Журнал «Если» 2008 № 12 - Алексей КАЛУГИН

Тем не менее скопления ледяной крошки лишали меня покоя. Равно как и отсутствие мелких камней – еще один признак того, насколько это место странное. Я снова и снова писала компьютерные симуляции, которые выдавали в результате небольшую луну, состоящую из одних айсбергов. Как выяснилось, для этого не только требовалось, чтобы в центре ее находилось плотное ядро, но и ядро это должно было появиться в системе Сатурна довольно поздно, когда там уже летало достаточно больших ледяных глыб, которые оно могло притянуть.

Я упорно твердила себе, что это ядро – не космический корабль. Но ведь в центре действительно находится нечто странное, а Рудольф, похоже, готов на все, лишь бы встретиться с ним лицом к… чему угодно.

Флойд же пребывал в собственном мире. Когда я пыталась заговорить, он обвинял меня в болтливости.

– Нет никаких инопланетян, – сказал он. – И все луны странные. Назови хотя бы одну без странностей. Короче, я не желаю на эту тему спорить. – Луч его нашлемного фонаря прошелся по стенам полости, которую мы пересекали. – И в этих проходах нет никаких признаков воздействия газовых струй. Значит, здесь не затаился гейзер, который нас прикончит. Это тебе не Энцелад.

Однако он ничего не сказал об опасности быть раздавленным. Гораздо легче отмахнуться от чьих-то фобий, чем от своей.

В такой ситуации я не очень-то огорчилась, когда, пройдя три четверти пути к центру, мы оказались в полости, самый большой выход из которой выглядел примерно как кротовый ход.

Мы угробили почти час, отыскивая другие варианты, но хорошие проходы, ведущие вниз, становились все более редкими, по мере того как накапливался вес расположенных сверху валунов. Чем глубже мы спускались, тем больше и больше проходов за тысячелетия луно-трясений сплющивались или превращались в узкие щели наподобие той, перед которой мы оказались. Тем не менее карта показывала, что за ним находится отличная большая полость, и не очень далеко, если мы сумеем туда попасть.

Флойд разглядывал дыру и о чем-то размышлял, но со мной не делился. Он небольшой и жилистый и наверняка оценивал свои шансы пролезть. Почти невесомый Рудольф, перепрыгивая с места на место, все еще обшаривал полость в поисках альтернатив, хотя уже стало очевидно: или мы лезем в эту дыру, или сдаемся. Лично я была за то, чтобы сдаться. Пусть кто-нибудь другой знакомится с инопланетянами. Или с лунотрясением.

Не знаю, как поступил бы Флойд, окажись он здесь один, но Рудольф принялся копаться в рюкзаке, и, пока не сместился и не закрыл мне обзор, я успела заметить странный на вид пакет. Понятия не имею, догадывался ли он, что за ним подсматривают, но я успела заметить вполне достаточно. Сделав стоп-кадр, я как смогла обработала и улучшила картинку. Текст на пакете я так и не сумела разобрать, зато увидела парочку знакомых логотипов.

Паника охватила меня.

– Эй! – завопила я Флойду. – Это пластиковая взрывчатка. Что это он собрался с ней делать?

Я быстро просмотрела все, что знала о горном деле – как выяснилось, не очень-то и много. Но физика подсказывала, что если Рудольф не специалист по взрывному делу – ведь он был биржевым спекулянтом, а не инженером, – то с гораздо большей вероятностью не расширит проход, а закупорит нас внутри.

Флойд резко повернул голову, пригвоздив Рудольфа лучом фонаря:

—    Это плохая идея.

—    Я не намерен возвращаться, – отрезал Рудольф.

Тем временем я отчаянно искала все, что знала о пещерах – фильмы, книги и так далее. Фильмы оказались лучше всего, потому что, хотя они и были полным барахлом, я смогла увидеть, как актеры перемещаются в узких проходах.

Увиденное мне не понравилось, но Флойд не мог выиграть в споре с Рудольфом, а из них двоих взрывчатка имелась у Рудольфа.

– Скажи ему, что мы, вероятно, сможем пролезть и без взрывчатки, – сказала я.

– Вероятно?

– Да. – Или же мы застрянем и умрем. Выбор невелик, но все равно лучше, чем позволить Рудольфу опасные игры. – Скорее да, чем нет.

Я заставила Флойда как следует рассмотреть дыру, а сама тем временем постаралась как можно точнее рассчитать ее диаметр.

– Да, – повторила я. – Думаю, ты в нее пролезешь. Рудольфу придется чуточку труднее.

Для начала Флойд перераспределил кислород между камерами-хранилищами в своем костюме. Бедра и икры годились, плечи и спина – нет. К счастью, у нас имелось много воздуха в баллонах, которые Флойд мог толкать перед собой. Полный рюкзак был для этого попросту слишком велик. И вообще, зря мы эту дурацкую вещь потащили с собой в пещеру. Гораздо хуже оказалось то, что у нас совсем не было веревок – кому они нужны при почти нулевой силе тяжести? А это означало, что нам все придется толкать вперед, а не волочить за собой.

– Так, – сказала я. – Фокус тут в том, что плечи – самая широкая часть тела. Протяни одну руку вперед, а вторую отведи назад, вдоль тела. В таком положении ты сможешь шевелить плечами и пролезть в довольно узкую щель.

Мне не было нужды говорить ему, что одна из его рук окажется зажатой, пока проход не расширится, а если этого не случится, то в такой позе он и умрет.

– Если ты все же застрянешь, мы стравим немного воздуха. – Я снова подумала о родителях Флойда. – Конечно, ты не обязан лезть туда первым. Ты всегда можешь дать Рудольфу поработать морской свинкой.

Флойд обвел взглядом пещеру.

– Нет. Я проводник. Я пойду первым.

И через секунду мы полезли в дыру. Правая рука впереди, толкает снаряжение. Левая рука протянута назад, вскоре ее прижало. И ледяные глыбы давят со всех сторон.

И тут я внезапно поняла.

– Знаешь, – сказала я, – ведь их уже не вернуть. И… – я не была уверена, стоит ли продолжать, но уже поздно идти на попятный, – …они гордились бы тем, каким ты стал.

Флойд перестал ползти.

– Бритни, сейчас очень неудачное время для психоанализа. – Потом он рассмеялся, насколько это возможно в тесном проходе, и я ощутила, как ослабло напряжение, которое уже несколько недель нарастало между нами. – Даже если ты права.

Странно. В тот момент меня больше не волновало, что мы в буквальном смысле угодили в ловушку, да еще на глубине нескольких километров внутри очень странной планетки. А потом Рудольф все испортил.

– Вы там что, развлекаетесь? – спросил он.

Мы стравили немного воздуха и за счет этого пролезли. Однако Рудольфу пришлось труднее, к тому же он выпустил из своего костюма больше воздуха, чем мы. Теперь я знаю правило номер один для спелеологии в вакууме: по возможности храни запас воздуха в баллонах, а не в своем костюме. К сожалению, это одно из тех правил, которые намного очевиднее в ретроспективе.