Наследие Мортены - М. Борзых

— Папуль, погоди, Кали же вроде уничтожала демонов, а тебя здесь ледяным демоном зовут. Как она могла встать на вашу защиту? — мифология была нашей общей с отцом любовью, он поощрял мой интерес в этой области, рассказывая много сказок из фольклора разных народов мира. Про Кали и Дургу там тоже было.

— Этот вопрос потом сама господину Сингкху задашь, как в его картине мира такая ассоциация сложилась. Но знаешь, когда в лицо тебе смотрит разъярённая пантера и вдруг передумывает тебя добивать, ты поверишь во что угодно.

— И всё равно не сходится, не убила его пантера, а почему он тогда помогает тебе?

— После того, как меня подлечил обелиск, мы возвращались тем же путём, что и пришли. Сингх обнаружился среди растерзанных трупов, молящимся. Он поседел за ночь. Пантера и его порвала, но не добила. А мы перевязали, к поселению отвели, решили не оставлять блаженного на съедение дикому зверью. Я только сказал ему, что однажды вернусь. Вот он и ждал.

— Эх, твоего бы отца да в наши реалии, — мечтательно вздохнула Рогнеда, — цены бы ему не было.

— Сплюнь, ему и здесь неплохо, — я моментально открестилась от подобной перспективы.

Время за разговором прошло не заметно. Впереди замаячили осколки скалы, торчащие из-под земли, словно старые клыки давно почившего дракона. Часть камней была покрыта мхом, но под ним явственно проступали непонятные символы, состоящие из безумной смеси азбуки Морзе и египетских иероглифов. Обелиск ягуаров ничем не отличался внешне от медвежьего. Стела из чёрного гладкого камня, в отполированных гранях которой можно было рассмотреть своё отражение. Примечательным было разве что ощущение тепла и покоя.

Звуки вокруг стихли, казалось, даже ветер не шелестел в кронах деревьев. В наступившей тишине стали отчётливо слышны мягкие крадущиеся шаги. Нас встречали. Угольно-чёрная пантера взирала с интересом. Едва скользнув по нам с Бааром взглядом, она направилась к отцу, мягко ткнув его головой в бедро.

Отец в ответ опустился на одно колено и приложил к сердцу сжатый кулак в приветствии. Они застыли друг напротив друга, словно вели безмолвный диалог. Возможно, так и было.

— Не думала, что боевого побратима можно обрести без слияния ипостасей… — задумчиво пробормотала княжна, — … и в таком возрасте…

Спускаясь на землю, я старалась не шуметь и не отвлекать отца от общения. Медлить, находясь у цели, было бессмысленно. Напоследок я прижалась лбом к телу ирбиса, глубоко зарываясь пальцами в шелковистую шерсть и вдыхая родной запах. Для меня он пах морозом, солнцем и хвоей. Хотелось набраться у него смелости, решимости, уверенности, но сердце трепыхалось в груди, словно одинокий огонёк на ветру, норовя угаснуть. Секунда на трансформацию, и меня прижимал к себе любимый мужчина.

— Не бойся. Мы рядом, — он нежно и едва ощутимо коснулся моих губ.

Я медленно шла к обелиску и пыталась вспомнить, что мне рассказывала Ягу, какие термины использовала. Если обелиски сродни нашим компьютерам, то чем точнее запрос, тем полнее и качественней будет ответ. Исходя из таких предпосылок, я старалась продумать свои вопросы-команды, но прежде чем успела что-либо прорепетировать, обелиск сам обратился ко мне голосом любящей бабушки, дождавшейся внуков в гости:

— Приветствую потомка рода ягуаров! С возращением в семью!

Я ждала продолжения, но его не последовало. Прошла минута, вторая, а обелиск молчал. Такое ощущение, будто со мной пообщался автоответчик, произнеся заранее заготовленные фразы на случай появления кровных родственников. Так дело не пойдёт, пришлось брать инициативу в свои руки.

— Оператор запрашивает доступ к устройству хранения и переноса генетических и ментальных баз данных рода ягуаров, — скороговоркой выпалила я гибрид пояснений Ягу и фраз из популярных боевиков.

Атмосфера вокруг обелиска изменилась. Исчезла тёплая приветливость, на смену ей пришло замешательство. Воздух вокруг наполнялся озоном, казалось, обелиск сейчас зримо заискрится или зашипит от перенастройки на другой протокол общения.

— Предоставьте биологические образцы для аутентификации, — ответили мне спустя минуту совершенно другим голосом.

Хм. Биологические образцы? Это забор крови сделать или плюнуть на него, что ли? Благо, вопрос отпал сам собой, ибо я и так оставляла за собой гранатовую дорожку из собственного биоматериала. Изгваздав обелиск у основания кровью, стала ждать вердикта.

— Генетический код подтверждён. Соответствие биологических образцов нулевому носителю рода — менее семи процентов. Аутентификация пройдена. Цель взаимодействия с устройством?

— Возврат в устройство цифровой копии представителя рода ягуаров, Рогнеды, дочери Дары Ягер, — я постаралась скопировать стилистику ответов тотема.

На этот раз обелиск ответил значительно быстрее:

— Экспериментальный образец обладал нестабильными психофизическими показателями в силу экстраординарной мутации. Утрачен в результате неумелого обращения с устройством другого рода. Имел приоритет содействия. Предоставьте носитель цифровой копии.

Часть грани обелиска размером с ладонь стала прозрачной.

— Оператор и есть носитель, — ответила я, с опаской вставляя руку по запястье в обелиск. Ладонь будто увязла в киселе, прохладном, но не липком.

— Информация подтверждена. Прошу разрешения на изъятие цифровой копии из оператора. Предупреждаю, изъятие может сопровождаться болезненными ощущениями в силу низкого соответствия биологических образцов нулевому носителю рода.

— Уровень силы болезненных ощущений?

— Соответствует колото-резаной травме средних кожных покровов.

— Скорость регенерации на текущем этапе у оператора? — попытала я своего счастья и свернула разговор на нужную мне тему.

— Неизвестна.

«Вот чёрт!»

— Способ повышения регенерации оператора до полного устранения физических повреждений? — произнесла и скрестила пальцы на свободной руке в ожидании ответа.

— Слияние с подходящей особью местной фауны для установления устойчивого симбиоза.

«Так, это мы уже слышали от Ягу».

— Вероятность установления оператором устойчивого симбиоза при текущем соответствии биологических образцов нулевому носителю рода?

— Менее семи процентов.

— Результат неудачного симбиоза для оператора и особи местной фауны?

— Смерть.

Ну, собственно, вот и всё, ответ получен. Менее семи процентов. И это если ещё найдется подходящая особь. У отца нашлась, а вот вокруг меня что-то пантеры не бегают.

— Даю согласие на извлечение цифровой копии экспериментального образца Рогнеды Ягер, — тихо отдала команду. Пусть хоть у неё будет шанс на счастье.

Ладонь полностью погрузилась в гель. Кожа стала прозрачной, под ней проявились бордовыми нитями кровеносные сосуды, оранжевыми вспышками мигали нервные окончания, кости мерцали серым графитом. Сосуды раскрывались спелыми бутонами набухающей крови, роняя лепестки с каждым ударом сердца. Каждый лепесток расщеплялся на невесомую пыльцу, из которой изымалась серебристая субстанция сознания Рогнеды.

Княжна стояла возле меня, держа за