспектора Хэллама нет лишних людей для охраны дома.

Поразительно, до чего же крепко засело в душе каждого англичанина уважение к собственности! Только при упоминании о том, что дом Фрэнчайз может быть разрушен, что-то впервые дрогнуло в лице Гранта. Роберт в душе даже благодарен был этим молодчикам, бьющим стекла в чужих домах, ибо они снабдили его веской аргументацией. А уж Хэллам совсем не жаждал схваток своих подчиненных с хулиганьем. И после минутной паузы Хэллам осторожно заметил:

— А ведь в том, что говорит мистер Блэр, есть доля истины. Окрестное население слишком близко принимает к сердцу это дело, и если дом оставить пустым, то он вряд ли уцелеет. Особенно если пойдет слух об аресте его владелиц.

И все же понадобилось не меньше получаса, чтобы убедить Гранта. Роберту казалось даже, что такое упрямство объяснялось каким-то личным мотивом, но что это за мотив, он понять не мог.

Наконец Грант произнес:

— Хорошо, повестку можете передать и без меня. Я вернусь в город, а это дело предоставлю Хэлламу. Но я буду на суде в понедельник. Судебное разбирательство неизбежно, и, раз мы не берем обвиняемых под стражу, дело переходит прямо в суд. Вы будете готовы защищать их в понедельник?

— Инспектор, с теми фактами, которыми я располагаю, я буду готов защищать их хоть сегодня вечером! — с горечью отозвался Роберт.

К его удивлению, Грант улыбнулся ему широкой, доброй улыбкой:

— Мистер Блэр, вы убедили меня не арестовывать обвиняемых, но я не против вас. Напротив, считаю, что вашим клиенткам повезло куда больше, чем они этого заслуживают. Иметь такого адвоката — не шутка! Надеюсь, что с присяжными им повезет меньше.

Итак, Роберту не пришлось тащить во Фрэнчайз Гранта и Хэллама. Он отправился только с Хэлламом на его автомобиле. По дороге Роберт сказал Хэлламу:

— У меня такое впечатление, будто у Гранта есть какая-то личная заинтересованность в том, чтобы арестовать моих клиенток. В чем тут дело? Неужели «Эк-Эмма» не дает ему покоя?

— Э-э, нет, — отозвался Хэллам. — К таким вещам Грант более чем равнодушен. Мне кажется — но это, конечно, строго между нами, — он не может простить себе того, что обманулся. Грант славится во всем Скотленд-Ярде своим умением видеть и понимать людей, ну, и — это опять-таки между нами — ему не слишком-то понравилась девчонка Кейн и ее россказни. А после того как он познакомился с обитательницами Фрэнчайза, Бетти Кейн стала ему еще более неприятной, хотя все подтверждало ее рассказ. И теперь ему кажется, будто его ввели в заблуждение, а этого он перенести никак не может. По-моему, Грант с огромным удовольствием преподнес бы им в их гостиной ордер на арест.

Они подъехали к воротам. Роберт вынул ключ, и Хэллам сказал:

— Откройте обе створки, я въеду внутрь. Незачем всем знать, что в доме полиция.

Из-за угла дома вышла Марион. На ней были садовые перчатки и очень поношенная юбка. Она уже успела загореть от первых, еще неярких солнечных лучей и больше, чем когда-либо, напоминала цыганку. Она не ожидала увидеть Роберта и не успела уследить за выражением своего лица, и лицо это осветилось такой радостью, что сердце Роберта невольно дрогнуло.

— Как славно! — сказала она. — Мама еще отдыхает, но скоро сойдет вниз, и мы выпьем вместе чаю… — Тут она заметила Хэллама, и голос ее изменился: — Добрый день, инспектор.

— Добрый день, мисс Шарп. Боюсь, что мне придется нарушить отдых вашей матушки, но, быть может, вы попросите ее спуститься вниз. Это необходимо.

Она секунду помолчала, затем пошла к дверям..

— Разумеется. А что..? Что-то новое произошло? Входите, садитесь.

Она ввела их в гостиную, которую Роберт уже успел изучить (прелестное зеркало, ужасающий камин, стул с чехлом, вышитым бисером, два-три старинных ценных стула, потертый розовый ковер, превратившийся в грязно-серый), и остановилась посреди комнаты, тревожно вглядываясь в лица посетителей, как бы ощущая смутную угрозу.

— Что случилось? — обратилась она к Роберту.

Вместо него отозвался Хэллам:

— Будет лучше, если вы пригласите сюда миссис Шарп и я скажу вам обеим сразу.

— Да-да, конечно. — Марион направилась было к двери, но нужды в этом не оказалось. Миссис Шарп вошла в комнату совершенно такая же, какой Роберт увидел ее впервые: короткие седые волосы растрепаны после сна, в светлых, ясных, как у морской птицы, глазах — немой вопрос.

— Только два рода людей, — проговорила она, — ездят в бесшумных автомобилях: миллионеры и полицейские. Поскольку у нас нет знакомств среди первых и все расширяется круг знакомств среди вторых, то я заключила, что явился кто-то из наших знакомых.