Юность Бабы-Яги - Владимир Качан

Вита явилась через три часа ожидания. В 8 часов вечера. Она открыла ключом дверь, вошла и включила свет. «Сюрприз», – сказал главарь. Она было бросилась назад, но Витек уже успел встать у двери. Как раз в это время папа ждал ее звонка. Звонка не последовало. Вита ведь почему вернулась в город, а не осталась в деревне с Сашей, чтобы переждать события? Потому что она поехала на войну! Она хотела окончательно разобраться с бандой при помощи папы и добыть обратно и Сашин паспорт, и Сашины деньги, только по своему обыкновению решила не посвящать Сашу в свои планы, а сделать все сама. Да и чем Саша сейчас мог бы помочь? Ей бы сразу к папе отправиться, а она решила заехать домой переодеться и из дома отцу позвонить. Самостоятельные действия завели ее прямо в лапы ожидающей тройки.

Павел Сергеевич в это время уже изрядно нервничал. Он знал свою дочь, как человека обязательного, и если она пообещала позвонить ровно через три часа, значит позвонит, а прошло уже 3 часа 30 минут. Еще больше Павла Сергеевича тревожило то обстоятельство, что, несмотря на всеобщие усилия его подчиненных, его охраны и при содействии милиции – никого из «спортсменов» за истекшие три часа так и не нашли. Не было такого секрета или адреса, или преступления в городе, о котором Павел Сергеевич не узнал бы через 15 минут, если бы только захотел. А самостийные рэкетиры куда-то пропали. Но разве мог он предположить, что последние полчаса они вместе с его дочерью находятся в ее квартире, что спрятанное как всегда труднее всего найти на самом видном месте, ибо это «самое видное место» приходит в голову в самую последнюю очередь. Разве он мог представить себе, что Вита не может ему позвонить из своей квартиры, поскольку ребятки-спортсмены зашли настолько далеко, обнаглели настолько, что посмели взять его дочь в заложницы, да еще в подаренной им квартире.

«Спортсменами» до сих пор ребята именовались весьма условно, но выяснилось, что основания для этого были вполне реальными. Оказалось, что все они занимаются в школе каратэ, и что их не трое, а минимум – десяток. Оказалось, что уже год, как приветливый паренек, недоучка из института культуры, сколотил свою группировку, которая занималась мелкими, уголовно-наказуемыми делами, но стремилась к большему. Секция каратэ и (позвольте в прокурорском тоне) жажда легкой наживы – сплотили их. Основными принципами группировки стали «беспредел» и «крутизна» в том смысле, что они не должны останавливаться ни перед чем, и ничто их не испугает, что им сам черт не брат. Им хотелось обрести независимость и добиться того, чтобы их в городе все боялись. Только вот первая проба сил, первый же тест на способность действовать самостоятельно; дебют, так сказать, на опасной ниве суверенного, то бишь, независимого рэкета – у них не получился. Занимались Сашиным «делом» втроем, не привлекая остальных, но слишком высоко замахнулись они. Применять насилие к дочери такого авторитета, каким был Павел Сергеевич, было первой, а также последней ошибкой возомнивших о себе невесть что – дебютантов. Наехав на Сашу по поручению Павла Сергеевича (а он рекомендовал наехать мягко, лишь намекая на возможные последствия), они уже тогда не послушались его и перегнули палку. А затем и вовсе взяли по лопате и принялись рыть себе могилы тем, что проявили непослушание и дальше, не удовлетворившись выплаченным папой гонораром; а позднее тем, что решили пойти ва-банк, используя его дочь, как козырную карту в своей безнадежно испорченной игре. Жадность сгубила дилетантов.

А они были дилетантами по определению. И до черного пояса им всем было далеко, и «крутизна» их была почерпнута из видака, и были они не подлинными бандитами, а игравшими роли бандитов, не свои роли. И главарь их, исполнявший роль авторитета, был по сути – книжным мальчиком, недоучившимся в Московском институте культуры и почерпнувшим способ поведения и своеобразность речи не на зоне, а из прочитанных детективов Виктора Доценко и Дэшила Хэммета, а также из фильмов того же профиля. И сопровождавшие его лица, игравшие роли «законных пацанов» были обыкновенными салагами, едва закончившими школу для трудновоспитуемых подростков. А окажутся в результате именно там – среди тех, кого тут играли. И «петушком» вместо Саши чуть не станет их приветливый идеолог. Его спасет лишь то, что в институте культуры он научился играть на гитаре и недурно исполнял песни Высоцкого, Новикова и Трофима. И в описываемом эпизоде они повели себя, как опереточные гангстеры. Обветшалыми штампами было заполнено все их поведение. Образец для подражания у всех отморозков был по сути один. Что у тех, во главе с Димой-таксистом в случае с Виолеттой, что у этих ижевских – с Викторией. Все напоминало какую-то пошлую пародию на фильмы Голливуда класса «Б». У них финал фильма обязательно происходил на каком-нибудь заброшенном заводе или стройке, или же по-другому – на работающем заводе, но на месте решающей сцены почему-то не видно ни одного трудящегося, хотя какие-то агрегаты шевелятся, какие-то поршни двигаются на наших глазах. Там-то и происходит, как правило, финальная схватка между героем и злодеем.

За неимением завода, наши доморощенные гангстеры повезли Виту в какой-то барак или гараж на окраине города. Они не могли долго оставаться в ее квартире, понимая, что Павел Сергеевич сложа руки сидеть не будет. А она им уже сказала, что папа знает об их действиях и намерениях, и что он горячо не одобряет их поведения. Более того, она сказала им без всякой осторожности, что их ждет, когда папа их поймает. А кроме того, сказала, что нипочем не признается, где Саша, и что никакого заявления для них она не напишет. Другими словами – сожгла все мосты для отступления. Они, естественно, взбесились. Но отступать им тоже уже было некуда, их мосты тоже были сожжены. И дотла. Они уже понимали, что, оказывая давление на его дочь, они вступили на тропу войны с Павлом Сергеевичем. И что же в таком случае? Поворачивать поздно. «Ва-банк», так «ва-банк»! И они сделали последний, самый роковой для себя шаг – повезли Виту в гараж. Связанную, все с тем же пластырем из кино, заклеившим ее восхитительные губы, совершенно не привыкшие к такому скверному обращению.

Продолжение шло все в том же жанре пародии на кровавые видеоистории. По пути они поведали Виктории о том, что привезут ее в одно место и там будут делать ей немножко больно, пока она не признается – где Саша, и пока не напишет – что нужно. Дилетанты не знали, что номер их машины уже известен всем постам ГИБДД, что за ними идет настоящая охота, и уже несколько машин с людьми из подобающих случаю подразделений ведут их по их последнему маршруту. И, наконец, развязка, по-прежнему банальная до оскомины и потому – почти смешная. Они подъехали к гаражу и даже успели в него войти. Через минуту подъехал автобус с ОМОНом, и его бойцы, не дожидаясь особой команды, туда ворвались. Дальше все шло по схеме, виденной всеми в кино тысячу раз.

В Голливудской продукции финал строится так: злодей, обхватив девушку, любезную сердцу героя, сзади за шею и приставив к ее горлу нож (или же – к голове пистолет) берет ее в заложницы. Герой, целясь в злодея из своего оружия, непременно кричит одну из двух фраз (их всего две и запомнить легко). Это либо: «Брось пистолет» (или нож), либо: «Отпусти ее», либо обе фразы вместе, наперед зная, что злодей не выполнит ни одну из этих категоричных просьб. Злодей, в свою очередь, не остается в долгу и тоже кричит одну из двух фраз (их тоже две, как и у его оппонента). Первая: это все то же – «брось пистолет», а вторая – «я убью ее» (или опять же – обе вместе). Он тоже знает наперед, что никого не убьет, мало того, мы, зрители, тоже это знаем. Но герой, испугавшись за жизнь героини, бережет ее и аккуратно кладет свой пистолет на пол (или отбрасывает). Затем злодей, все так же удерживая девушку, кричит: «Толкни его (в смысле – пистолет) ко мне». Герой толкает. И в тот момент, когда злодей, одной рукой придерживая шею девушки, – другой пытается поднять пистолет героя, его собственное оружие оказывается выбитым из рук, и начинается последний, судьбоносный кикбоксинг между добром и злом. Еще бывает, что герой-лопух, оставшись безоружным, оказывается под прицелом злодея, и тот, не забыв подчеркнуть герою, что он все-таки лопух, стреляет в него. Но выясняется, что у него как раз к этому моменту кончились все патроны, или же у его пистолета как раз к месту – осечка, и тогда все равно начинается продолжительная драка в покинутом рабочими цехе между работающим поршнем и электропилой. В течение поединка злодей долго мордует героя, но мы знаем все равно – кто победит. Именно кровь злодея брызнет из-под электропилы, на которую герой исхитрится толкнуть злодея.

В нашем случае все было быстрее, грубее и проще. Как только злодей (он же центрфорвард известной нам тройки) увидел и услышал, кто это так внезапно нарушил их интимное собеседование с Викторией, он, как и следовало ожидать, схватил мгновенно ее за шею и приставил к горлу лезвие.