Гонец из прошлого (Посыльный серой стаи - 1) - С Задонский

Его друг Иван Пашин - обязательный человек. И даже, если его не отпустят с работы, он все равно появится здесь, чтобы предупредить, а может, и подсказать какое-нибудь другое решение.

А пока Сергей Валентинович ждал, обдумал сложившуюся ситуацию.

Народу было много, и уже пару раз менялись соседи по столику, которых, впрочем, Васильченко не замечал, будучи весь во власти своих впечатлений и мыслей о вчерашнем дне и особенно ночи.

- На природу собрались, Сергей Валентинович? А о друзьях забыли? Нехорошо! - знакомый голос вывел его из задумчивого оцепенения.

Васильченко повернул голову и обомлел - перед ним сидел Чикичев. За соседним столиком Сергею Валентиновичу приветливо улыбался Чаплыгин.

Васильченко понял, что шансов выйти из этого положения у него почти нет - он сам загнал себя в угол.

- Вы сейчас думаете, кто нас предупредил? - словно читая его мысли, тихо проговорил Чикичев. - Не волнуйтесь, не Пашин.

Васильченко открыл было рот, чтобы задать естественный в такой ситуации вопрос: "А кто же, может, дежурный?", но увидел торчащий из-под журнала ствол пистолетного глушителя и все понял...

...Последовал щелчок, и сознание Сергея Валентиновича померкло.

Глава 79

Голубев достал из своей машины пакет, опечатанный сургучной печатью.

- Вот, получил сегодня с командирской почтой. Я уже просмотрел их. В сочетании с вашими документами, Сергей Альбертович, получается очень интересная картина. Во-первых, в некоторых наших источниках есть документальные упоминания о нападениях неопознанных подводных лодок на суда гражданского флота Советского Союза. Во-вторых, в послевоенное десятилетие некоторые реакционные режимы Юго-Восточной Азии, Южной и Центральной Америки, а также Испании заполучили в состав своих военно-мор-ских сил незначительное количество подводных лодок иностранного производства. Что это за лодки, и предположительно откуда они взялись, сообщает источник в одном из посольств Советского Союза. В-третьих, кое-какие сведения, не известные до сих пор отечественной и зарубежной истории, прислали из военно-морского архива в Петербурге. Там, неизвестно как и когда, оказался металлический ящик со свастикой на крышке, а в ящике был архив одного из немецких концентрационных лагерей, в котором содержались сведения об одних лишь моряках. Я навел справки: никто и никогда не слышал о таком специализированном лагере. Но что самое интересное: ведомость на выдачу продовольственного пайка заключенным лагеря была по нормам... моряков подводного флота. Мне кажется, что ваш посетитель имеет какое-то отношение к этим документам. Если вы помните, он сказал, что по их внешнему виду нельзя было определить, что они побывали в плену, поэтому они опасались именно органов контрразведки "Смерш".

- А можно посмотреть эти документы? - спросил Михайлов.

- Не можно, а нужно. Тогда при встрече с вашим знакомым блеснете своей эрудицией. Но сейчас времени нет. С минуты на минуту покажутся орлы Макарова. Я для вас снял копии, а Саша при случае их передаст. Сейчас я поеду в посольство и скажу дежурному коменданту, что вы с Сашей "загораете" здесь: пусть пришлет кого-нибудь на помощь.

Голубев вернулся к своей машине и уехал. Богуславский вытащил запасное колесо и стал не спеша монтировать его вместо старого, также целого колеса - играть так играть до конца.

Буквально за день до официального приема по случаю убытия старого и прибытия нового военного атташе в консульский отдел посольства вместе со своими товарищами пришел Овчинников.

Михайлов в этот день был занят по консульским делам в местном следственном изоляторе и поговорить с ними не мог. Он сходил к Степашину, коротко объяснил суть прошения Кирилла Мефодиевича и его товарищей и после согласования этого вопроса с Владимиром Николаевичем сказал Овчинникову, что его примет военный атташе.

Сергей проводил ветеранов к военному атташе, коротко объяснив Богуславскому причину своей занятости. Александр шепнул ему, что беседа со стариками будет записываться на диктофон и Сергей получит пленку для прослушивания. Тут же он передал Михайлову местную газету, в которой было спрятано несколько ксерокопий.

- Постарайся не потерять! - предупредил Богуславский.

- Это что-то очень важное? - спросил Михайлов.

- Нет, особо важного или секретного там нет, но новый военный атташе Станиславов уже интересовался у моего шефа, что тот получил с командирской почтой. Сам понимаешь, если он узнает, что среди прочих служебных документов тот получил конверт с личными бумагами, то и к нему, и к тому, кто отправлял эти бумаги, со стороны столичного начальства будут кое-какие претензии. Ну а если станет известно, что копии документов передали постороннему, пусть даже из нашего посольства, это вызовет подозрения.

- А новый военный атташе, как его...

- ...Станиславов Михаил Иванович, - напомнил Александр.

- Да, этот Станиславов знает, что в этих личных бумагах Голубева?

- Пока не знает, но будет знать обязательно, так как в пакете была опись вложения, и там указан под определенным номером "конверт с документами по запросу военного атташе". Ну, ладно, ты беги по своим делам, а то кинутся тебя искать. Я тоже сейчас в город выезжаю. А Владимир Николаевич будет разговаривать со стариками сам, - и они расстались.

Всю дорогу Сергею хотелось раскрыть газету и хоть бегло просмотреть вложенные в неё документы. Но с ним постоянно находился тот же телохранитель посла Саша, и Сергей не стал рисковать.

Выполнив все поручения консула в местных учреждениях МВД, Михайлов вернулся в консульский отдел, взял папки с документами о принятии гражданства и стал проверять правильность оформления. Это была рутинная, но обязательная работа для всего дипломатического состава, и все дипломаты старались оставить её на потом. Сергей сказал в канцелярии отдела, что хочет подогнать "хвосты", потому что на следующей неделе начнется подготовка к отправке дипломатической почты, а ему поручили подготовить часть полугодового отчета консульского отдела.

Он обложился пухлыми папками с анкетами российских граждан, но поработать ему не дали - во всяком случае в первый час работы к нему буквально каждые пять минут заходили то машинистки с какими-то пустяковыми вопросами, то переводчики из местных граждан приносили переводы каких-то законов с национального языка, то охранники отдела или телохранители посла уточняли, будет ли Михайлов принимать сегодня посетителей, - в общем, с момента прихода в посольство нового офицера безопасности Макарова Сергей практически никогда не оставался наедине с собой. Для этого даже "подселили" в его кабинет ещё одного сотрудника отдела, но сейчас этот сотрудник находился в очередном отпуске, и поэтому Макаров таким образом контролировал Михайлова.

Сегодняшний день не был исключением. Во всяком случае все штатные и нештатные сотрудники офицера безопасности в первый час добросовестно выполняли порученные им задания. Но потом, увидев, что Михайлов занимается чисто служебными делами, оставили его в покое.

Поработав в прежнем режиме ещё минут двадцать, Сергей положил листочки ксерокопий в одно из дел, чтобы посторонние не могли видеть, чем в действительности занимается "поднадзорный" на рабочем месте.

Первый документ гласил:

"Справка-характеристика на офицера подводных сил рейхсмаринэ (имперского военно-морского флота) Отто Кречмера.

Капитан-лейтенант имперских подводных сил Отто Кречмер родился в 1912 году в городе Бремен в семье рабочего судостроительной верфи Бременверфт.

В 1932 году закончил объединенное военно-морское училище Германии. Два года плавал на надводных кораблях. Затем был направлен в школу подводного плавания.

Успехи Кречмера в учебе были настолько велики, что он выпущен из училища обер-лейтенантом и назначен на должность старшего помощника командира подводной лодки нового проекта, только что спущенной на воду.

Во время службы Кречмер выдвинул смелый проект строительства океанской подводной лодки. После спуска на воду в 1936 году головной лодки данной серии капитан-лейтенанта Кречмера назначают её командиром.

В годы гражданской войны в Испании он открыл свой боевой счет, потопив первый корабль - советский транспорт с боевой техникой и добровольцами из Советского Союза во время морской блокады республиканского побережья Испании.

В последующие годы он стал самым дерзким и в то же время самым удачливым командиром подводной лодки германских военно-морских сил. С момента объявления войны гитлеровской Германии он потопил военных кораблей и гражданских судов общим тоннажем около полумиллиона брутто-тонн. Среди офицеров-подводников он считается по праву асом подводных атак номер один.

В 1940 году субмарина под командованием капитан-лейтенанта Кречмера выполняла задание в северной Атлантике. Задача была успешно выполнена английский транспорт с грузом стратегического сырья был потоплен. Кречмер, как он делал всегда после потопления очередного корабля, поднялся на перископную глубину и осмотрелся. На горизонте ни одного корабля, кроме тонущего английского судна, не было. Тогда его лодка всплыла, чтобы спасти английских моряков.