Второй шанс 6 (СИ) - Марченко Геннадий Борисович

– И у меня тоже, – добавила Лена.

– Хм, ну и мои по идее не должны были пропустить, – вставил Валя.

– Ребята, давайте в сторонку, не стойте у людей на пути.

Это всё тот же распорядитель, отгоняет нас от ведущей на сцену лестницы, к которой приближается Маккартни. Отходим в сторону, и в этот момент моё плечо сжимает чья-то крепкая рука. Оборачиваюсь – Свиридов.

– Привет, разностороння личность, – вздыхает он. – Наш пострел везде поспел.

– Здравствуйте, Георгий Иванович. Что случилось?

– Что случилось? Ты Квачадзе орбитальную кость сломал. Позавчера обследование выявило.

– Ёб… Простите, вырвалось. А что же теперь делать?

– По идее, как следует наказать тебя надо, но… Ты начудил – тебе и исправлять. Надеюсь, на олимпийском ринге ты сможешь доказать, что не зря провёл матч-реванш.

Ох ты ж мать моя женщина! Да не может быть!

Кажется, я это уже вслух сказал, потому что Свиридов кисло усмехнулся:

– Может, ещё как может. У тебя, кстати, как с весом? А то послезавтра утром взвешивание, нужно, чтобы уложился. Если нет – придётся выставлять Шина.

– Я…

Блин, во рту как-то неожиданно пересохло. Просипел:

– Я буду в весе, Георгий Иванович, обещаю!

– Смотри у меня… Завтра в 10 утра перед стартом турнира командное собрание в пресс-центре «Олимпийского». Держи, вот твоя аккредитационная карточка, с ней ты пройдёшь на любой спортивный объект, но паспорт лучше захвати тоже. Не опаздывай.

И ушёл, оставив меня стоять с раскрытым ртом.

Глава 11

С Ингой и мамой пересеклись уже дома около 9 вечера. Я приехал где-то минут на тридцать раньше, успел принять душ, заглянул в холодильник, но на фоне всех произошедших событий аппетит отбило напрочь. И концерт и, самое главное, известие о моём участии в олимпийском турнире стали для меня, мягко говоря, шоком.

– Это было потрясающе! – в один голос воскликнули мама с Ингой, переступив порог.

Глядя в их сверкающие счастьем глаза, я не мог не согласиться, что зрелище было и впрямь на уровне.

– А концерт – это вообще что-то! – добавила Инга.

После чего наперебой принялись обсуждать моё выступление, которое, по их мнению, стало чуть ли не главным украшением всей церемонии открытия. Обсуждение продолжилось на кухне, у меня за компанию с любимыми женщинами разыгрался аппетит. По-быстрому сварили макарон, мама обжарила фарш, лук до золотистого цвета, в итоге получилась большая сковорода макарон по-флотски. Правда, я не сильно усердствовал, памятуя, что мне нужно уложиться в вес. Жаль, дома нет напольных весов, надо будет как-нибудь задуматься над их приобретением. По ходу дела я рассказал главную новость про своё грядущее участие в боксёрском турнире.

– Да ты что?!

У Инги от смешанного с удивлением восторга даже вилка выпала из рук.

– Ты сейчас не шутишь?

– Какие уж тут шутки. Завтра командное собрание, а послезавтра у меня первый бой.

– А с кем? – спросила мама.

– Пока не знаю, завтра и спрошу у Свиридова.

– А это кто?

– Свиридов? Президент федерации бокса СССР. Он мне эту новость и сообщил.

Спать легли поздно, мама расположилась в комнате с окнами во двор, а мы с Ингой, как обычно, на диване. Всё-таки законные муж и жена, имеем право. Но сегодня нам было не до постельных утех, я вообще вырубился, кажется, едва только голова коснулась подушки.

Зато проснулся – ещё и пяти не было. Отправляться на пробежку сегодня что-то не хотелось, после вчерашнего из меня словно слили бензин. Но я понимал, что надо держать себя в тонусе, к тому же неизвестно, сколько весы сегодня покажут. Если перебор, то придётся постараться за день согнать лишние граммы, а то и килограммы. Способов немало, самый действенный – сауна, найти-то я её найду. Другой вопрос, как сгонка веса скажется на самочувствии? А то, чего доброго, и сил на ринг взобраться не хватит.

Утренняя пробежка вкупе с занятиями на стадиончике позволили не только как следует взмокнуть, но и насытить организм своего рода эндорфинами, как это обычно у меня и случается на фоне физических упражнений. Не успел вернуться – телефонный звонок.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

– Максимка, чертяка, поздравляю! – услышал я в трубке взволнованный голос Грачёва. – Мне Лавров в Гагры вчера позвонил, сказал, что ты в сборной, и хорошо бы я вернулся с отдыха пораньше, чтобы тебя секундировать на турнире и готовить к поединкам. Так что я уже в Москве. Два дня недоотдыхал, ну да ничего, моя как-нибудь переживёт, последние пару дней без меня там расслабится, хе-хе… Ты как, в форме? Насчёт веса беспокоишься? Дай Бог, всё обойдётся. Давай, я тоже в «Олимпийский» сегодня подъеду.

Спорткомплекс «Олимпийский» состоял из двух спортивных сооружений – гигантского овального здания, в котором располагался крытый стадион, и овального здания с несколькими плавательными бассейнами. По болтавшейся у меня на шее аккредиционной карточке участника с моей фотографией и печатью оргкомитета Игр меня без проблем пропустили и ещё показали, как найти пресс-центр.

Я прибыл одним из первых, к моему появлению в пресс-центре находились только Шамиль Сабиров и Серик Конакбаев, болтавшие о чём-то на своём, казахском.

– Привет!

Мы пожали друг другу руки.

– Ты, говорят, заявлен вместо Квачадзе? – спросил Серик.

– Говорят…

– И вроде как в матче-реванше сломал ему глазницу? – добавил Шамиль.

– Вроде как.

– Ловко ты устранил конкурента, – хмыкнул Конакбаев.

– Можно подумать, я специально ему «орбиталку» сломал.

– Да ладно, шучу.

Он похлопал меня по плечу, и в этот момент в помещение зашёл Исраел Акопкохян.

– Макс?

– Исраел?

– Ты как здесь?

– А ты-то как?

Дальше выяснилось, что Акопкохян, проигравший в финале чемпионата страны Конакбаеву, волевым решением тренеров сборной оказался заявлен в следующую весовую категорию до 67 кг. Несмотря на мою дружбу с Исраелом, оставалось только посочувствовать чемпиону страны Петру Галкину, который по спортивному принципу должен был бы представлять СССР на олимпийском ринге[24].

Как бы там ни было, мы поздравили друг друга с попаданием в состав сборной. Вот только меня волновал вопрос веса. Понемногу подтянулись и остальные, включая сияющего, как начищенный пятак, Грачёва. Обнял меня от полноты чувств. Кто-то уже был в курсе истории с матчем-реваншем, кто-то узнавал об этом только сейчас, можно сказать, из первых уст, в ответ на вопрос, что я здесь делаю.

Наконец появились глава Федерации Георгий Свиридов, старший тренер сборной Владимир Лавров, его помощник и младший брат Артём Лавров, и ещё какой-то немолодой, но подтянутый тип презентабельной внешности. Его Свиридов представил как заместителя председателя Госкомспорта Андрея Борисовича Колчина. Колчин выступил с насквозь официозной речью, призывающей нас высоко нести знамя советского спорта, быть достойными чести представлять СССР на международной арене и прочая и прочая.

Потом слово взял Свиридов. Тот напомнил, что турнир боксёров будет проходить с 20 июля по 2 августа. Сегодня бои начинаются в 17.00, а открытие турнира в 16.30, на параде нашу сборную будут представлять те, кому сегодня выходить на ринг. То есть Сабиров, Мирошниченко, Хачатрян и Рыбаков. Последний так же понесёт табличку с надписью USSR. Затем обрисовал медальный план, заявив, что два «золота», три «серебра» и три «бронзы» будут считаться неплохим результатом. Как минимум у нашей команды должна быть одна золотая медаль, по одной серебряной и бронзовой, в противном случае выступление окажется провальным.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

А дальше Владимир Александрович Лавров ради проформы огласил состав сборной. Выглядел он следующим образом:

48 кг. Шамиль Сабиров

51 кг. Виктор Мирошниченко

54 кг. Самсон Хачатрян

57 кг. Виктор Рыбаков

60 кг. Виктор Демьяненко

63,5 кг. Серик Конакбаев

67 кг. Исраэль Акопкохян

71 кг. Александр Кошкин

75 кг. Виктор Савченко

81 кг. Максим Варченко

Свыше 81 кг. Пётр Заев