Летающая невидимка - Василий Лазерко
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Что происходило за плотно прикрытой дверью, она не видела. Ни одного звука из палаты не доносилось.
Время для девушки как будто замерло.
Медленно протекали минуты. Тик — так, тик — так…
Вот уже больше часа Бао не выходил из палаты и не звал к себе Свою помощницу.
Люда уже готова была лопнуть от нетерпения узнать, что же происходит в палате. Неожиданно дверь палаты открылась. В коридор вышел Бао. В руке у него был его саквояж.
По внешнему виду доктора Люда не могла определить, что с раненым разведчиком. Но и спросить напрямую у этого загадочного человека она тоже не могла.
Бао подошел к ней вплотную. И тихим голосом, но так внятно, что Люда не только все услышала, но и сразу поняла, сказал:
— Я вынужден отъехать на некоторое время. А Вы можете войти. Но прошу Вас не беспокоить пациента. Сейчас он спит. Пусть набирается сил. Вы же сядете рядом с ним и будете наблюдать. Я думаю, что он придет в себя только к завтрашнему утру. А утром я буду здесь обязательно. Но, если он все же придет в себя в то время, пока меня не будет, срочно звоните вот по этому номеру.
Он протянул медсестре листок бумаги с цифрами.
— Напоминаю, что зовут меня Бао. Я отвечу и скажу, что нужно сделать. Договорились, Люда?
Она удивленно посмотрела на Бао. Ведь она сама себя не называла. И никто этому странному лекарю ее не представлял.
«Откуда же он узнал мое имя?».
— Договорились.
— Ну, идите. И никого в палату не впускать. Никого, кроме меня, конечно. Даже, если кто-то будет настаивать. И неважно кто это будет. Кроме меня и доктора. Нашему другу нужен сейчас только покой. Даже уборку производить придется Вам самой. И поменьше шумите.
— Я все поняла.
— А поэтому возьмите швабру и закрепите ее за ручку на двери. Это, чтобы кто-нибудь случайно не вошел. Если будет какой — либо эксцесс, сразу поднимайте тревогу. Кричите, зовите на помощь. Никто не должен помешать нашему лечению пациента.
— Хорошо. Я сделаю так, как Вы сказали.
— Вот и чудненько. А сейчас принесите швабру. Я подожду Вас здесь.
После того, как Люда вернулась со шваброй в руке, Бао попрощался и ушел.
Люда сразу же вошла в палату.
Раненый лежал на правом боку, лицом к окну.
Услышав его тихое и ровное дыхание, Люда несколько успокоилась. Ведь он спокойно спит. Она рядом бодрствует. Значит, все будет хорошо.
Заперев входную дверь шваброй, как ей посоветовал Бао, она села на стуле рядом с постелью разведчика и стала смотреть на его такое доброе, красивое и в то же время волевое лицо настоящего воина.
***
Прошло два месяца.
Никто, кроме Бао и ее самой в палате никогда не был.
Кормила раненого, ухаживала за ним, убирала в палате Люда самолично.
В то время, что было необходимо для того, чтобы принести лекарства, еду, по своим неотложным делам, люда закрывала дверь палату на ключ. Замок в двери был врезан по ее просьбе сразу же.
За это непродолжительное время, если мерить космическими годами, произошло много событий, напрямую или косвенно, но связанных с нашим героем.
Хочу сразу отметить, что он пришел в себя. А благодаря усилиям лекаря Бао и медсестры Людмилы Мурат прямо — таки воскрес из небытия. Он не только начал вставать с койки, но даже вознамерился вернуться в строй ополченцев. Правда Бао пока скептически относится к такой мечте своего пациента. Хотя с каждый новым днем сомнения его о состоянии здоровья пациента менялось в лучшую для Стрелка — Сапера сторону.
Я уж молчу о той радости, которую испытала верная сиделка нашего раненого, когда он пошел на поправку. Каждый день она могла не только ухаживать за ним, наблюдать за ним со стороны, но и разговаривать с ним, он воспринимала как праздник.
Втайне от всех она сходила в церковь и поставила свечку за здоровье Мурата.
С каждым Божим днем он становился ей все ближе и ближе.
Но недавно ее настроение несколько испортилось. Это произошло после того, как Бао ни с того, ни сего заявил, что скоро, очень скоро Мурату не понадобится его помощь, как лекаря. А это означало…
Да, да! Люда правильно поняла, что дело идет к выписке раненого из госпиталя.
А с учетом его постоянных разговоров о разведывательной роте, о том, что он собирается вернуться в строй, она прекрасно уяснила для себя, что скоро настанет время для их расставания. Ведь не заберет же он ее с собой в казарму.
Да что там заберет — не заберет. Они вообще никогда с ним не разговаривали на эту тему. Он молчал. Казалось, что не замечает ее отношения к нему.
А она не знала с чего начать так, чтобы ничего не испортить. Не оттолкнуть такого родного и близкого человека.
Она поймала себя на мысли, что думает о нем, как о близком человеке. А ведь никакой близости у них не было. Не было даже намека на это.
Ну, да. Они разговаривали на различные темы. В том числе и о любви. Нет, не о любви к Родине, к матери. А о любви между парнем и девушкой, между мужчиной и женщиной.
Хотя, что это я говорю. Фактически об этом говорила только она. А он молчал. Он просто никак не реагировал на это. По крайней мере, она не заметила, чтобы эта тема его затрагивала.
Странно, да? Молодой, практически уже здоровый парень, умный, много знающий и умеющий рассказать занимательные вещи. А тут, как в рот воды набрал. Молчит и только слушает. И никакой реакции. Ну, вообще никакой!
Но после того, как Бао заговорил о выписке Мурата из госпиталя, Людмила решила все-таки завести разговор с парнем об их отношениях. Ну, не чурбан же он бесчувственный!
Вот только все как-то не получалось завести этот очень важный для нее разговор. То Бао не отходил от своего подопечного. То парень спал, а она молча любовалась им. То еще что-то происходило.
И вот однажды во время прогулки она ни с того, ни с сего неожиданно даже для себя спросила:
— А у тебя девушка есть?
При этом, сама стыдясь такой своей наглости, отвернулась от парня.
