Полдень синих яблок - Ума Барзи

- Я не верю в чудеса, - гремел грозный бас Якова. - Я скептик и верю только в законы природы. Я глубоко убеждён, что вселенная шестимерна и обитатели бесчисленных миров могут беспрепятственно проходить через нас и вокруг нас. Я могу вызвать бурю, предсказать судьбу по звёздам или поставить на ноги безнадёжного больного. Мне известен элексир молодости, наконец. Но вот чего я понять до конца не могу, прожив долгие годы в России, так это природу плесени невежества. Простого русского невежества!

________________________________________________________________________

* FUIMOS (лат.) - Мы были!

Глава 32.

Тяжёлая плита за спиной бесшумно задвинулась и мрачная, давящая тишина сдавила своды холодного коридора, еле освещённого далёким пламенем редких свечей. Ни один звук суетного мира не долетал снаружи, чтобы не побеспокоить это царство теней. Только мерный звук шагов гулко отдавался, отражаясь от каменных плит из красного лабрадора.

В голове под восторженную пульсацию приливающей крови звучал, как заклинание, голос Креатора: 'Предмет, намагниченный мыслью, поистинне имеет мощь. Исполни всё, как надо и стань Оператором человеческих душ'.

Он шел по наклонной поверхности пола навстречу свету, с усилием вжимая напряжённые ноги. Страха не было, только одно желание стучало в груди - исполнить данную тебе, избранному, главную миссию жизни и изменить этот мир, прогнуть его под себя и открыть все его тайны.

И вот уже та самая таинственная и загадочная камера приняла его в свой молчаливый, нарушаемый только шелестом свечей, зев. Комната, где сходились мощнейшие энергетические потоки, где хранилась реальная, но скрытая сила, которая на самом деле удерживала весь фундамент Системы, выкачивая энергию из земли и всего живого.

В этом пантеоне, хранившем осколки истории и фрагменты прошлого вдоль гладких стен с широкой чёрной полосой на опорных плитах под стеклянными колпаками в зловещем ожидании выстроились головы. Сохранённые особым образом и казавшиеся поразительно живыми, это было то, что осталось от знаменитостей, известных всей стране по газетам, школьным учебникам , а позднее, по экранам телевизоров - великих поэтов, гениальных музыкантов, партийных деятелей и видных учёных. Сталин, Киров, Луначарский, Крупская, И.Павлов, Калинин, Менделеев, Ландау, Мичурин, Сахаров, кого здесь только не было! И даже голова последнего Императора Николая П. У некоторых на носах даже красовались очки, которые они носили при жизни и свет мерцающих свечей отражался в них мертвенным светом. Причёски и румянец на щеках подчёркивали их ухоженный вид и только закрытые глаза напоминали о насильственном сне.

На негнущихся от волнения ногах Дино подошёл к одной из них и откинул хрустальный купол. Перед ним прямо на уровне лица замерла прекрасно сохранившаяся голова вождя с редкой порослью волос и аккуратно уложенной рыжеватой бородкой. Неизвестный творец в совершенном техническом мастерстве так вдохнул в неё тайную жизненую силу, что она казалась спящей.

Одной рукой Дино оттянул вниз челюсть терафима и вложил в выпотрошенный череп заветную золотую пластинку - гребень предков с начертанным на нём знаком свастики.

Веки головы задрожали м приоткрылись, обнажив пустые глазницы, которые тут же засветились изнутри золотым блеском и, померцав мгновенье, снова изчезли за складками безжизненной кожи.

Вдруг откуда-то сзади раздался душераздирающий стон и тут Дино обуял животный страх. Ноги словно приросли к каменным, отливающим кровавым отблеском, плитам.

'Не оборачиваться! Что бы ни происходило - не оборачиваться!' - помнил он слова Куратора.

Раскинув руки вверх и стараясь не обращать внимания на что-то страшное, происходившее сзади, заупокойным голосом он начал читать заклинание.

- Цоданаре ода цодамерану!

Комнату залило тусклым светом, а стон сзади перерос в прерывистый плач.

- Одо кикале ку-а-а. Цодореге ноко мада, хо-атахе И-а-ида!

***

Смерть поднимет черные крылья,

Демон разорвет твою плоть до молекул,

Ад восстанет, ад поднимет

Золотой меч на тех, кто не остынет -

гремел в мощных колонках 'Сектор газа'.

- Ты чё делаешь, урод! Окошко отстегни сначала, помнёшь - папик меня убьёт!

Сидевший, а точнее, полулежавший, вытянув ноги параллельно дороге хозяин 'свежей', купленной отцом на днях, 'Мазды' небрежно держался за пухлый руль и беспокойно смотрел по сторонам.

Мягкий тент отъехал и сложился на багажник.

Прохладный ночной ветер взъерошил и без того растрёпанные стрижки.

'Урод', смазливый, похожий на цыганёнка, черноглазый парнишка, бесстрашно уселся на спинку сидения. Полы его плаща развевались по ветру. Интенсивно жуя жвачку, он качал в такт музыке головой, болтающейся на тонкой шее с торчащим кадыком.

Роковой год, можете мне не верить -

Тысяча девятьсот девяносто девять

Дьявол повернет золотыми рогами,

Три девятки кверху ногами!

- Серёга, блять, слезь! - крикнул водитель, пытаясь перекричать музыку. - Менты остановят!

- Папик отмажет! А пока пусть быдлз обзавидуется! - Серёга, радостно вскинув руки, упивался скоростью.

- Классная тачка, правда, Светка? - крикнул он сидящей справа девушке. Она сложилась так, что колени, крепко сжимающие банку пива, торчали на уровне подбородка. Непонятно, как эта троица умудрилась поместиться в крошечном двухместном салоне.

- Погоди ты, я ноготь сломала!

- Да, - засмеялся Серёга, - такой потери страна ещё не знала!

- Это не тачка, - гордо прокричал водитель, - это родстер. Машина-мечта для уверенного в себе чувака!

- Ну ты, блин, даёшь! Слоганы такие задвигаешь! Тебе бы рекламы снимать!

Всеобщий гогот потонул в бившей по ушам песне и вдруг, подняв глаза, Серёга перестал жевать и замер в изумлении.

- Это что ещё за хрень?

Немного в стороне от ярко освещенного моста, по которому они мчались, где-то над подсвеченными шпилями кремлёвских башен в тёмном небе висела огромная чёрная пирамида! Зловеще отливая лёгким серебрянным блеском, она лениво поворачивалась в воздухе, как наполненный горячим воздухом воздушный шар и казалась нелепой и неуместной шуткой организаторов светового лазерного шоу.

- Нифигасе! - прошептала Светка, напрочь забыв про сломанный ноготь.

Тут раздался страшный, смертельный удар. Неопытный водитель засмотрелся на таинственное зрелище, отпустив педаль газа, а летевший сзади огромный джип попросту 'не заметил' крошку-родстера - машину для души уверенного в себе мужчины.

***

Теперь сзади раздавались какие-то квакающие и похожие на вой ветра в трубе звуки. Дино сквозь истошные крики едва дочитал заклинание до конца, как губы терафима пришли в движение.