Голод. Одержимые - Любовь Попова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ты мужчина.
Пиздец, логика.
— Вот именно! Блять! Я мужчина! Я никогда не променяю то, что между нами было на одноразовый трах. Никогда не стану разбивать тот мост, что мы вместе закаливали.
— Ты мог оступиться…
— И ты заранее простила… Дура. Васька. Сразу идти надо было. Морду бить и получать по морде в ответ. Сразу бы услышала, что в тот день я мотался в один из клубов, а за себя оставил помощника. А теперь мне придется искать нового…И секретаршу новую.
— Правда? — еле выдыхает она, тут же веря, но меня все еще колбасит. Особенно, когда ее длинные ноги обхватывает талию и промежность трется об член.
Хочется пиздец вставить и всю дурь вытрахать, но сначала надо разобраться.
— Вася… Поехали, я докажу.
— Зачем, я тебе и так верю… — шмыгает носом, но мне мало слов. Теперь это дело принципа.
— Нет, сначала я тебе докажу, какая ты дура. А потом ты будешь долго и смачно извиняться за свои обвинения и мой голодный паек.
Поднимаю рывком и толкаю к гардероду.
— Макар…
— Живо! Еще не хватало, чтобы дети увидели, что мы ссоримся.
Одеваюсь и звоню Герману. Тому самому помощнику.
— Ты на месте? Тогда бегом в офис! Сейчас!
Меня колотит от злости, что из-за такой херни, я чуть не потерял доверие Васи.
Быстро нам уйти не удалось. Сели завтракать с детьми, послушали как Ярослав подрался в школе. И я хотел ему дать пять, но Вася покачала головой.
— Никакого интернета. Не все решается кулаками.
— Да, не я же начал! — защищается Ярослав. — Пап, ну скажи. Ты же сам учил в морду давать.
— Макар!
Перепалка продолжалась недолго, а девки наши — погодки Женя с Леркой только и делали что смеялись над бедой брата. Пока я не шуганул их собираться в школу.
К девяти утра все-таки добираемся в офис.
По дороге непривычно молчим. Но мне все-равно комфортно, особенно, когда она руку на свою голую коленку кладет.
— Макар. Я… Наверное, погорячилась.
— О да, но съехать не получится. Мы трахаемся три раза в неделю. Два из них по часу. Один раз пятнадцать минут. Ты мне должна пять часов отбойного траха.
— Четыре с половиной.
— Еще пол часа за моральный ущерб! — ору я и паркую тачку возле высотки с офисами.
От перепалки меня накрывает злоба, как только вижу навязанную агентством проститутку. И ведь нормально же себя зарекомендовала.
Первым делом хватаю белобрысую шмару за волосы и поднимаю из-за стола. Она кричит, а Вася виснет на моей руке.
— Ты с ума сошел! Отпусти ее!
— Она мой брак чуть не разрушила. Слышишь тварь! — ору дергающейся суке в лицо.
Вася все-таки отцепляет от моих пальцев ее волосы, а меня трясет. Ни хрена не вижу, пока она не заглядывает мне в глаза. Пальцами гладит скулы. Ее руки как поток свежего воздуха.
— Я здесь. Я никуда, никогда не денусь. Я дура, если подумала, что после всего, что мы пережили, ты меня предашь. Меня бей, ее не трогай. Она просто хотела пошутить. Правда…
— Вика…
— Вот, Вика пошутила.
В этот момент в кабинет заходит Герман и видя развернувшуюся картину, разворачивается.
— Ах, ты падла…
— Макар! — снова перед глазами Вася и красная пелена ярости рассевается. Зато желание становится почти болезненным. Хочу ее. Сейчас.
— Я не трахался две недели, потому что этому уроду приспичило достать свой член.
— Макар. Я все возмещу.
— Когда?
— Хочешь, прямо сейчас. Там в кабинете. Чтобы перебить то, что они делали.
Бонус. Василиса
Василиса
* * *— Хочу, — успокаивается он и тянет меня к кабинету. Рыкнув на Вику. — Вышла и забыла сюда дорогу.
— Он шутит Вик, завтра приходи как обычно.
— Спасибо, Вас… Василиса.
Заикается и сумку хватает.
— Пошла вон! — орет Макар и хлопает дверью, вжимает меня в нее и почти не дышит. Руками царапает кожу. Задирает юбку, и я понимаю…
Надо. Сейчас надо принять его жестокий настрой.
Виню себя.
Как могла подумать, что этот помешанный на мне мужик, посмотрит в другую сторону?
— Ты просто с ума меня сводишь. Никаких больше недомолвок. Есть проблема, пришла сказала, — разрывает трусы, пальцами касаясь набухающего клитора. Черт… — Надо врезала. Но не смей меня лишать себя. Ты самое ценное… Ты лучшее. Люблю…
— Еще дети.
— Они уйдут. У каждого свой путь, а мы всегда рядом будем. Ты в моей душе, а я в тебе.
За словами, что врезались в нутро души, не заметила подвоха. Его член уже готов. Великолепный, темно розовый в переплетении вен. Сглатываю слюну, уже представляя, как Макар заставит меня сосать.
Начинаю задыхаться, пока огромная плоть начинает свое варварское вторжение.
Господи!
Цепляюсь руками и со слезами понимаю, как мне этого не хватало. Я срывалась на всех, ненавидела Макара, искала причины в себе, когда нужно было просто прийти поговорить и понять…
То, что есть между нами, никогда не позволит предать. Друг друга.
Его член уже протиснулся до самой матки, и я шумно выдыхаю, когда дверь сотрясает первый удар.
Это Макар. Принимается меня в нее вдалбливать.
Раз, второй, третий. Пока просто не начинает долбить меня в нее. Как забивают гвозди.
И я тяну его волосы, кусаю в кровь губы и прошу:
— Еще, сильнее! Господи! Да!
Он рывком разворачивается, несет меня через кабинет. Движением мощной руки скидывает все со стола. И вот я уже с задранными на плечи ногами, а он таранит мое нутро, держа за пальцами шею. Смотрит в глаза и с каждым шумным выдохом делает выпад. Буквально втыкает в меня член, разрывая на двое все чувства.
— Всегда.
