Гордые и свободные - Джанет Дейли

– Элайза…

Она хотела расплакаться, но сдержалась. Вокруг и без того хватает любителей пожалеть себя.

– Вы насытились? – спросила Элайза, не слишком заботясь о том, что ее вопрос может показаться невежливым. – Тогда пойдемте прогуляемся. Кэсси уберет со стола.

Элайза по-прежнему продолжала играть роль светской дамы, единственная забота которой – развлекать гостя.

– С удовольствием.

– Помните, как мы с вами гуляли в саду Гордон-Глена?

Едва произнеся эти слова, Элайза поняла, что и сама все еще пытается цепляться за безвозвратно ушедшее прошлое.

– Да, помню, – сконфуженно ответил священник.

– Удачно ли вы съездили на восток? Вы совсем об этом не рассказываете. – Она хотела сменить тему, но, судя по выражению его лица, такой поворот беседы был ему не по нраву. – Или там что-нибудь было не так?

– Нет, все было хорошо.

– Говорите правду, – проницательно взглянула на него Элайза. – Можете быть со мной откровенным.

– Я не хотел об этом упоминать… Но раз уж вы сами заговорили…

– Упоминать о чем?

– Я ездил в свою прежнюю миссию помогать доктору Батлеру и его семье собираться в путь. Доктор Батлер тоже собирается сюда приехать… – Преподобный снова запнулся.

– Это мне известно, Нэйтан. Продолжайте.

– Из чистого любопытства я решил проехаться по знакомым местам, заглянуть в Гордон-Глен. – Он отвел глаза, его кадык судорожно дернулся. – Господи Боже, что я там увидел!

– Что? – насторожилась Элайза.

– Я сам не знаю, зачем туда поехал, что надеялся там увидеть… – Он покачал головой. – Полнейшее запустение. Поля заросли сорной травой. Дом пуст и полуразвалился. Весь поселок тоже разгромлен. Там никто не живет. Джорджийцы согнали вас с земли, но сами ею не пользуются. Вы только вспомните, сколько упорства и жестокости они проявили. И все ради чего? Это просто какое-то безумие!

Элайза потрясенно вспомнила то жаркое, засушливое лето, когда всех их насильно выгнали из родных домов и собрали в лагере. Вспомнила она и долгий, мучительный путь, который им пришлось преодолеть.

– Что же все это значит? – прошептала она.

– Говорят, многие из джорджийцев собирают вещи и хотят перебраться на запад. Прошел слух, что индейцам здесь выделили богатые и плодородные земли.

– Не может быть! – простонала она.

– Увы.

А Элайза все вспоминала дом таким, каким он был прежде, пыталась представить, как он выглядит теперь: дом с выбитыми стеклами, заросшие сорняками газоны.

Вспомнилась ей и строка из Уордсворта:

О Боже, жилища как будто уснули,И мощное сердце стучать перестало!

– Зря я вам все это рассказал, – вздохнул преподобный.

– Какая несправедливость, какая жестокость! Но что сделано, то сделано. Тут уж ничего не переменишь. – Она стряхнула слезы с ресниц. – Бессмысленно плакать по тому, чего не вернешь. Мы должны жить дальше.

– Значит, все-таки «мы»?

– Да.

После паузы Нэйтан сказал:

– Ой, совсем забыл. Собирался отдать вам с самого начала. – Он порылся в кармане и вынул оттуда сверток. – Вот, купил вам на востоке. Подарок к свадьбе. К сожалению, совсем не практичный.

– Книга! – ахнула Элайза.

– Да, это Эмерсон. Говорят, неплохо написано.

Элайза торопливо разорвала оберточную бумагу, и когда ее пальцы коснулись кожаного переплета, на душе у нее стало теплей.

– Книга… Как давно я не держала в руках книги… – Она посмотрела на Нэйтана с бесконечной благодарностью. – Чудесный подарок, Нэйтан. Самый драгоценный на свете. Спасибо. – Голос ее дрогнул.

– Я… Я хотел бы подарить вам что-нибудь более ценное… – Он оглянулся на лачугу, в которой Элайза теперь жила.

Но она не дала ему договорить:

– Уилл будет счастлив. Я скажу ему, что это первый том в нашей будущей библиотеке.

Нэйтан очень сомневался, что у них когда-нибудь будет библиотека, но вслух сказал лишь:

– Разумеется.

Потом, поколебавшись, осторожно сказал:

– Боюсь, я вам надоел. Мне пора ехать.

– Да, пожалуй, пора.

Элайза старалась не смотреть на него, она тоже мучительно ощущала возникшую между ними неловкость.

– Если вам понадобится какая-нибудь помощь, дайте знать в миссию…

– Спасибо. Я буду это помнить.

Когда они вернулись к дому, Элайза послала Шадрача за лошадью священника. Поблизости не было видно ни Уилла, ни Киппа, и Нэйтан уехал, так с ними и не попрощавшись.

Глядя ему вслед, Элайза вспоминала тот далекий день, когда он сделал ей предложение. Выйди она за него замуж, ее жизнь сложилась бы совершенно иначе. Сейчас она преподавала бы в школе, а не хлопотала бы по хозяйству с раннего утра до позднего вечера. Слезы горечи и обиды выступили у нее на глазах.

– Это что, книга? – спросил Шадрач, глядя на томик Эмерсона.

– Да. – Элайза рассеянно погладила переплет. – Давно я не держала в руках книги. Целую жизнь. Что с нами всеми случилось, Шадрач?

– Вы просто устали. Вам бы отдохнуть, – тихо сказал он.

Душа и тело жаждали отдохновения, но Элайза тряхнула головой:

– Нет, слишком много работы. Где Уилл? Я хочу, чтобы он заделал дыру в курятнике, пока туда опоссумы не забрались.

– По-моему, он пошел на реку.

– Пойди и скажи ему… Нет, лучше я сама. А ты отнеси книгу в дом.

Она сунула ему томик и направилась к реке, вся дрожа от гнева.

Уилла она нашла на берегу. Он сидел, прислонившись спиной к дереву и безжизненно свесив руки, смотрел тусклым взором на мутные воды реки. Когда Элайза подошла, он мельком взглянул на нее и отвернулся.

– Нэйтан уехал. Просил передать поклон.

Услышав свой нарочито участливый голос, Элайза разозлилась на саму себя. Ей надоело быть терпеливой и всепрощающей.

– Ты должен был починить курятник. Если уж сидишь на реке, то по крайней мере поймал бы хоть рыбы на ужин.

– Курятник? Совсем забыл. Пускай Кипп… хотя нет, он уехал.

– Уехал? Куда?

– На заседание Совета в Такатоку.

– А разве ты туда не собираешься?

– Нет.

– Почему? Ведь раньше ты не пропускал ни одного заседания.

– Это было раньше.

Его безразличный голос окончательно вывел ее из себя:

– Но ведь это первое совместное заседание с западными чероки. Первое за тридцать лет! Неужели ты можешь пропустить такое?

– Все это не имеет значения. – Он по-прежнему смотрел куда-то вдаль.

– Как ты можешь так говорить? Это очень важно.

– Ничего, обойдутся без меня, – с ноткой раздражения ответил он.

– Но там будет много таких, как Кипп, – полных ненависти и злобы. Ты ведь знаешь не хуже меня, как много зла накопилось в людях. Сможет ли Джон Росс противостоять такому давлению? Что с тобой происходит, Уилл?