Лихо ветреное - Ирина Волчок

Она направилась к дому, не оглядываясь, во всем темном быстро исчезая в темноте, и Макаров в панике вскочил и шарахнулся за ней, с треском ломая кусты и громким шепотом тревожно окликая ее…

— Павел, — тихо позвала Зоя, не оборачиваясь.

— Да? — с радостным ожиданием откликнулся он и подвинулся чуть ближе к ней.

— Павел Браун, — доверительно сказала Зоя. — Мне, оказывается, страшно нравится ваш лучший друг Владимир Макаров. Хотя тоже, конечно, сумасшедший.

— Это хорошо, — обрадовался Павел. — Это очень правильно, когда жена одобряет друзей мужа. А то знаете, как иногда бывает?.. Сначала вроде бы ничего-ничего, а потом: чтоб ноги его в нашем доме не было… Это ж трагедия может получиться! Вы согласны? И жену бросать нельзя, и друга бросать нельзя. Раздвоение личности. По-научному — шизофрения.

— Да вам-то какая разница? — удивилась Зоя. — Вы и так уже сумасшедший.

— Вы все-таки настаиваете на своем диагнозе? — огорчился Павел. — Мне кажется, что это несколько опрометчиво. Тем более что не было ни серьезного обследования, ни даже сколько-нибудь длительного наблюдения с вашей стороны. Впрочем, это как раз дело поправимое. В процессе более продолжительного знакомства ваше мнение, возможно, еще изменится.

— Павел Браун, — с печальной укоризной сказала Зоя. — Вы просто невероятное трепло. Почти как ваш Макаров.

— Да, но Макаров-то вам нравится! — тут же уличил ее в непоследовательности Павел.

Зоя засмеялась, и Тамара засмеялась и спросила у мужа:

— Серый, помнишь, сколько мы до свадьбы знакомы были?

— Почти пять часов, — откликнулся Серый. — Если бы ты паспорт с собой носила, мы бы раньше поженились. А то за паспортом заезжать пришлось.

— Ну, не намного раньше — минут на сорок, может… И вот всегда я во всем виновата! Паспорт с собой!.. Зачем мне паспорт на пляже? Я ж не знала, что меня прямо с пляжа в ЗАГС поведут!

— А как это вас сразу расписали? — удивилась Зоя.

— А у Серого там знакомые работали, — объяснила Тамара. — А свидетелей он на улице поймал. Восемь штук. Но с паспортами только двое оказались, для свидетелей тоже паспорта нужны были… Андрей Антонович со своей Лидией Михайловной.

— Во дела, — еще больше удивилась Зоя. — А я не знала, что они свидетелями у вас были. И Андрей Антонович ни разу не говорил.

Серый хмыкнул, а Тамара сказала мечтательным голосом:

— Для Андрея Антоновича, наверное, эти воспоминания до сих пор очень переживательные. Его Серый в ЗАГС на плече внес, а то не соглашался Андрей Антонович-то… Уже потом подружились. Но все равно вспоминать не любит. Серый ему тогда сказал, что пристрелит, если в свидетели не пойдет. А Лидия Михайловна сразу согласилась, без всякого пистолета.

— Серый, ты что, правда, что ли, пистолетом махал? — Зоя была откровенно возмущена. — У Андрея Антоновича сердце же!..

— Да не было у меня пистолета! — возмутился и Серый. — Кто ж на пляж с пистолетом ходит? Пошутил просто.

— Серый, — осторожно поинтересовался Павел, на всякий случай отодвигаясь немножко подальше от Зои. — А у тебя в ЗАГСе те знакомые остались? Ну, которые сразу поженят?..

— Конечно, остались, — весело отозвался Серый. — И новые появились. И без паспорта распишут, если что.

— И у меня там хорошие знакомые есть, — вспомнила Тамара. — Я недавно двум оттуда зубы делала. Очень довольны остались, говорили, чтобы обращалась… Если что…

Павел еще немножко — на всякий случай — отодвинулся от Зои и озабоченно спросил:

— Зоя, а у вас паспорт всегда с собой?

— С ума все посходили, — гневно сказала Зоя. — Абсолютно сумасшедший народ. Все до одного… Все, я спать пошла.

Она поднялась и не оглядываясь зашагала к дому, и вся ее пластика, пока совсем не исчезла в темноте, выражала праведный гнев. А когда исчезла, то сама темнота еще какое-то время повыражала праведный гнев. Тамара весело хмыкнула и поднялась, прихватив пустые стаканы с дивана:

— Ладно, я тоже спать пошла… Вы еще поговорить хотели, я правильно понимаю?

— Мы недолго, — откликнулся Серый. — Пять минут.

Он подождал, пока Тамара не скрылась в темноте, и неожиданно спросил:

— Паш, а кто сейчас в той квартире живет? Ну, которую твоя бывшая схавала?

— Да нормальная семья какая-то, — не сразу ответил Павел, с трудом переключившись с Зоиной пластики на болезненные воспоминания. — Нормальные люди — муж, жена, двое детей… Бабушка старенькая. Раньше всей толпой в хрущевке жили, сто лет деньги копили, чтобы на что-нибудь побольше поменять. Этот вариант для них просто подарок, конечно. Галина быстро продавала, поэтому и не очень дорого. И без посредников. А что? А-а, ты думаешь, они тоже с какого-то боку? Нет, людям повезло просто, они случайно подвернулись.

— А ты как следует проверил?

— Что тут проверять…

Павел вспомнил свое состояние, когда вошел в собственную квартиру — в чужую квартиру! — и увидел номера телефонов и имена, записанные его рукой на обоях в прихожей, а обои были наполовину ободраны, и счастливая тетка лет сорока, в зачуханном спортивном костюме и в розовом платочке на упакованной в бигуди голове, вынесла из его комнаты — из чужой комнаты! — охапку уже ободранных обоев. Когда он сказал, кто такой, когда стал спрашивать про тетю Лиду, когда показал документы, — тетка плакала и пила какие-то таблетки, а потом появился дядька в таком же зачуханном спортивном костюме, он тоже боялся, но таблеток не пил, а все показывал, все показывал Павлу документы: вот же, все по закону, мы честно купили, мы не проходимцы какие-нибудь. А потом его отвели на кухню — на чужую кухню! — и там на подоконнике стоял цветок, который тетя Лида растила много лет, и листья у цветка были в брызгах побелки. А потом Павла отпаивали сладким горячим чаем и хотели вызвать врача, но он сказал, что сам врач, и все немножко успокоились, только маленькая молчаливая старушка смотрела на него неподвижными темными глазами и не переставая крестилась. А детей он почти не запомнил — их сразу прогнали в самую дальнюю комнату и приказали не шевелиться. Наверное, они и не шевелились, но младший громко ревел… Да нет, обычная семья, нормальные люди, случайно во все это попали.

— Обычная семья, — повторил он, загоняя вглубь всколыхнувшуюся тоску. — Это не они тетю Лиду ограбили.

— Ладно, — хмуро сказал Серый. — Значит, надо искать твою бывшую. Ладно.

— Зачем? — так же хмуро спросил Павел. — На кой она мне? Мстить, что ли? Тетю Лиду не вернешь. Квартиру ее тоже не вернешь. А деньги я сам заработаю. У меня через неделю скользящий график будет, ты тогда мне скажи, когда и как начинать.