Девочка из прошлого - Аля Драгам

— Ты не против немного полежать? Сейчас только двенадцать, почти три с половиной часа будет.

— Точно? — Прищуривается.

— Точно. — Чем бы его заманить? — Я тебе массаж сделаю.

— Аргумент. Давай сюда доску, я дорежу. Вынимай мясо.

Быстро разделываемся со всем, сообщаю Вере, что все готово, и ухожу.

Массажист из меня так себе, конечно. В общих чертах знаю. Но Давиду хватает. Разминаю ему плечи, пока он сидит. Надо бы предложить лечь, но тогда вариант мне сесть сверху. А это точно нет. И мужчина хорошо понимает.

— Хватит, у тебя сегодня и так руки устали.

Целует запястье, вызывая рой мурашек. Ложится на спину и тянет на себя, устраивая на своей груди. И мгновенно отключается. Думаю, что просто полежу рядом, но моргаю и все, проваливаюсь в сон.

***

Следующие два дня сливаются в сплошную череду событий. Новые люди приходят и уходят. Мужчины постоянно куда—то ездят, решают, договариваются. Нервное напряжение искрит в воздухе. Игорь заперся в кабинете отца и запил. Не пускает никого, кроме Давида и Тимура. Иногда оттуда слышится мат и грохот. Тим сказал, что из целого там остался только диван и стол. Наверное, временно.

Андрей ходит мрачнее тучи. Сначала держался, но когда явилась Лариса, та самая женщина отца, он как с цепи сорвался. На порог не пустил, орал так громко — стекла звенели. Потом сам же рассказал, что сначала она с ним жила, а потом на папу переключилась.

Сумасшедшие дни заканчиваются в утро похорон. То ли осознание предстоящего накатывает на собравшихся, то ли настрой, что так "положено". Но факт остаётся фактом. От черноты вокруг слезятся глаза.

Давид рано утром съездил в аптеку за успокоительным. Парни всерьёз переживают за Игоря. Хоть с вечера его удалось привести в порядок, но что он выкинет, не знает никто.

Мы едем все вместе сразу в храм, где пройдет прощание. Чувствую, как от страха все внутри сжимается, но боюсь доставить лишнее беспокойство мужчинам. Сжимаю зубы и молчу. Про себя решаю, что постараюсь не смотреть. Стыдно перед самой собой, перед Игорем, но не уверена, что не грохнусь в обморок.

Однако, как всегда, Давид решает по-своему: когда мужчины проходят вперед, где стоит... Ох, вдох-выдох, закрыть глаза... Храм заполняется людьми, кто-то начинает завывать, а меня трясет. Давид в полголоса что-то говорит Артуру, и тот берет Игоря за плечо. Тим встает с другой стороны. Уже делаю шаг за ними, когда крепкие руки оттесняют к самому выходу. Таким образом мы с Дейвом остаёмся самыми последними. Не передать словами, как я ему благодарна в этот момент. Он разворачивает и прячет мое лицо на своей груди. Не сказав ни слова. Просто молча прижимает и гладит по спине или волосам. Тонко улавливаю моменты, в которые его нервы на пределе: он сильно сжимает меня. Потом его отпускает и хватка ослабевает.

Уже на улице из разговоров узнаю, что переживал он не просто так. Боялись за друга не зря, ему стало плохо в момент прощания, он начал падать. Если бы не друзья, что поддерживали...

А потом мы едем на кладбище...

И этот животный ужас я не смогу забыть никогда. Эти крики, которые просто разрывали барабанные перепонки, этот нечеловеческий вой... Но когда комья земли застучали о деревянную крышку... когда накрыло пониманием, что там, внизу, лежит человек...