Революция не всерьез. Штудии по теории и истории квазиреволюционных движений - Тарасов Александр

К 1997 г. даже среди немногочисленных членов КАС сторонников «общинного социализма», насколько можно судить, не осталось. (С. 213) Не судите да не судимы будете. И здесь я да и многие сибирские касовцы являемся живым опровержением тезиса А.Тарасова.

Очередной (шестнадцатый) приступ мании величия, доходящий, кажется, до самоотождествления с Христом (судя по первым словам). Сибирские касовцы давно уже стали представителями классического (не имеющего никакого отношения к взглядам Шубина) анархо-синдикализма (с точки зрения Дамье — классического «революционного синдикализма», но разница между этими направлениями трудноуловима). Остается один Шубин. Политическая деятельность его в рядах социал-демократов и т. п. говорит о том, что и он не придерживается концепции «общинного социализма» (тем более, что в замечании № 32 он сам утверждает, что придерживается концепции «демократического социализма»). Членство Шубина в КАС в настоящее время сомнительно.

Единственным у анархистов примером разработки самостоятельной подробной теоретической модели, помимо концепции «общинного социализма», можно считать «Экосоциалистический манифест» В. Дамье. Но этот документ не являлся, конечно, продуктом анархистской теории, поскольку он разрабатывался как чисто экологистский программный документ для чисто экологистской организации—Лиги зеленых партий. (С. 213) Во-первых, продукт анархистской теории может быть написан для чего угодно — это не критерий его анархичности. Во-вторых, манифест был написан для Движения за создание партии зеленых (в конечном итоге — для Партии зеленых). Ни о какой Лиге тогда не было известно.

Здесь Шубин прав. Мысль была сформулирована мной крайне неудачно. Разумеется, последовательный анархист (как В. Дамье), для каких бы целей он ни сочинял теоретический документ, не может не заложить туда собственные анархистские взгляды. Я имел в виду лишь то, что «Экосоциалистический манифест» предназначался не для анархистской организации, а для организации «зеленых» и писался именно под этим углом зрения.

В настоящее время в анархистском сообществе России только два человека, пытающихся вести теоретическую работу: Вадим Дамье и Петр Рябов. Однако в своих теоретических поисках они ушли очень далеко от собственно анархизма. Очень смело. И главное — ново. Конечно, В. Дамье склоняется к традиционным коммунистическим моделям, а П. Рябов всегда был известен уклоном в сторону либерализма. Но за рамки анархизма (то есть антиэтатизма и отрицания частной собственности) они не вышли. Кроме этих теоретиков, можно назвать также С. Забелина, С. Фомичева и П. Рауша. О своей нескромной персоне я уже и не говорю.

О собственной персоне А. Шубин совершенно разумно не говорит, так как никакого отношения к анархизму давно не имеет. Это первое.

Второе. А. Шубин, похоже, считает, что всякий анархист, который пытается проанализировать причины провала той или иной анархистской акции, автоматически становится теоретиком. Если это так, то в любом общественном движении теоретик — каждый третий. Возможно, Шубин сам термин «теория» понимает не философски, не научно, а обывательски, на уровне обыденного сознания: просто как набор объяснений какого-то события. Теоретическая работа требует высокого уровня развития способности к абстрактному мышлению, высокого уровня развития способности к обобщению, к сепарации, сопоставлению и переосмыслению фактов, к созданию нового в сфере идеального, а не только простейших аналитических способностей. Изучая печатные тексты российских анархистов последнего времени, можно сделать вывод, что необходимыми данными наделен один В. Дамье (и тот их пока не реализовал). «Теоретиком» пытается быть и П. Рябов (но, по моему личному мнению, он возложил на себя не свойственную ему функцию).

Единственное, что идеологически объединяет сегодня всех, кто именует себя в России «анархистами», — это приверженность анархистской традиции демонизации государства как социального института и приверженность анархистскому принципу «свободы личности». Однако и здесь чистота анархистских позиций сильно нарушена: подавляющее большинство современных российских анархистов воспринимает в качестве источника социального зла, равного государству, частную собственность, капитал и классовое неравенство (что надо признать влиянием марксисткой традиции)… (С. 213–214) «Демонизация» — сильное преувеличение (тем более, что среди анархистов встречаются субъекты, хорошо относящиеся к демону). Анархисты стремятся к ликвидации государства (постепенной или немедленной), но некоторые (С. Фомичев, И. Кузнецов, например) вполне допускают использование институтов государства для решения задач движения. Что до «свободы личности», то анархисты социалистической и коммунистической тенденции всегда признавали возможность ее ограничения в интересах других личностей.

Абсурдно выглядит попытка А. Тарасова (да и не только его) поделить взгляды анархистов на «чистые» и «нечистые», но по неграмотности она превосходит все аналоги. С каких это пор чистота анархизма страдает от осуждения частной собственности и классового неравенства. Влиянием Маркса эти классические положения анархизма может объяснить только человек, не читавший внимательно ничего, кроме марксистской литературы. Я уж не говорю о том, что отрицание частной собственности и классового неравенства — органичные положения взглядов Бакунина и Кропоткина. Но ведь Прудон пришел к отрицанию частной собственности раньше Маркса. Так что влияние здесь снова прямо обратное указанному А. Тарасовым.

Еще один пример демагогии. Речь не о том. Существует классическое разделение на анархистов, коммунистов, социалистов и социал-демократов — по признаку определения ими главного врага «справедливого общества». Анархисты считают, что государство — корень всех бед (остальные враги — частная собственность, социапьное неравенство, наличие классов — суть производные); коммунисты считают, что это — частная собственность; социалисты — классовое общество; социал-демократы — социальное неравенство. Вот и все. То, что практически все представители этих течений относятся отрицательно более чем к одному «врагу справедливого общественного устройства», — это банальность.

Уже сейчас ведущие экологические организации склонны открещиваться от «Хранителей Радуги» как от «экстремистов». (С. 226) Напротив. Лидер «ХР» С.Фомичев избран в совет СоЭС. В конце 1997 г. этот совет очередной раз зафиксировал свое уважительное отношение к «ХР».

Я лично наблюдал представителей Гринпис и СоЭС в редакциях «Общей газеты» и «Нового времени», которые открещивались от «Хранителей Радуги» и говорили: «Нет-нет, что вы, мы к ним не имеем никакого отношения, это — экстремисты». Про всякий там «Кедр» я и не говорю. С. Фомичев после широко разрекламированной (но совершенно нелепой) акции протеста против планов возобновления строительства Ростовской АЭС (которые, похоже, никогда не осуществятся в будущем из-за отсутствия бюджетных средств) вошел в Совет СоЭС. Посмотрим, что будет дальше. «Хранители Радуги» уже раскололись. Тупикин уже шельмует С.Фомичева как человека, произведшего в «Хранителях Радуги» «тоталитаристский переворот».

Идеологические конструкции П. Рябова можно смело рассматривать как «первую ласточку» будущего идейного развала российского анархизма — во всяком случае, отхода от анархизма его наименее догматической и наиболее думающей части. (С. 228) Ласточка далеко не первая. Наибольший отток от анархизма (но не от антиавторитарного социализма) недогматичных и думающих теоретиков произошел в 1991–1993 гг.

Окончательный переход П. Рябова в либерализм, если он все же состоится, ничего уже не изменит. Происходит и приток интересных мыслителей в анархистский спектр. В основном они осознают себя в качестве анархистов (С. Забелин, В. Гущин, В. Кириллов, В. Милитарев и др.).

Семнадцатый приступ мании величия. В1991–1993 гг. «произошел отток» от анархизма только двух «недогматичных и думающих теоретиков» (и теоретиков вообще) — Исаева и самого Шубина. Что значит «приток мыслителей в спектр» — я, честно говоря, не понимаю, так как это уже не русский язык. Указанные Шубиным лица в качестве «теоретиков анархизма» себя никак не проявили. Особенно забавно наблюдать в предложенном списке Виктора Милитарева. Вообще, само возражение Шубина никак не опровергает приведенную цитату из книги. Впечатление такое, что это написано исключительно для того, чтобы лишний раз напомнить, что это он, Шубин — «недогматичный и думающий».