Пересмешник - Алексей Юрьевич Пехов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Я ненавижу случайности и привык полагаться на опыт и способности. Именно поэтому предпочитаю княжеский покер, достаточно сложный для того, чтобы отсеять всех, кто не умеет думать.
Разумеется, здесь тоже есть доля случайности, но она гораздо меньше, чем в рулетке, потому что процент внимательности, памяти и логики при должном навыке кладет ее на лопатки.
Какая-то певичка из жвилья, черноволосая, в излишне открытом корсаже и короткой юбке, открывающей колени, пела под аккомпанемент оркестра модную этой осенью пикантную песенку. Я сразу же поднялся на второй этаж, едва не столкнувшись на лестнице с хорошо выпившим господином в смокинге.
Наверху, за ближайшим столом, верещала четверка ка-га, играя в вист пара на пару. В баре я заметил знакомую фигуру, удивленно хмыкнул и направился к уставленной бутылками с алкоголем стенке. Официантка с подносом, на котором стояли полные бокалы с водкой и виски, приветливо мне улыбнулась, я вернул ей улыбку и подошел к Владу.
— Только не говори, что ты пришел играть.
Он озадаченно поднял взгляд от полупустого стакана, посмотрел на меня, и его красное лицо расплылось в щербатой улыбке:
— Mea culpa, mea maxima culpa.[31] Но даже палачам следует расслабляться. Qui sine peccato es[32] пусть швырнет в меня чем-нибудь тяжелым. А ты здесь какими судьбами?
— Встреча, — коротко сказал я.
— С Виктором? Видел его мельком. Он наверху.
Я даже не удивился, услышав, что мой брат за игровым столом. Можно было быть уверенным, что он где-то здесь.
— Сколько ты проиграл?
— Est quaedurn flere voluptas.[33] Совсем немного, если честно, — он был все еще трезв, но уже впал в меланхолию. — Мы с Рогэ пришли просто развеяться. Обстановка здесь куда легче и приятнее, чем в дорогих заведениях Сердца.
Рогэ лежал на столе в черных невзрачных ножнах, такой же грозный и неприятный, как и раньше.
Мы поговорили несколько минут, в общем-то, совершенно ни о чем, затем он извиняющим тоном сказал:
— Прости. У меня тут свидание… ну… ты понимаешь…
— Конечно. Еще увидимся.
Он не слишком энергично отсалютовал мне стаканом с водкой. Я направился прочь. У Влада проблемы с женщинами, ему тяжело с ними сходиться, и он чертовски стеснителен, особенно когда это никому не нужно. Хотя, конечно, странное место он выбрал для общения с девушкой.
На следующем этаже дорогу мне преградили два вежливых, хорошо одетых, но суровых охранника:
— Извините, чэр, но сюда приходят только по приглашению. Попытайте шанс внизу.
— Старина Ильхах все еще присматривает за залом «китов»?
— Совершенно верно, чэр.
— Будьте любезны его позвать.
Больше не задавая никаких вопросов, один из охранников ушел, свернув за угол. Через минуту он вернулся с седовласым осанистым господином. Тот, узнав меня, нахмурился:
— Чэр эр’Картиа. Я очень рад вас видеть, но…
— …за стол не пустите, — рассмеялся я. — Не волнуйтесь, Ильхах. Я пришел сюда не для того, чтобы в восьмой раз ограбить «Тщедушную иву». Игры остались в прошлом.
На лице иенальца проявилось явное облегчение. Он думал, я начну упорствовать, как в прошлые годы.
— Мне достаточно вашего слова, чэр, — менеджер заведения показал охране, что я могу пройти. — Что тогда вас привело сюда? Я слышал, вы перестали интересоваться картами.
— Перестал интересоваться настолько, что даже избавился от жаргона, присущего всем азартным игрокам, — улыбнулся я. — Даже мысленно не употребляю запрещенных слов.
— Очень похвально с вашей стороны. У вас железная воля.
Это был явный намек на моего родственника, что не укрылось от меня. Мой братец со своими собственными обещаниями не слишком-то дружит и все время «срывается», несмотря на то, что «завязывает» ежемесячно.
— Игра продолжается? У меня здесь несколько дел. Во-первых, я хотел бы перекинуться парой слов с Виктором.
— Он уже завершил кон, но, как вы знаете, в зал «китов» посторонним вход во время игры запрещен. Если желаете, я позову его. Присаживайтесь вот сюда, — он указал на удобный кожаный диван, окруженный горшками с фикусами.
Ильхах щелкнул пальцами, тут же появилась девушка в еще более фривольном и открытом наряде, чем ходят официантки в многолюдных залах внизу. Она поставила на столик передо мной широкий фужер с розовым шампанским.
— За счет заведения, чэр эр’Картия. В память о ваших прошлых победах.
Он отошел, я стукнул по стенке бокала, растревожив пузырьки. Даже странно — не чувствую ровным счетом никакого сожаления от того, что где-то тасуется колода, а я не в игре. Раньше моей целью было победить и стать первым. Всегда им быть. Наверное, это присуще юности, рваться вперед, доказывая всем и каждому, что ты лучший. Теперь у меня несколько иная цель в жизни, на мой взгляд, гораздо более важная, чем собрать удачный расклад.
Анхель передала мне, что ей даже нравится, что я сюда пришел.
— Почему? — удивился я.
«Ты сам должен был понять, что прошлые увлечения — это пустое», — говорили мне ее эмоции.
— Вот бы еще это Виктор понял, — сказал я вслух.
— Понял что? — мой брат упал на диван, стоящий напротив. — Привет.
— Здравствуй. Понял, что азартные игры до добра не доводят.
Он хмыкнул:
— Младшему брату не стоит читать нотации старшему.
По правде сказать, мы с Виктором единоутробные братья. У нас одна мать, он старше меня на восемь лет, но его отцом, в отличие от моего, был человек. Внешне мы совершенно не похожи друг на друга. Я шатен, он черноволосый. Мои глаза пепельные, его — голубые. И так далее. Я могу перечислять долго.
— Старший может и потерпеть, особенно если учесть, что это он впервые посадил младшего за карточный стол.
— И тот сразу же стал мастером. Как поживаешь? Я слышал, у тебя была дуэль. Извини, не смог прийти.
Никто не удивлен. Или просиживал за игорным столом, или был мертвецки пьян. Виктора всю жизнь больше всего интересует только сам Виктор. Я не в обиде. Давно привык.
— Ничего.
— Надеюсь, ты не из-за меня сюда пришел? — подозрительно спросил мой брат. — Я в состоянии справиться с неприятностями.
— А у тебя неприятности?
Он ругнулся, поняв, что сказал лишнее.
— Мелочи. Черная полоса.
Это означало, что он проигрался в пух и прах.
— Сколько ты должен?
— Не важно. Я профессиональный игрок. Разберусь.
— Твое право, — не стал спорить я, сейчас все равно от него не
