Рассказы по циклам и не очень - Роман Артемьев

Изваявший Темную Мать скульптор действительно был гениален. Сидевшая на непропорционально большом троне девочка-подросток временами действительно казалась живой, просто замершей, задумавшейся. Простое платье, капюшон, прикрывающий верхнюю половину лица, босые ноги, самыми кончиками пальцев касающиеся подножия, букет нарциссов на коленях, тонкие руки… Никакой символики, подходящей королеве не-мертвых. И тем не менее, иногда люди, входившие в зал, опускались на колени, шепча внезапно помертвевшими губами затверженные в детстве молитвы.

Стоявшая в уголке уборщица смотрела на них с пониманием.

Она как раз заканчивала протирать потолок, когда дверь еле слышно заскрипела. Поначалу она не обратила на звук внимания – не до того было. Зал освещался факелами «для придания полной аутентичности обстановке», поэтому копоть приходилось стирать каждый день, забираясь на стремянку и, искривившись, старательно елозя тряпкой. Но проигнорировать голос вошедшего мужчины она не могла.

- Ты, наверное, не помнишь меня? – лицо застывшего перед статуей молодого юноши странно подергивалось. – Конечно, с чего бы тебе помнить самого молодого птенца разрушенного тобой гнезда. Ты думала, нас не осталось? Нас, знающих истину. Что твои воины убили всех? Совсем всех? Так ты ошибалась, знаешь ли. Мы возродились.

Он внезапно, в одно мгновение оказался рядом с девушкой и сдернул ее с лестницы. В следующий миг она уткнулась лицом в ноги статуи, не в силах кричать. Чья-то рука крепко держала ее за волосы, голос над ухом лихорадочно шептал:

- Посмотри, до чего ты дошла! Сотни дев приносили тебе жертвы, служили и украшали! Жрицы каждый день танцевали перед тобой, отдавая часть сил! И что теперь? Что? С твоего воплощения стирает пыль не знающая простейших ритуалов смертная девчонка! Почему?!

Ее с силой потянули вверх, шеи коснулись ледяные пальцы.

- Разве это справедливо? Разве они равны нам?

Острый коготь коснулся горла.

- Наша раса могла бы править этими ничтожествами, но ты заставляешь нас жить по их законам.

Плавный быстрый рывок. Струя крови бьет вперед, заливая красной волной белоснежный мрамор.

- Мне не по силам уничтожить тебя. Что ж, пусть так. Удовольствуюсь одним из вместилищ духа, раз не способен на большее. Но знай – наступит день…

Мужчина внезапно осекся, осторожно сделал пару шагов назад. Девушка по-прежнему висела у него в руке, пятная своей кровью плиты пола. Ее попытки высвободиться, позвать на помощь ни к чему не привели, она могла только бессильно биться в конвульсиях. Сознание гасло. И последним усилием, уже проваливаясь в багровую темноту, она различила две вещи.

Кровь, впитывающуюся в камень статуи.

Приподнявшиеся в сухой усмешке уголки губ.

Ночные экскурсии были по-прежнему популярны, и профессор Рош все так же обаял туристов. Правда, ей он рассказывал намного больше, да и учил совсем не тому, о чем говорил со студентами из числа смертных.

Она осталась простой уборщицей, не желая покидать пристанище Госпожи. Могла бы занять куда более высокое положение в свите мастера города, будучи Ее дочерью, но зачем? Намного приятнее оставаться рядом с Ней, улавливая отголоски погруженного в глубокий сон великого разума, слушая тихий шепот повествующего о древних тайнах голоса. Разве жрице нужно что-то еще?

Поэтому она каждую ночь приходила сюда. Мыла полы, протирала подсвечники, пыталась танцевать ритуальные танцы и, ругаясь сквозь зубы, стирала копоть с потолка. Смахивала пылинки со статуи, опуская глаза, стараясь не заглянуть во тьму под капюшоном.

Омывала ноги теплым молоком и умащивала губы собственной кровью

Слишком стара

 Гул взлетающего самолета вызвал вялое оживление в небольшом лесочке, потревожив обитающих там птиц. Вялое - потому что птахи успели привыкнуть к реву машин и теперь почти не обращали на него внимания. Куда больше их куцые умишки волновали двуногие, со вчерашнего утра занятые непонятной деятельностью на укрытом кустами от посторонних глаз холме. Было в пришедших людях нечто пугающее, нечто, заставлявшее крохотные сердечки сжиматься от страха...

 Невысокая девушка, сидевшая в непонятно откуда взявшемся вдали от города массивном деревянном кресле, проводила взглядом самолет, после чего посмотрела на своего спутника. Тот, впрочем, внимания к своей персоне не заметил. Он увлеченно обходил вокруг широкой каменной плиты и старательно вычерчивал сложный узор на ее поверхности, время от времени отрываясь, чтобы свериться с лежащими рядом манускриптами. Закончив с рисунком, он облегченно вздохнул, с гордостью оглядел получившееся творение и принялся расставлять свечи по краям первобытного алтаря.

 Только тогда девушка заговорила.

 - Ты уверен в успехе?

 Маг не прервал своего занятия, но ответил немедленно:

 - Сегодня удачная ночь, госпожа. Совпадает сразу несколько граничных условий, что случается раз в тысячелетие... Нет, еще реже!

 - На мой взгляд, слишком сложно - сидящая с еле заметным скепсисом оглядела плиту. - Мой опыт гласит, что чем проще, тем надежнее.

 - В вашем случае, повелительница, простота недостижима - почтительно, но твердо возразил мужчина. - Ваши потомки, вассальные клятвы, клятвы Гильдий, соглашения с людьми создают невероятно прочную сеть, разорвать которую обычными методами невозможно. Даже полное уничтожение вашего физического тела не дает гарантии...

 - Я знаю - на мгновение аура девушки налилась мощью, воздух вокруг нее опасно похолодел. - Поэтому мне и потребовалась твоя помощь.

 Маг коротко поклонился, принимая предупреждение. Действительно, кому он это рассказывает?

 - Я верный слуга моей госпожи, как и тысячи других детей Ночи.

 - К сожалению, они менее готовы исполнять мои просьбы.

 - Они восхищаются и уважают вас, повелительница - мужчина пожал плечами. - Для многих из них вы стоите в центре мироздания. Что, кстати сказать, в каком-то смысле правда.

 - Вздор. Я уже давно передала большую часть связей королю и Совету.

 - И тем не менее, оставшееся число по-прежнему слишком велико - маг перестал готовить ритуал, поднял голову и, после короткого колебания, осторожно начал. - Я обязан спросить, повелительница... Быть может, вечный сон?

 - Рано или поздно меня разбудят, и мне снова придется влезать в их примитивные дрязги - фыркнула девушка. - Надоело. Не пытайся меня отговорить!

 Трава вокруг кресла почернела и высохла, плечи мужчины дрогнули, из носа показалась струйка крови. Он торопливо пробормотал извинения и снова принялся за работу. Воцарилось молчание. Девушка сидела, с ногами забравшись в кресло, слушала пение птиц и не мигая смотрела на солнце.

 - Сколько времени тебе потребуется на обряд? - спустя наполненные тишиной четверть часа спросила она.

 - Ритуал начнется в полночь и займет около...

 - Неважно - госпожа недовольно дернула уголком рта. - Нас уже нашли.

 Словно повинуясь ее словам, тени от деревьев зашевелились, налились густотой, в них появилась пугающая глубина и объем. Маг с плохо скрытым облегчением вздохнул и принялся укладывать выложенные на алтарь предметы обратно в сумку. Когда он снова поднял голову, поляну окружил десяток одетых в темную кожу фигур.

 - Моя повелительница...

 Девушка мрачно, с неудовольствием смотрела на преклонившего колени предводителя незваных гостей. Помедлив, еле заметным жестом руки позволила ему встать. Тихо поинтересовалась:

 - Неужели так сложно оставить меня в покое?

 - Простите, повелительница - воин осмелился поднять голову и взглянуть ей в лицо. - Вы слишком нужны своему народу.

 Мы не можем позволить вам умереть.

Укрытые братья

 Встретились два одиночества

 Петя был жадным.

 Нет, у него было обычное Малое имя, состоящее из пятнадцати расположенных в соответствующем порядке слогов, и Большое, перечислявшее всех предков на протяжении девяти колен и их самые великие деяния. Но тупые людишки и большая часть других рас не могли запомнить обычное для цверга имя, поэтому все называли его Петей.

 Петя был жадным.

 В общем-то, обычное дело. Все цверги пользовались репутацией, скажем так, скуповатых созданий, страсть к накопительству взращивалась у них с самого детства. Поэтому, в зависимости от темперамента, многие содержали магазины, ввязывались в сулящие прибыль авантюры, торговали информацией и самыми разнообразными предметами. Ходили упорные слухи, что человеческая наука "экономика" возникла при самом живом участии мохнатых коротышек. В их среде даже ближайшим родственникам деньги одалживали под проценты, а добиться небольшой скидочки удавалось разве что пройдошистым кицуне. Короче говоря, выражение "жаден, как цверг" давно стало нарицательным.