Английский сад. 2. Тернистая дорога - Савански Анна

- Хорошо, мне только позавтракать, - ответила она. Урсула ни за что не выпустит ее из дома, не позавтракавши.

- Не переживайте, завтрак у меня с собой, - как же она сразу не заметила, что к седлу прикреплена корзина.

- Хорошо, я только оденусь, - Энди отскочила от окна, быстро вбегая в ванную комнату. Она быстро умылась, заплетая волосы в высокий конский хвост. Нанесла немного крема, припудрив слегка лицо, подкрасила реснички, чтобы глаза стали еще очаровательней. Румяна ей были не нужны, она и так раскраснелась, от того, что он приехал сюда. Энди надела белую в желтую полоску блузку с коротким рукавом, натянула узкие белые брюки, заправляя в высокие сапоги с маленьким каблучком. Она снова посмотрела в зеркало.

Внизу, к ее счастью, никого не было. Девушка написала краткую записку родителям, чтобы ее никто не искал, и через черный ход пошла к конюшням. Когда-то у Артура был с десятка два лошадей, сейчас всего лишь семь, но этого вполне хватало, а недавно они продали породистого жеребенка. Энди подошла к белой коню, по имени Снег. Она ловко запрягла ее, надевая на ладони перчатки. К Шону она подъехала на коне.

- Что ж, я готова, - проговорила она, отрывая его от раздумий.

- Поедем, леди Энди, - он запрыгнул на свою кобылу.

Они медленно ехали по высокой пестрой траве, ища место для пикника. Пока солнце скрывалось в легкой пушистой дымке, а от земли исходила легкая прохлада, можно насладиться свежим утром. Ноги и бока лошадей касались высокой травы, она волновалась, как бездонное море, переливаясь всеми оттенками зелени, где в этом море иногда вспыхивали разноцветные огоньки, как фейерверки на рождественском небе. Длинная трава сменилась, полем устланном пестрым ковром, каждый раз как копыта лошадей ступали на летние цветы, разминая и давая, воздух насыщался легким цветочным дурманом. Посреди этого поля рос могучий многовековой раскидистый дуб, под ним-то они и решили устроить завтрак. Лошадки отправились жевать ароматную траву, Шон расстелил клетчатое покрыло, извлекая из корзины бутылку из темного стекла с парой стаканов. Все дорогу они почти не говорили, он спрашивал о ее старых конных поездках и работе, она же предпочитала вообще не задавать вопросы.

- Что это? – он разлил по стаканам светло коричневую жидкость, совсем не пахнущую спиртом. Шон подал Энди стакан.

- Это холодный чай с лимоном, - ответил он, - я не любитель пить с утра.

- Я тоже, - пробормотала девушка. Шон поставил на покрывало свежие круассаны с джемом, сэндвичи с домашнем сыром и тарелку вишен, не успевших помяться за время их пути.

- Вам нужно больше отдыхать, - вдруг сказал он, Энди лишь улыбнулась на это.

- Мой отец так не думает, - нашлась все же она.

- Почему? – Она приподняла бровь, - хотя я вас понимаю. Мой отец тоже считает, что я должен делать деньги ради семьи, а я ненавижу это.

- О, нет… - Энди поджала губу, - мне нравится моя работа, правда. Я всегда мечтала заниматься медициной. Мне было шесть, когда мы с мамой и братом катались на лошадях, она находилась на восьмом месяце, упав с лошади. В общем, я помогла отцу оперировать свою мать.

- Вашего брата никогда не интересовал реальный мир, - произнес Шон, ложась на покрывало, - я тоже пишу. Слышали Эндрю Норманна?

- О, да, - он заметил не поддельный восторг в ее зеленых глазах, - я читала пару ваших романов. Мне нравится психологизм.

- Но мой отец, считает, что такая бездарность, как я не может создавать хоть что-либо. Я даже бизнесом по его мнению не могу заниматься, - Шон тяжело вздохнул, смотря на Энди из-под опущенных век.

- Даже так, - пролепетала она, слегка склоняясь над ним, задерживая взгляд на его подбородке и полных губах, - мой отец всегда боялся быть похожим на своего опекуна сэра Эдварда Хомса. Отец никогда не давил на меня.

- И на меня тоже, пока три года назад не умер мой брат Себастьян, он утонул в озере. Глупая смерть, - Шон оторвал голову от покрывала, замечая странный взгляд Энди, - Я и на войну ушел, чтобы доказать, что я хоть на что-то годен.

- И вы там были, - Энди прикусила губу, - чертова война, она столько у нас всех отняла.

- Мы все что-то теряем, леди Энди, - он снова закрыл глаза, ощущая ее волшебную близость.

- Энди, - поправила она его, - просто Энди.

- Сколько вам лет, дорогая? – в его голосе звучали отеческие нотки.

- Двадцать один, - Энди от волнения сплетала пальцы на коленях.

- Вы молоды, а мне в мне через месяц исполниться тридцать три, - в этой фразе она услышала боль и разочарование.

- Вы не стары, - парировала девушка.

- Я был женат когда-то, - Энди отвернулась от него, - она умерла два года назад, оставив мне дочь Аврору. Я думал, я любил Киру, а она жестоко меня предала, изменив мне с моим братом. Вы не представляет, что я пережил.

- Сколько лет вашей дочери? – этот вопрос прозвучал слишком робко.

- Семь, - у Энди широко распахнулись глаза, а была потрясена своим открытием, поэтому-то он и ушел на войну, потому что любимая женщина вероломна его обманула. Энди изменила позу, садясь по удобней, но при этом склоняясь к Шону. Она уже влюблялась в него, у него спирало дыхание, она не могла ничего сказать ему умного, у нее просто пропадал дар речи, ее сердце охватывала такая щемящая боль и жалость к нему, что хотелось поцеловать каждую черточку его лица. – Мне легко с вами леди Энди, я не ожидал этого.

- Зовите меня Энди, и можно без вы, я еще слишком молода, - сказала она важным тоном.

- Конечно, Энди. Тогда зови меня Шоном, - он открыл глаза, увидев ее милое лицо. Энди, безусловно, красавица, в ней было столько волшебства и жизнерадостности, это невольно приковывало его к себе. Он схватил ее за руку, притягивая к себе целуя в губы.

- Мне, кажется, я теряю голову, - прошептала она ему в губы.

- Нам пора обратно.

Обратно они ехали молча, стараясь ничего не говорить, чтобы не разрушить эту особую магию сегодняшнего дня. Энди странно улыбалась, что порой она думала, смотрящим на нее людям прейдет мысль в голову, что она дурочка. Счастье переполняло ее, выплескиваясь через край, но проснувшаяся в ней леди вновь просила ее придержать все свои чувства, не выпускать их все наружу. Недалеко от нее дома, Шон поравнялся с ней лошадьми, останавливая ее за руку.

- Завтра у тебя выходной, - как он мог запомнить то, что она говорила вскользь. Энди прищурив глаза от яркого солнца, радовалась, что он не видит ее глаз, - ты умеешь рыбачить?

- Умею. Я часто рыбачила с дядей Виктором когда-то.

- Тогда завтра я заеду за тобой в шесть утра. Встанешь? – в его коротком вопросе она услышала подковырку.

- Еще как, что ж, - она ударила кобылу по бокам, пустившись галопом. Что за девчонка, что за огонь?