Линия времени - Виктория Хорошилова

Я остановила, когда труп был ещё живым мужчиной. Оказалось, что это был один из демонов, а убил его один из отступников. Его уже нет в живых, к счастью.

— Вот начало убийства, — сказала студентам.

— Можете теперь объяснить им, как вы добились такой чёткости изображения? — обратился преподаватель. — У вас видны чётко не только действующие лица, но и то, что вокруг них.

— Нужно сосредоточиться на своей картинке. Предлагаю в этом сейчас и попрактиковаться. Откройте этот же момент на своём экране и приложите усилие воли.

Экран открыть получилось у всех, это меня порадовало. А вот у половины даже главные действующие лица были не чёткие.

— Сосредоточьтесь, захотите этого. Всё через «хочу». Большой экран открывать не нужно сейчас. Тренируйтесь на размере альбомного листа, будет меньше расход энергии. Просто представьте, что от этого зависит, выгонят вас из академии или нет.

Для части подействовало. А у части я видела, им было банально в облом делать задание.

— Для меня мотивом улучшения чёткости изображения было понимание, что меня могут подставить и сделать соучастницей какого-то психа. Типа: «Она им помогала, потому так плохая картинка у неё». Приходилось над одним делом сидеть по несколько часов и не спеша детализировать. Потом это дошло до автоматизма. И мне напарница помогала обращать внимание на детали.

У большей половины получилось. По остальным было видно, что они слишком сильно стараются, даже вены вздулись на лбу. К ним подходили преподаватели и следователь и подсказывали, на что обратить внимание и как расслабиться. На это у нас ушла большая часть времени урока. У меня сегодня занятие с белыми магами было вместо физической подготовки и единоборств, которые шли сразу за ней.

— Молодцы, — похвалила ребят, — а теперь постарайтесь удержать чёткость, когда будете просматривать само убийство. Это важно для ваших коллег и для вас тоже.

Показала, как проходило убийство. Оно было очень быстрым и с минимумом крови. Отступник оглушил свою жертву и положил в пентаграмму. Посмотрела на следователя.

— Показывай, но без звука.

Следователь просто кивнул.

— А что ещё звук может быть? — спросил кто-то из парней.

— Естественно! — сказала моя младшая сестра. — Просто эту тарабарщину лучше не слушать. А то нас может зацепить. Я правильно поняла?

— Да, — сказал следователь вместо меня.

Итогом за два занятия было улучшение качества изображения. Но ребятам нужно много тренироваться. Я об этом им и сказала в конце. Притом тренироваться лучше на чём-то безобидном.

— Можете просматривать своё раннее детство, просто следите, чтобы вся картинка была чёткой. Не только главный персонаж и те, кто рядом с ним, но и всё остальное тоже должно быть хорошо рассматривалось.

Какой-то парень решил сразу попрактиковаться и посмотреть моё раннее детство. И ему так повезло, что он открыл момент, когда пакет со мной выкинули в мусорку. Бедняга так побледнел и сразу свернул свой экран.

— Ты что смотрел?! — сразу подскочил к нему следователь. — Где и когда это случилось?

— Не суетитесь, — сказала я со вздохом, — он открыл моё детство и тот момент, когда меня родня выкинула в мусорку.

— Что?! — удивлённое восклицание от половины аудитории, включая преподавателей и следователя. А потом такой шокированный взгляд на моих сестёр.

— Прошу учесть, что они младше меня. И если так любопытно, попрактикуете свой дар, — сказала с кривой улыбкой, — но кто тронет девочек, поколочу.

Сестры мне с благодарностью улыбнулись. Преподаватель выдал задание каждому записать пять минут из своего детства и прислать на почту преподавателю. У всех студентов уже были такие же татуировки, как у меня. И на видео можно будет отличить, кто даром проецировал изображение.

Выйдя из аудитории, прижалась спиной к стене.

— Утолите наше любопытство, — меня сразу догнали оба преподавателя и следователь.

— Хорошо. Но мне нужно догнать куратора до того, как она уйдёт. Могу на словах отвечать без картинок, будет проще и можно на ходу.

Мне кивнули все трое.

— Что вас интересует?

— Почему с вами так поступили?

— Хм, бабушка не хотела, чтобы я родилась, и приказала избавиться от меня. К сожалению, даже сейчас она считает, что поступила правильно. Моя мать не знала, что она сделала. Ей сказали, что я умерла вскоре после родов. У меня с сестрами общая только мать. И если бы не бабушка, у меня был бы любящий отец, пусть и не родной по крови. Но кто-то решил, что от нагулянного ребёнка нужно избавиться.

— Как ты выжила?

— Чудом, не иначе. То, как меня выкинули, видели дети. И они же достали пищащий свёрток из бака. А потом отнесли в приют, в котором сами жили. Дерек, вы могли видеть Дэйлона в городе, — офицер кивнул, — он директор того приюта, куда дети меня принесли. Оказался замечательным человеком. Для своих воспитанников он строгий отец. Его давно за глаза папочкой называют. Ирен! — позвала кураторшу.

— Каролина?! Я думала, ты уехала. А тут тебя заловили! — она коллегам погрозила пальцем.

— Ирен, не злись, она же освобождена от физры. Мы и попросили помочь с подопечными.

— Придётся донимать студентов, — вздохнул один из преподавателей. — Чувствую, ребята и так будут твоё прошлое смотреть.

— Было бы что там смотреть, — сказала, морщась.

— Подвезёте? — спросил Дерек.

— Хорошо, — согласилась я.

22.2

Идя к машине, Ирен спросила:

— О чём хотела поговорить?

Я чуть смутилась. Ирен улыбнулась.

— Ты у кого наблюдалась? Мне нужно выговориться и сложить части видений в кучку, чтобы понять, что я видела. По мимике Дерека поняла, что ему нужно объяснить.

— Некоторые видения — это не чёткие картинки, как мы сегодня добивались от студентов. Порой это ощущения, обрывки каких-то событий. Я не могу пока сказать, что это уже случилось, потому с будущим сложнее работать. Оно порой меняется. А я последние несколько недель или уже месяца полтора вижу странные сны. Прихожу к выводу, что это работа дара, и меня предупреждают о чём-то. Кое-что на днях подтвердилось. Та клиника, в которую я ходила на УЗИ, меня там наблюдать не будут. Но у меня внутри такое отвращение, гадливость поднимается. Словно я должна вскрыть какой-то подвал с кучей навоза или разложившихся трупов. С отступниками таких ощущений не было. Хотя по ним тоже мы явно не всех зачистили.

— Как не всех?!

— Это были только те, кто жил в нашей стране. А тот отступник, которого я видела когда-то первым через видения, он до сих пор жив и радуется, что остальных убили. Но где он — я не смотрела.

— Так, пока едем, скажи, что ты ощущала?

— Опасность по поводу своей беременности