Академия для строптивой - Анна Одувалова

— Куда ты меня тащишь? — возмущалась я, скорее, для порядка. Глупо оставаться в зале, где злой папа и полно опозоренных, визжащих аристократок. Не уверена, что нам с Демионом удастся отвертеться от наказания, хотя формально мы в случившемся не виноваты. Вот кто знал, что тварь окажется настолько мстительной и хитрой?

Хорошо хоть лич пришел на помощь. Я не знала, с чем связана была его внезапная доброта. То ли ему надоела вся эта суета вокруг Труселей и шушеля, то ли еще что. Но сейчас я хотя бы была свободна от изрядно надоевшей детали гардероба.

— Куда-нибудь подальше, — пояснил Демион. — Где тихо и спокойно. Как-то иначе представлял сегодняшний вечер, — почему-то очень зло сказал он.

Я вот на обстоятельства не злилась. Главное, чтобы папе все это сошло с рук, а так ничего, бодренько вышло, и проблема с Труселями сама собой разрешилась. В общем, вечер перестал быть скучным.

Демион не стал придумывать ничего нового и привел меня к себе. Я с наслаждением скинула надоевшие туфли и с ногами забралась на диван, пока маг по уже сложившейся традиции отправился готовить кофе. Отсутствие нижнего белья меня практически не смущало. Точнее, смущало намного меньше, чем Труселя в клубничку.

Кофе был крепким и ароматным, я положила голову на плечо утроившегося рядом Демиона и прикрыла глаза. Наконец-то мне было хорошо и спокойно, не хотелось ни о чем думать и ничего говорить. Демион не делал попыток меня поцеловать, даже не обнимал, а я не решалась сделать первый шаг. Ведь он ясно дал понять, что лучше нам остаться друзьями, хотя один вопрос мне не давал покоя.

— Скажи мне, почему твоя мама так странно на меня смотрела?

— Ну… — Я почувствовала, как напряглось его плечо. — Манера у нее такая. Она ко всем девушкам рядом со мной относится крайне подозрительно.

— Нет. — Я немного отстранилась и нахмурилась, припоминая. — Она вела себя очень доброжелательно, хотя было видно: получается у нее это с трудом, и еще… она словно меня боялась. Не как боятся ядовитую змею, а, скорее, как заползшего в дом таракана. Вроде бы и понимаешь, что ничего он сделать не может, но все же мечтаешь, чтобы он куда-нибудь исчез.

— Ты выдумщица. — От низкого хриплого смеха мне стало не по себе. Слишком он волнующе на меня действовал.

— И еще… она спрашивала, как давно ты подарил мне гарнитур. Это ведь семейная реликвия, ты, наверное, должен был ей сказать.

— Нет, Касс. — Демион повернулся ко мне. — Никому и ничего я не должен, поверь. Этот гарнитур — он и правда особенный.

— Но ведь ты мне дал его просто поносить? Так ведь?

— Нет. — Демион хитро усмехнулся. — Эти украшения не дают просто поносить. Его губы были так близко, что чувствовалось теплое дыхание, синие глаза смотрели внимательно, и я понимала: быть друзьями у нас не получится. Я точно не смогу.

— Просто у этого гарнитура есть еще одна часть… — Демион закусил губу и протянул мне зажатую в кулак руку.

Я недоверчиво посмотрела и едва не зажмурилась, когда он раскрыл ладонь. На ней лежало крупное помолвочное кольцо с огромным изумрудом и россыпью крошечных бриллиантов. — Я хотел подарить его торжественно, со свечами, в завершении бала. Но… с тобой ведь не бывает обычно и скучно.

— Ну так… — Слова закончились. — А как же остаться друзьями?

— Неужели ты думаешь, что получится? — усмехнулся он.

Я смотрела на кольцо и не верила в происходящее. Было страшно протянуть руку и взять. Глаза Демиона темнели, я видела — он нервничает, но ничего не могла с собой поделать. Словно в ступор впала.

Но когда он взял свободной рукой меня за запястье, не сомневалась.

— Касс, я с тобой всегда не уверен в себе, — сообщил он и надел мне кольцо на палец. — Теперь я буду думать, что нацепил это на тебя хитростью и силой.

— Ты же знаешь, что это не так. — Я всхлипнула, сама поражаясь неизвестно откуда взявшимся слезам, и прильнула к сильному плечу, а потом неожиданно для себя задала совершенно глупый и неважный вопрос. Просто нужно было осмыслить ситуацию и понять, что вообще происходит.

— Скажи, а чем все же тебя шантажировал папа перед балом?

— Это настолько важно?

— Не знаю. — Я задумчиво крутила на пальце слишком большое и тяжелое кольцо.

— Ничем. Я соврал… — Демион замешкался. — Просто хотел сделать красиво… Ну и да, твой папа узнал про тотализатор и, естественно, был очень зол, но простил меня почти сразу же.

— Да? Очень на него не похоже. — Я отстранилась и попыталась найти ответ в глазах у Демиона. Мой новоявленный жених любил недоговаривать.

— Просто я сказал ему, зачем именно мне нужны были деньги.

— И зачем же? — очень подозрительно поинтересовалась я.

— А ты не догадалась?

— Нет. — Я покачала головой. Все же весь налет романтичности и серьезности не менял сути Демиона. Он по-прежнему оставался непредсказуемым и дерзким, но мне было хорошо с ним.

— Деньги мне нужны на свадьбу… — очень буднично отозвался он. — Ты ведь не подставишь меня и не скажешь «нет»?

— Зачем? Зачем ты хочешь на мне жениться?

— А зачем люди вообще женятся, Касс? — Демион откровенно забавлялся. Он потянул меня и усадил к себе на колени.

— Все по-разному…

— Люблю я тебя, неужели это незаметно?

— Не заметила. — Я очередной раз всхлипнула и уткнулась ему в шею.

— Просто ты смотрела, видимо, совсем в другую сторону.

— Я тоже.

— Что ты тоже, рыжее чудо?

— Я тоже тебя люблю.

— Вот и замечательно. До твоего папы эта истина, пусть косвенно, но дошла, осталось донести ее до моей мамы.

— Может, вышлем тяжелую артиллерию? — вытерев слезы, усмехнулась я.

— Думаю, это хорошая идея, — мигом повеселел Демион.

Арион фон Расс хватался за голову. Весенний бал превратился в кошмар, и ректор впервые в жизни всерьез опасался за свое место. Из-за нелепого стечения обстоятельств, в центре которого, естественно, оказалась Кассандра, все грозило полететь в шушелеву бездну в пяти минутах от победы. Тщательно разработанный план почти удался, а это при том, что планы и судьба Кассандры — вещи несовместимые.

Но дочь почти пристроена, нахальный аспирант — тоже при деле. Дай боги, и связи нужные налажены… а тут — такое происшествие!

Гости наконец-то разъехались, вернее, разбежались и клялись молчать. Нажаловаться хотелось многим, а вот предавать огласке собственный позор не хотел никто. Осталось разобраться с распорядителем бала, дамой, приближенной к императору и тоже пострадавшей от лап шушеля. Именно от нее могли исходить различные неприятности и кары, и сейчас она плыла по направлению к Ариону. Ректору хотелось спрятаться куда-нибудь подальше, но приходилось стоять и даже изображать подобие улыбки. Обычно ректор игнорировал правила хорошего тона и собеседников встречал гримасой.