Как влюбить дракона - Полина Вечерница
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Существует теория, согласно которой первыми правителями драконов стали именно маги. Их страны, поначалу маленькие, образовывались, процветали и рассыпались в прах, будучи завоёванными новыми царствами и племенами, дикими и голодными. Иногда государства с долгой историей поглощались, растворялись в более сильных, процветающих драконьих цивилизациях.
Магию же то запрещали, то напротив, всячески распространяли путём обучения и изготовления и продажи артефактов.
Да и традиция проходить трое ворот для заключения брака установилась не сразу. Сначала этой почести удостаивались цари или императоры, затем — их дети и внуки, потом правители рангом пониже.
Общее распространение эта практика получила всего две эпохи назад. И то, брак могли заключить лишь истинные пары. Не истинным запрещалось даже приближаться к Хрустальным пещерам. Впрочем, в последнее время даже истинные пары начали игнорировать хрустальные врата, предпочитая им Церемонию регистрации брака во всеобщей Книге — изобретении Ковена, и пышные празднества в кругу породнившихся стай.
Однако если род имел долгую историю, или пара хотела устроить себе испытание — пройти ворота достойно и не рассориться во время церемонии, брак заключался именно здесь.
Да, для драконов Трое врат всегда были скорее развлечением, экстремальной прогулкой. Что им вихрь и вода? Даже огненные врата никого не пугали. Тела драконов сильны и устойчивы к повреждениям, а изрядно вымоченные в водоворотах вторых врат, они и вовсе обходились без ран. Озеро Исцеления лечило лишь редкие вывихи и синяки, полученные случайно в пещерах или до церемонии брака.
Иное дело Лика.
Никто не замерял протяжённость пролёта в пламени — ну не до того было драконам, даже брачующимся учёным. И ни один человек никогда не ступал под Хрустальные своды, тем более — не добирался до священного огня.
Когда они выпали в огромное светлое подземное пространство, фактически упали с неба на сушу, Адайн понёс Лику к густым белым водам озера, окунул её с головой, тут же вынул и уложил на мелководье. Сам уселся рядом на белый песок и принялся ждать.
Лика
Из-за ощущения слипшихся ресниц первым делом после пробуждения Лика попыталась вытереть глаза. Но руки слушались с трудом, а на коже чувствовалась какая-то плёнка или липкий порошок. И это было очень-очень странно.
— Как ты? — раздался откуда-то сверху голос Адайна.
Уставившись в белое-белое туманное небо, Лика попыталась вспомнить, где она? И как сюда попала?
А когда вспомнила, ответила не своим голосом:
— Ощущение, будто по мне караваном повозок проехало. Причём перевозили они руду. Или партию наковален… А ты?
— Кое-что узнал. А потом будто в чертогах Творца оказался. Зато выспался, — дракон сладко потянулся.
— Я кажется тоже, — Лика приподнялась и осмотрелась.
Они сидели на берегу какого-то молочно-белого водоёма. Адайн — на камнях, сама она в воде. Точнее в молоке. Правда, набрав странную воду в ладонь и вылив её, Лика поняла, что гораздо больше это похоже на сливки.
«Странные неземные сливки с жемчужным отливом».
— Это озеро Исцеления, — произнёс Адайн, предупреждая её вопрос. — Его воды восстанавливают тело.
— Мм… а почему?..
— Мы здесь, потому что это — единственное во всём Грайгцуре место, где можно поговорить без прослушки Ковена магов. Кстати, Форцерин — Архимаг. Глава Ковена магов.
— Целый Архимаг преследовал одну меня? Это льстит, — усмехнулась Лика.
— Не то слово, если учесть, что голос Ковена равен моему во Всеобщем Совете.
Лика осмысливала услышанное. Удавалось с трудом.
— У вас, по сути, два правителя?
— Четыре. Только это не правители, а органы правления.
— Значит ты — не король?
— Король. С властью, ограниченной Ковеном, и ещё двумя сообществами, членов которых выбирают все населяющие Грайгцур драконы.
— Это многое объясняет, — Лика вдруг почувствовала озноб. Подняв рукав, с которого капали жемчужные сливки, она спросила: — А здесь можно отмыться? Субстанция, конечно, чудесная, но не сидеть же в ней до конца времён?
— Ты права. Идём.
Адайн снова повёл её куда-то. Недалеко. На другой стороне песчаной насыпи оказалось другое озеро. Сквозь прозрачную толщу гладкой воды виднелось дно, усыпанное разноцветными камешками.
Лика стянула с себя сапоги и мокрое верхнее платье, оставшись в короткой нижней рубашке и обтягивающих панталонах — странном местном виде белья, впрочем, весьма удобного. Войдя в воду, она сразу поплыла, окунаясь с головой и с удовлетворением отмечая, что застывшая на ней субстанция исцеляющего озера легко растворялась в воде.
Вскоре рядом с ней в воде оказался и Адайн.
— Это озеро тоже странное, — Лика плеснула по воде рукой.
— Почему же?
— Лёгкое такое… плавать в нём легко. Будто не плыву, а лечу…
Адайн усмехнулся:
— Живительная сила драконьего брака.
«Что он сейчас сказал? Драконьего брака? Наверное, просто послышалось».
— Адайн, а…
— Да, с технической стороны мы с тобой поженились. Помнишь, я говорил…
«Чтооооо?!» — Лика округлила глаза, перестала грести и тут же ушла под воду.
Впрочем, быстро вынырнула, так как из-под воды слышались только приглушённые звуки, а ей хотелось узнать окончание фразы:
— …и что есть маленький шанс провести остаток жизни рядом со мной. Эта пещера — место, где драконы заключают браки. А иначе зачем все эти слож…
Лика снова не дослушала Адайна, потому что буквально впала в ступор от его слов и просто не могла заставить себя шевелить руками и ногами.
— Кажется, мне надо на берег, — проговорила она, едва показавшись над поверхностью воды. — Пока я тут окончательно не захлебнулась.
Надо ли говорить, что Адайн помог ей выбраться из озера? Поддерживая её то за руку, то за талию, будучи так близко, так не привычно открыто, да ещё и наедине, в месте, отрезанном от всего мира.
Шагнув на берег, Лика тут же растянулась на горячем песке под согревающими лучами незримого солнца. А когда дракон присоединился к ней, улёгшись рядом и едва не касаясь плечом плеча, решила спросить напрямик:
— Признайся… только прошу, скажи правду.
— Отвечу на все вопросы. Я же обещал, — улыбнулся Адайн.
— Ты это сделал… из жалост..?
Она не договорила. Дракон схватил её и придвинул, разворачивая к себе. На краткий миг он навис над ней, строгий, сосредоточенный, со злыми молниями во взгляде… от его рук, крепко удерживающих её, от его тела, лежащего на ней, внутри взвился жар… тот самый жар… от которого она замирала, от которого сбивалось дыхание, и сердце больше не ощущалось. Ничего не ощущалось. Только его руки, жадно сжимающие её, и его пожирающий взгляд, и желание, накалившее воздух, изменившее саму суть окружающего пространства. Не выдержав его взгляда
