Судный день американских финансов: мягкая депрессия XXI в. - Уильям Боннер

Быть гражданином великой империи не так уж плохо. Большинство людей вздергивает подбородок при одной мысли об этом. Лезть в чужие дела - неплохое развлечение. Куда легче, чем спорить с женой или детьми, и шансы на успех много выше.

Ситуацию объясняет следующий отрывок из книги Роберта Kaплана «Политика воина: почему для лидерства нужен языческий стиль» (Warrior Politics: Why Leadership Demands a Pagan Ethos):

Наших будущих лидеров может ждать кое-что похуже, чем похвалы их стойкости, проницательному уму и способности обеспечить процветание отдаленных уголков мира, пребывающих под мягким имперским влиянием Америки. Чем успешнее будет наша внешняя политика, тем сильнее влияние Америки в мире. В силу этого представляется особенно вероятным, что будущие историки будут воспринимать США XXI в. как республику и, одновременно, как империю, при всем ее отличии от известных в истории Римской и других империй.

В конце концов, даже спустя 227 лет Америка продолжает расти. Скромная республика 1776 г. превратилась в мощнейшую державу 2002 г., имперские претензии которой можно больше не отрицать. То, что при этом ее граждане не станут более свободными, это понятно. Но будут ли они богаче в империи, чем в скромной республике? Будет ли их жизнь безопаснее? Будут ли они счастливее?

Если ответ положительный, жаль бедных швейцарцев. В своей гористой твердыне они могут управлять только собой; их глаза могут насладиться лишь зрелищем своих пастбищ, озер и горных вершин; и только их собственное усердие может дать им занятость и средства существования. А их жалкие вооруженные силы! Вообразите эту скуку… это томительное ожидание, что кто-нибудь нападет. Какую славу может дать такая оборона? А что уж говорить про заграничные авантюры!…

Но стало бы швейцарцам лучше жить, окажись у них своя империя?

Все исторические свидетельства подсказывают единственный ответ - нет. Если прошлое может чему-то учить, первые военные успехи неизбежно сменяются унизительными поражениями, и здравый смысл почтенных граждан вытесняется мегаломанией, которая оканчивается полной разрухой.

Но кого это заботит? Нам не дано знать будущее… или предписывать его. Поэтому мы берем свои полевые бинокли и готовимся посмотреть спектакль.

Для мира геополитики великая империя - это то же самое, что великий пузырь в мире экономики. Вначале он привлекателен, но всегда кончается катастрофой. Исключения нам не известны. Впрочем, между зарождением империи и ее гибелью бывает не только плохое.

«Есть трещина во всем, что создал Бог»148, - сказал Эмерсон. Кто способен разглядеть трещину в несомненном триумфе Америки?

Американская модель прогресса в большой степени зависит от доброты (или наивности) чужестранцев: Америка печатает деньги - иностранцы производят товары. Иностранцы отсылают свои товары в США - американцы в ответ отправляют свои доллары. Дефект очевиден. Что случится, если иностранцы передумают? Кто тогда будет платить за то, чтобы американцы и впредь жили не по средствам? И кто тогда будет финансировать бюджетный дефицит США, который, по имеющимся оценкам, в ближайшие десять лет увеличит государственный долг еще на 5 трлн долл.?

Строительство и управление империей обходятся недешево, но она, по крайней мере, живет на самоокупаемости: расходы имперского центра оплачивают вассальные государства. Но в специфическом мире начала XXI в. уже покоренные и еще ждущие своей очереди государства слишком бедны, чтобы платить дань. Напротив, потребуется посылать им много денег и всяких материалов, чтобы не дать им вернуться в ряды перебежчиков и негодяев, досаждающих новой империи.

При этом сохраняются расходы на саму империю.

Первая панацея

В ноябре 2002 г., когда новый член Совета управляющих Федерального резерва Бенджамен Бернанке высказался об опасности дефляции по японскому образцу, он не столько предложил инфляцию, сколько пообещал ее149. Финансовая пресса, наконец, подняла вопрос о японском примере. Теперь руководителям Федерального резерва рутинно задавали вопрос: «Ладно, а как получилось, что японцы не сумели избежать дефляции? И как Федеральный резерв собирается достичь лучших результатов, чем японский центральный банк?»

Бернанке не стал дожидаться этого вопроса. Японцы смогли бы избежать приступа дефляции, если бы запланировали более высокую инфляцию, заявил он.

«Можете об этом не беспокоиться. Если даже мы дойдем до нулевых ставок [реальные ставки процента уже были ниже нуля]», - сказал управляющий Федерального резерва, у центрального банка будут и другие возможности. Печатать деньги, к примеру. «Вливание достаточного количества денег всегда останавливает дефляцию», - сказал Бернанке.

«В 1930-х, - продолжил он, - Рузвельт покончил с дефляцией, девальвировав доллар на 40% по отношению к золоту». Он мог бы добавить, что дефляция прекратилась после того, как самая ужасная в истории Америки депрессия заставила закрыться 10 000 банков и оставила без работы каждого четвертого.

Так ли уж утешительно знать, что Федеральный резерв может победить дефляцию, разрушив доллар и экономику? Бернанке продолжил: «Не существует никаких определенных пределов того, сколько [всех видов денег] мы можем в случае необходимости закачать в систему».

Технически это бесспорно, потому что Федеральный резерв всегда может послать флотилию вертолетов, чтобы перебросить 100-долларовые купюры на Уолл-стрит, но как вариант кредитно-денежной политики печатание денег имеет свои недостатки.

Деньги прежде всего должны быть ценными, для чего нужно, чтобы их количество было ограничено. Но эта проблема касается всех управляемых валют. Центральные банки всегда могут напечатать их сколько нужно, но они никогда не напечатают их слишком много, чтобы не разрушить иллюзию редкости денег.

«То, что США должны иностранным странам, они платят, по крайней мере частично, - заметил Шарль де Голль в 1965 г., ровно за 37 лет до Гринспена и Бернанке, - долларами, которые они просто печатают, когда это им нужно».

Де Голль был первым в очереди к «золотому окну» Федерального резерва, где он обменял свои доллары на золото и тем самым разрушил мировую валютную систему. После этого Никсон с грохотом закрыл золотое окно, и цена золота начала расти (на 30% в год в период с 1968 г. до января 1980 г., превзойдя доходность акций в любой 12-летний период в истории).

«Золотые жучки» пришли в такое возбуждение, что покупали даже когда золото поднялось до 800 долл., и потом 22 года жалели об этом. Но в 2002 г., когда цена золота осторожно пошла вверх, у «золотых жучков» было меньше денег и больше здравого смысла. Но хотя золотого окна уже нет, новые де Голли этого мира имеют возможность на открытом рынке обменять свои доллары на золото. Гринспен и Бернанке заставили их задуматься об этом.

Так что вообразите изумление всего мира, когда один из управляющих Федерального резерва, Бен Бернанке объявил, что Федеральный резерв обеспечит почти неограниченную эмиссию новых долларов, если сочтет, что это нужно для преодоления дефляции. Дэннис Гартман сказал, что выступление Бернанке было «самой важной речью о Федеральном резерве и кредитно-денежной политике после объяснения, прозвучавшего из отеля Plazaпятнадцать лет назад»150.

Бернанке сообщил миру, в том числе иностранцам, владеющим американскими активами стоимостью 9 трлн долл., что Федеральный резерв не допустит повышения покупательной способности доллара. Каким образом? Инфлировав его настолько, насколько потребует ситуация. Он сказал, что практически «нет пределов» того, какую инфляцию сможет или захочет организовать Федеральный резерв, чтобы избежать дефляции.

Это было почти как в тот раз, когда руководитель центрального банка Германии д-р Рудольф Хавенштайн объявил в начале 1920-х, что Германия намерена обесценить дойчмарку, чтобы решить проблему репараций. С августа 1922 г. по ноябрь 1923 г. потребительские цены выросли на 10 в десятой степени, так что к концу ноября один доллар стоил 4,2 трлн марок. Теперь Бернанке предлагает сходный трюк, чтобы профинансировать имперские и потребительские амбиции Америки: США будут выколачивать дань с помощью инфлирования своей валюты.

За 60 дней после выступления Бернанке (21 ноября 2002 г.) доллар подешевел на 6,4% относительно евро и на 10,1% относительно золота.

Дайте войне шанс

Когда инфляционная программа не давала результатов, под рукой имелась война. В 2002 г. леса и пустыни так же кишат неразумными людьми, как и в год рождения императора Августа. Возможно, военная мощь США не сможет привлечь их разум и сердца, но уж засыпать их бомбами всегда возможно.

«Шоковая терапия убедительной войны поднимет фондовый рынок на пару тысяч пунктов»151, - предсказал Лоуренс Кудлоу. Но прогнозы Кудлоу, как известно, не безупречны. В предкризисном 1999 г. он предсказал, что экономика «превзойдет все ожидания. Индекс Dow Jones Industrial Averageдойдет до 15 ООО, потом до 30 ООО, потом до 50 ООО и выше».