Не мешайте палачу - Александра Маринина

– Заманчиво, – покачал головой Хозяин. – Но почему вы исключаете третий вариант? Он может признать, что спецслужбы сработали так, как нужно, но он обязательно должен был уехать из Грозного. И причину приведет очень вескую. Вполне уважительную. Ведь на самом-то деле без такой причины он оттуда и не уедет в спешном порядке. И никакого конфликта не получится. И разведка хорошая, и военачальник не трус. Тогда как?

– А вот тут мы и должны постараться сделать так, чтобы причины спешного отъезда из Грозного не могли быть оглашены. Впрочем, насколько я знаю, наш друг Григорий Валентинович в этих делах большой дока. Пусть это будет его частью нашей общей операции. Резкую критику в адрес спецслужб из уст крупных руководителей я обеспечу. Гадкие намеки в желтой прессе возьмет на себя господин Турышев, – Антон Андреевич кивнул в сторону полного человека в мятом костюме. – Это его епархия. А отъезд военачальника из Чечни – это ваша задача, Григорий Валентинович. Сможете? Впрочем, и спрашивать незачем, всем известны ваши способности в таких тонких делах. Разумеется, сможете. Но надо действовать оперативно, господа. Времени осталось очень мало, поездка военачальника в Чечню начинается послезавтра и, по предварительным расчетам, продлится дня четыре.

Дверь в комнату приоткрылась, на пороге возник очередной верзила, но уже не в униформе, а в самых обычных брюках и обтягивающей тугие мускулы трикотажной водолазке. Следом за ним в открывшуюся дверь просочились волнующие запахи жареного мяса и острых маринадов.

– Стол готов, – сообщил он, вопросительно глядя на Хозяина в ожидании дальнейших указаний.

– Ну что ж, – Хозяин легко, несмотря на грузность фигуры, поднялся с кресла. – Прошу к ужину. Если предложение Антона Андреевича мы принимаем, как было модно когда-то говорить, за основу, то детали мы обсудим за столом. Прошу!

Он элегантным и одновременно властным жестом указал на дверь, ведущую в соседнюю комнату. За столом Чинцов оказался рядом с Антоном Андреевичем. Турышев и еще один гость уселись по другую сторону стола, Хозяин – во главе. Чинцов несколько успокоился. То задание, которое на него возложили, представлялось ему вполне посильным, и он уже начал прокручивать в голове разные варианты его выполнения. Но внезапно обстановка накалилась.

– Кстати, – произнес сидящий напротив Чинцова Турышев, – я полагаю, что мы с вами собираемся совершенно непродуктивно использовать такого человека, как наш Григорий Валентинович. Я думаю, он мог бы сделать гораздо больше.

– Да? – Хозяин опустил вилку, которую уже подносил ко рту вместе с сочным куском свинины.

– Я полагаю, – продолжал Турышев, – что грязные намеки в желтой прессе – это не совсем то, что нужно для такого мощного удара, который мы хотим нанести. Было бы куда эффектнее, если бы кто-нибудь из руководителей спецслужб дал интервью, в котором вполне недвусмысленно заявил бы, что точное время начала штурма Грозного было доложено нашему военачальнику буквально утром того дня, когда он так поспешно покинул Чечню. То есть он вроде бы ни на что не намекает и в трусости никого не обвиняет, он просто защищается от тех публичных нападок, которые нам пообещал организовать уважаемый Антон Андреевич. А уж выводы граждане сами сделают. А не сделают – так средства массовой информации им помогут. Одно дело – пустые домыслы газетчиков, и совсем, совсем другое – сопоставление и анализ высказываний нескольких руководителей, причем высказываний публичных, а не кулуарных сплетен. Это выглядит куда убедительнее, смею вас заверить. И потом, такого рода ситуация обязательно станет достоянием общественности не только в нашей стране, но и за рубежом. Резонанс будет очень большим. Вспомните, господа, сколько криков было вокруг интервью Ратникова.

«Ну началось! – в ужасе подумал Чинцов. – Только этого мне не хватало. Ратникова сделал Павел, чтоб его черти на куски разорвали. Мне такое дело не потянуть».

– А что? – заметно оживился Хозяин. – Это очень хорошая мысль. Давайте ее обсудим.

Чинцов уткнулся в тарелку, изо всех сил делая вид, что ход обсуждения его не особенно интересует. Вместе с тем каждое произнесенное слово отдавалось в нем похоронным звоном.

– По-моему, вам не очень нравится эта идея, – тихо произнес сидящий рядом Антон Андреевич.

– Вы правы, – с готовностью откликнулся Григорий Валентинович.

– Отчего же? Вы не верите в эффективность такого поворота событий? Или видите какие-то подводные камни, которые пока недоступны взору всех здесь присутствующих?

– Я не уверен, что смогу организовать то, что нужно, – уклончиво ответил Чинцов. – Я не привык работать наспех. Для подготовки такого интервью требуется очень много времени. Вы меня понимаете?

– Отчасти, – кивнул Антон Андреевич. – Вы хотите сказать, что для того, чтобы заставить человека из спецслужб сказать все нужные нам слова, его надо предварительно очень долго готовить. Я правильно вас понял?

– Совершенно верно, – обрадованно согласился Григорий Валентинович. – Нужно присмотреться к этому человеку, не говоря уже о том, чтобы его выбрать из множества других. Нужно изучить его жизнь и изготовить оружие, при помощи которого его можно заставить делать то, что мы хотим. Это вопрос месяцев, а не десяти дней.

– Позвольте спросить, а сколько времени у вас ушло на подготовку Ратникова?

– Четыре месяца, – солгал Чинцов, не моргнув глазом.

– Неужели?

Антон Андреевич повернул голову и с интересом глянул на соседа по столу. От этого взгляда Григорию Валентиновичу стало не по себе. Не верит, что ли? С чего бы ему сомневаться? Неужели знает правду? Откуда?

– Да, представьте себе, четыре месяца, – мужественно подтвердил Чинцов. – И это при том, что у меня были очень хорошие помощники.

– А теперь что же? Где ваши помощники?

– Их нет, – Григорий Валентинович многозначительно улыбнулся. – Вы же знаете, вероятно, о том, как распалась та команда, в интересах которой я работал до недавнего времени. Мои помощники были людьми членов этой команды. Мне они не подчиняются, к сожалению, и сейчас у меня доступа к ним нет. – А наши помощники вас не устроят?

– Трудно сказать, – неопределенно ответил Чинцов. – Я пока не знаю их возможностей и способностей. Да и в любом случае, за десять дней такую сложную работу проделать никому не удастся. Нет, Антон Андреевич, это нереально. Видите, я не хочу вводить вас в заблуждение и делать вид, что я могу все, даже то, чего на самом деле не могу. Мы с вами делаем серьезное дело и должны работать с открытыми глазами. Убедите, пожалуйста, ваших друзей в том, что они строят напрасные иллюзии насчет этого интервью. Времени слишком мало.

– Хорошо, я готов с вами согласиться. Но, если я найду вам толкового помощника, вы возьметесь за организацию этого интервью?

– Я же сказал вам, Антон Андреевич: даже с самыми лучшими помощниками для этой работы требуется не один месяц.

– Ну что ж, вернемся к этому разговору попозже, – улыбнулся Антон Андреевич. – Воздадим должное искусству повара.

Общий разговор тем временем перешел на проблемы финансирования. Григорий Валентинович краем уха прислушивался к ходу беседы и понимал, что речь идет о нем и о том задании, которое на него собираются возложить.

– Григорий Валентинович, – обратился к нему Хозяин, – мы все здесь люди здравые и не требуем от вас, чтобы вы разделяли наши политические позиции. Мы пригласили вас как специалиста, эксперта, и ваши услуги будут соответствующим образом оплачены. Мы готовы обсудить сейчас ваши условия.

– Речь идет об организации отъезда военачальника из Чечни? – с невинным видом поинтересовался Чинцов.

– Нет, речь идет об организации интервью одного из руководителей спецслужб.

– Григорий Валентинович не считает это возможным, – вступил в разговор Антон Андреевич. – И я склонен с ним согласиться. Такая работа требует очень долгой и тщательной предварительной подготовки и за десять дней вряд ли может быть выполнена эффективно.

– Это не разговор, – поморщился Хозяин. – Чем сложнее работа – тем выше оплата, и это мы готовы обсудить. Григорий Валентинович, сколько будет стоить, по вашим оценкам, эта работа?

– Если бы у меня было достаточно времени и квалифицированные помощники, – осторожно ответил Чинцов, – я оценил бы ее… Ну, скажем, в пятьсот тысяч долларов.

– То есть за интервью Ратникова вы получили именно столько? – уточнил еще один гость, имени которого Чинцов не запомнил.

– Да, – уверенно сказал он и снова солгал. За Ратникова Мальков заплатил ему всего двести тысяч. Но Малькова нет больше, и уличить Чинцова во лжи теперь некому.

– Стало быть, с учетом сжатых сроков мы предлагаем вам в два раза больше. Вас это устраивает?