Немного скандальный - Мэри Бэлоу

– Быть может, нам захочется на них посидеть, – проговорил Джошуа, ухмыльнувшись. – Разумеется, если ты не собираешься весь день сидеть в лодке.

Не обращая внимания на его протянутую руку, она неуклюже выбралась на берег. Джошуа вытащил лодку, после чего зашагал по песку, гальке и острым камням. Фрея, спотыкаясь, побрела за ним.

Остров оказался больше, чем она предполагала. Он простирался вдаль волнообразными дюнами и впадинами и представлял собой смесь зеленой грубой травы, желтого песка, голых камней, желтого утесника и розовой армерии. Отовсюду – с неба, со скал и дюн – доносились пронзительные крики чаек. Пахло солью. Вокруг, насколько хватало глаз, простиралось безбрежное море.

Они остановились на мысу, упиваясь красотой дикой природы, и Джошуа взял Фрею за руку.

– Странно, – тихо произнес он, – я и забыл, как сильно люблю Корнуолл.

– В подобном месте, – проговорила Фрея, подставляя лицо свежему ветерку, – и безо всяких религий легко поверить в Бога и вечность.

– Хорошо, что его преподобие Калвин Мор тебя не слышит, – заметил Джошуа. В голосе его было столько нежности и тепла, что у Фреи захватило дух.

– Разве я разрешала тебе брать меня за руку? – бросила она.

Тихонько хмыкнув, Джошуа поднес к губам ее руку и не выпускал.

– Слишком поздно, дорогуша, – проговорил он. – Ты сама меня сюда пригласила, помнишь? Сказала, что хочешь побыть со мной наедине. На восточной стороне острова есть еще одна пещера. Она хорошо защищена от ветра. Может быть, посидим там немного?

– Конечно, – согласилась Фрея, чувствуя, как дрожат колени.

Что они делают? Ведь после того, как обвинение с Джошуа будет снято, а бал, который Джошуа устраивает для соседей, закончится, они покинут Пенхоллоу и каждый заживет своей жизнью. Они никогда больше не увидятся. Неужели она хочет, чтобы в памяти ее сохранился этот день? Но даже задавая себе этот вопрос, Фрея понимала, что выбора у нее нет. Что бы ни случилось, она никогда не забудет этот день.

Интересно, сможет ли она забыть о Джошуа, так же как о Ките? Но ведь с Китом она не была близка…

Фрея стояла, не отрывая глаз от бескрайних сине-зеленых водных просторов, а Джошуа между тем расстелил на жесткой траве одеяло в маленькой укромной бухточке, куда он ее привел. Сюда и в самом деле не проникал ветер. Казалось, вновь наступило лето. Взяв второе одеяло, Джошуа положил его на уже расстеленное. Если они замерзнут, то смогут накрыться.

После…

Фрея глубоко вздохнула. Еще не поздно. Он не станет ее насиловать.

В прошлый раз было гораздо легче. Тогда ей не нужно было принимать решение. Тогда она была охвачена слепой страстью, вытеснившей боль, которую она испытала во время празднования крестин младенца Кита, и злость на Джошуа, он ей что-то сказал, тогда, но что именно, она уже не помнит. А сегодня у нее слишком много времени на размышления.

Одна мысль не давала Фрее покоя: она хочет его. Хочет сохранить память о проведенных вместе днях на всю оставшуюся жизнь. И ее, похоже, не волнует что после расставания с Джошуа она будет испытывать такую же острую боль, какую испытала, расставшись с Китом.

Она все время влюбляется не в тех мужчин, в которых следовало бы влюбляться.

Усевшись на одеяло, Фрея обхватила руками колени. На Джошуа она не смотрела. Он подошел, улегся рядом с ней и, подперев рукой голову, тихонько спросил:

– Итак, дорогуша, зачем мы сюда приехали? Фрея пожала плечами.

– А ты как думаешь? Чтобы посмотреть остров? Побыть вместе?

– Но почему? Потому что мы помолвлены?

– Но мы не помолвлены, – возразила Фрея.

– Верно. – Выждав несколько секунд, Джошуа снова спросил:

– Так для чего мы здесь, Фри?

Он хочет, чтобы она произнесла это вслух. Что ж, вполне резонно, ведь она сама попросила привезти ее сюда. И чтобы они были вдвоем. Так нужно ли разыгрывать из себя недотрогу и заставлять его брать инициативу в свои руки? Фрея взглянула на Джошуа. В его глазах мелькнула улыбка. Но не насмешка, которую она ожидала увидеть.

– Чтобы заняться любовью, – ответила Фрея.

Они не отрывали глаз друг от друга, даже воздух, казалось, напоен страстью.

– Да, – тихо проговорил он севшим голосом, – чтобы заняться любовью. И мы будем, дорогуша, заниматься ею обстоятельно, не спеша, верно? Чтобы у нас обоих от этих нескольких коротких, совместно проведенных недель сохранились самые счастливые воспоминания.

Он снял сапоги и чулки, скинул сюртук, расстегнул жилет. Фрея принялась вытаскивать из волос шпильки. К тому времени, когда волосы наконец рассыпались по плечам, Джошуа уже успел снять рубашку.

В Элвесли, когда они занимались любовью в сторожке егеря, Фрее было не до того, чтобы его разглядывать. Теперь же она отметила, что тело Джошуа ничуть не уступает по красоте его лицу: плечи, грудь и руки оказались мускулистыми, и вообще сложен он был восхитительно. Не удержавшись, Фрея положила руку ему на спину. Она оказалась такой теплой!

– Я все время мечтала об этом, – призналась она. – Еще после первого раза.

– А мне хотелось, чтобы ты это сделала еще до первого раза, – заметил Джошуа с улыбкой. – Думаю, все началось еще на постоялом дворе, когда ты стояла посреди комнаты босая, растрепанная и преисполненная праведного гнева. – Он коснулся губами ее губ. – Я никого не хотел так страстно, как тебя, Фрея Бедвин. – Он легонько провел языком по ее губам, и у Фреи перехватило дыхание.

Он быстро раздел ее, снял с себя оставшуюся одежду, и Фрея, откинувшись на одеяло, остановила восхищенный взгляд на его теле.

Она не прикасалась к нему, боясь, что если сделает это, то все испортит спешкой, как в прошлый раз. А ей хотелось узнать, можно ли, занимаясь любовью, испытывать не только страсть, но и нежность.

– Люби меня, – попросила Фрея.

– Это я и собираюсь делать, дорогуша, – ответил Джошуа, склоняясь над ней.

И он принялся ласкать ее так же искусно, как раздевал. Он умел доставить женщине наслаждение. Целовал самые чувствительные места. Щекотал языком затвердевшие соски, опалял жарким дыханием пупок, бедра. Добравшись до пальцев ног, взял в рот сначала один большой палец, потом другой, затем стал поглаживать сами ноги.

Потом раздвинул их и, примостившись между ними на коленях, коснулся рукой того места, где они сходились.

Фрея была уже влажной и горячей.

Внезапно Джошуа коснулся чего-то большим пальцем, легонько потер, и Фрея, выгнувшись дугой, вскрикнула и забилась в сладком экстазе.

Тихонько рассмеявшись, Джошуа поднял ей ноги, еще шире раздвинул их и глубоко вошел в нее. Фрея прерывисто вздохнула. Боли на сей раз не было, только ни с чем не сравнимое наслаждение.