Кладоискатель и сокровище ас-Сабаха - Юрий Гаврюченков

А я пошел себе потихоньку... Что еще делать, если остался без машины? Уходил я от места аварии пешком, так и не решившись вернуться за «вита-рой». Не дай Бог кто запомнит меня и номер машины, а потом с ментами поделится. Попадаться раньше завершения моей святой миссии, коей я считал искоренение хашишинов в своем городе, было мне противопоказано.

Признаюсь честно, звоня Эрраре, ожидал я другого результата. Позвонил рыцарю — приехал ассассин, это могло означать лишь то, что кабальеро окончательно отпал от ордена. Для того чтобы смыть оскорбление моей кровью, он попросил помощи у врага. Значит, не чувствовал силы отомстить сам. Это было хорошо. То, что вместо неприметного араба или таджика исмаилиты прислали обдолбанного негра, свидетельствовало о нехватке рядовых бойцов. Неизвестно, что делал черный колосс в Петербурге, наверное, ехал в Европу, а тут попросили помочь. Следовательно, хашишины истощены. Ни бойцов, ни личной отваги у Хорхе Эррары не осталось. Я могу добить его, рассказав об этом приору. После чего предателю будет заказан путь назад в орден и, скорее всего, в Испанию.

Я хотел связаться с де Мегиддельяром и договориться о встрече, но не успел. Мобильник завибрировал и запиликал сам, едва я поднес к нему руку. На этот сигнал я настроил номер Бориса Михайловича.

— Алло?

— Илья, ко мне приехал клиент из Германии. По интересующему нас вопросу.

От неожиданности я даже остановился. Господин Марков-старший времени зря не терял. Впрочем, как и его сын в свое время.

— Я вас правильно понял?

— Абсолютно правильно. Он настоятельно хочет с вами встретиться.

К делу снова подключились немецкие рыцари. Ситуация приобретала неожиданный оборот. Вероятно, выгодный для меня.

— Что ж, я не против. Когда и где?

— Вы сейчас свободны?

— Вполне.

— Можно встретиться у меня.

— Я к вам подъеду в течение получаса.

— Будем вас ждать.

В родном городе по всем известным мне адресам я не мог чувствовать себя в безопасности. Мне больше некуда было идти. И я пошел на переговоры.

18

Лощеная кобыла с буферами встретила меня приветливой улыбкой, заготовленной для самых желанных посетителей. Должно быть, Борис Михайлович предупредил. Я был препровожден в кулуары.

— Можно, Борис Михайлович? — постучала она в директорскую дверь.

— Конечно, можно! — бодрым баритоном ото звался Марков. — Заходите!

— Проходите, пожалуйста! — Кобыла отворила дверь в кабинет, пропустила меня и испарилась.

По случаю приезда дорогого гостя директор антикварного салона расстался с ветхим сюртуком и фиолетовой жилеткой. Он приоделся в элегантный светло-серый костюм, мигом сбросив лет десять. Марков был стремителен и деловит. Не исключено, что ради дела он ненадолго забыл о сыне.

Посетителя я рассмотрел не сразу, ринувшийся навстречу Марков отвлек меня.

— Знакомьтесь, — подвел он меня представляться. — Это археолог Илья Потехин, а это Фридрих фон Готтенскнехт, мой коллега.

Коллега Маркова восседал на кожаном диване. Перед диваном стоял сервировочный столик с бутылкой «Камю» и разнообразнейшей закуской. На диване, развалясь, сидел еще один мужчина: лет пятидесяти, в темно-сером костюме с заношенной бабочкой. На полноватом лице с крупным носом сидели очки в толстой прямоугольной оправе. Мужчина встал. Мы пожали друг другу руки. Взгляд немца на секунду задержался на реликвиях исмаилитов.

— Называйте меня Фридрих, — по-русски фон Готтенскнехт говорил гладко, с заметным деревянным акцентом, чуть хуже де Мегиддельяра и Эррары. — Мне знакома ваша находка. Новости разносятся иногда непростительно быстро для нашего бизнеса.

«Средства транспортировки тоже не подкачали, — подумал я. — Это же надо, так быстро примчаться из Германии».

— Присаживайтесь, Илья, — захлопотал Борис Михайлович. — Немного коньяку?

— С удовольствием, — согласился я. — Сейчас я не за рулем.

Марков достал с сервировочного поддона чистый «тюльпан». Я присел на диван рядом с Фридрихом. Борис Михайлович опустился в кресло. — За знакомство! — сказал он.

Десятилетний «Камю» был неплох. Я отпил глоток и облокотился на диванный валик, поглядывая поверх бокала на немецкого гостя. Он в свою очередь выдержал паузу.

— Приступим к делу, — начал Марков. — У Фридриха к вам есть выгодное предложение.

— Во сколько вы оцениваете эти среднеазиатские безделушки? — обратился я напрямую к фон Готтенскнехту.

— В пятьдесят тысяч евро за все три предмета, — не смутился немец.

— То есть, вы в курсе, что они такое?

— Они есть ювелирные украшения одиннадцатого века.

— Не совсем, — сказал я. — Например, для хашишинов они все равно что подлинная императорская корона для монархистов. Есть и другие люди, которые называют их предметами влияния. Им есть за что так называться. Влияние ощутимо. Эти вещи имеют свою цену. Еще вчера мне предлагали за них триста тысяч евро и, в принципе, были согласны на четыреста, но я не продал.

— Четыреста тысяч евро вам за них никто не заплатит, — мягко заметил Марков.

— Погоди, — остановил его фон Готтенскнехт и пристально посмотрел на меня через свои окуляры. Глаза у него были голубые и во все линзы. — Вы не совсем понимаете, за что вам собираются платить. Орден Алькантара, с которым вы имеете дело, хочет купить предметы власти вовсе не для того, чтобы спрятать их от рук ассассинов.

— А вы много знаете, — сказал я.

— Послушайте, что я вам скажу. Мне кажется, вы немного далеки от наших проблем и споров. Вы не представляете расстановку сил в современной Европе.

— А вы расскажите.

— Хорошо. После Второй мировой войны ситуация на политической арене сильно изменилась. Из-за поражения Германии европейцы утратили шанс на мировое господство в обозримом будущем. Остались два сильных противника: Америка и Россия. Затем в борьбе между СССР и США победили американцы. Европейские страны пришли в состояние упадка, и это нравится не всем. Там, где бессильны правительства, на сцену выходят организации наподобие ордена алькантара.

— А также ордена Строгого Повиновения, — добавил я.

— Да, — признался фон Готтенскнехт, — такие организации есть в каждой стране, даже в России, только в Европе они сильны и издавна внедрены в политические процессы. Там, где не решить парламентариям, вмешиваются рыцари и священники. Этот процесс невидим для народных масс, но им ничего и не нужно знать. Задача народа подчиняться, задача правителей — управлять. К сожалению, лидерство Германии в Европе согласны принять далеко не все страны. Французы претендуют на свой, особый статус. Обладание ядерным оружием укрепило мнение французской политической элиты, что их страна избрана на роль ведущей континентальной державы.