Сеньор Кон-Тики - Арнольд Якоби

А сеньор Кон-Тики поведал о подземельях, где собрано множество каменных идолов и утвари, старинных реликвий, о которых известно только одному-двум избранным в роду. Вход в тайную родовую пещеру либо на равнине через отверстие, накрытое мшистым камнем, либо в обрыве над морем. Тайники охраняются могущественными аку-аку, которые жестоко карают всякого, кто попытается украсть что-нибудь. Даже сам владелец пещеры должен умилостивить аку-аку, прежде чем входить в заветный тайник. Для этого есть ритуал: полагается съесть гузку курицы, изжаренной в земляной печи поблизости от пещеры. Называется этот ритуал уму такапу.

Словом, остров Пасхи представлял собой два мира, несхожих между собой, как день и ночь. Один мир — видимый всем: вулканы, каменные исполины, церковь, обыденная жизнь. Второй — скрытый: пещеры, где в кромешном мраке лежат культовые предметы, идолы, скелеты и водится всякая чертовщина. Скелеты представляли собой останки погребенных здесь покойников или больных стариков, которые сами забрались в тайник, когда приблизился их смертный час. Среди многочисленных удивительных изделий в пещерах были каменные черепа, модели судов, птицечеловеки, странные животные и чудовища, женщины, несущие на спине ребенка или рыбу. Все это было сделано из вулканических пород.

Со временем Туру показали не одну секретную родовую пещеру, но только после того, как островитяне оправились от жестокой эпидемии гриппа — неизменной спутницы ежегодных визитов судна из Чили.

Экспедиция провела на острове четыре месяца, когда на горизонте показалось другое судно. Это был «Пинто», чилийский военный корабль, который раз в год доставляет припасы пасхальцам. На борту «Пинто» были профессора Оттмар Вильгельм и Густаво Пенья, а также группа студентов-археологов. Они хотели посмотреть, как идут раскопки.

Зайдя в гости к бургомистру, Пенья услышал от него, что могущественный аку-аку сеньора Кон-Тики извлекает самые удивительные вещи из недр земли. Профессор только снисходительно улыбнулся; он знал, что бургомистр любит прихвастнуть. Но потом Пенья призадумался. Может быть, трюмы «Хр. Бьеллянда» в самом деле набиты музейными ценностями? Кончилось тем, что он связался с министром просвещения Чили, и тот уполномочил его конфисковать все археологические находки экспедиции. Это было настоящим ударом для Тура и его товарищей. Ведь он получил через норвежское министерство иностранных дел официальное разрешение чилийских инстанций провести раскопки на острове Пасхи и сам ездил в Чили, чтобы утрясти все вопросы. Неужели придется отдать все, каждый кусочек кости и образцы древесного угля?.. Они решительно протестовали, и в конце концов Пенья согласился встретиться и обсудить проблему. Тем временем весть о случившемся дошла до пасхальцев. Они возмутились и сказали Туру: никто не посмеет взять у него то, что они ему подарили. Бургомистр совсем повесил нос, считая, что он кругом виноват.

Переговоры состоялись в кабинете патера Себастиана. Долго казалось, что выход не будет найден. Наконец Тур предложил, чтобы археологам разрешили увезти собранный материал в свои лаборатории, провести анализ и издать отчет. Затем чилийские ученые скажут, что может представить интерес для музеев Чили. Пенья согласился. Тогда Тур спросил, что думает профессор об изделиях, полученных от пасхальцев.

— То, что вы получили от пасхальцев, нас не интересует, — сказал Пенья. — Я сюда приехал не в качестве таможенного чиновника. Что вами куплено у пасхальцев, мы и сами можем купить. Нас занимает то, что археологи нашли в земле, потому что до вас здесь никто не занимался раскопками.

Итак, проблема благополучно разрешилась; две стороны подписали соглашение.

Выйдя из дома патера Себастиана, Тур увидел в темноте человека, который прижался к стене под окном. Это был один из его местных друзей. Пасхалец подошел к Туру и шепотом рассказал, что он побежал бы к бургомистру и привел бы двести человек, если бы переговоры сорвались.

Вскоре «Пинто» ушел, и жизнь островитян вернулась в обычную колею, если не считать распространившейся коконги. Патер Себастиан и все островитяне заболели. У бургомистра умерла от болезни внучка, сам он слег с воспалением легких и тоже едва не отправился на тот свет. Когда Педро Атан поднялся на ноги, его нельзя было узнать. Раньше он обещал сводить сеньора Кон-Тики в свои родовые пещеры и показать ему потрясающие вещи. Теперь он всячески уклонялся, даже попытался подсунуть Туру современные изделия. Видимо, беды, которые обрушились на него после визита «Пинто», он воспринял как месть аку-аку за то, что выдал тайны родовых пещер. Как только Тур понял, в чем дело, он перестал настаивать. Бургомистр продолжал ему помогать и в конце концов разрешил младшему брату Атану Атану показать свою пещеру сеньору Кон-Тики.

Атан Атан оказался не таким робким, как старший брат. Он считал себя добрым католиком и хотел поскорее положить конец всем этим языческим затеям с пещерами. После короткого ритуала он ночью привел сеньора Кон-Тики в свою пещеру и передал ему на хранение все, что там было. Естественно, Тур постарался не остаться в долгу. Получив много подарков, Атан Атан убедился, что сделал доброе дело, и предложил братьям своей жены Андресу и Хуану Хаоа поступить так же со своими тайниками.

Андрес не возражал против того, чтобы передать Туру камень-ключ, но требовалось согласие Хуана, который считался хранителем пещеры. А Хуан, человек суровый и несговорчивый, рассердился, узнав, что его брат доверился чужеземцу. В конце концов он все-таки согласился встретиться с сеньором Кон-Тики для переговоров. Войдя в дом Хуана, Тур сразу понял, что ему предстоит испытание. Хозяин дома устремил на него пронзительный взгляд, в котором угадывались незаурядная воля и настойчивость. За спиной Хуана неподвижно стоял туму — человек, которому принадлежало право выносить приговор в делах, касающихся рода Хаоа.

Хуан подошел вплотную к Туру и вызывающе прошипел:

— Видишь моего аку-аку? Это дом аку-аку!

— Знаю, — ответил Тур. — Вижу.

Хозяин будто не слышал его слов.

— Покажи мне силу своего аку-аку! — продолжал он.

Было ясно, что он и остальные ждут какого-нибудь чуда.

Теперь главное не растеряться…

— Если твой аку-аку такой же могущественный, как мой, — так же вызывающе заговорил Тур, — вели ему выйти за дверь. Вели ему обойти весь остров. Спроси его: видит он, как изменился остров? Видит, что все стало лучше? Что снова появились старые стены и дома, а из земли поднялись невиданные изваяния? Когда твой аку-аку тебе ответит, я спрошу тебя: «Нужны тебе еще доказательства силы моего аку-аку?»