Леди не движется-2 - Олег Дивов

— Учишь тебя, учишь, — тяжело вздохнул Макс, — и все без толку. Твой арканзасские замашки вылезают всюду. Да черт с тобой, ешь что хочешь. Только, пожалуйста, в моем присутствии — без синтетики. Если не хочешь, чтоб я эту синтетику тебе за шиворот засунул.

— Макс, — холодно сказала я, — ты зачем за мной увязался? Другую игру придумать не сумел, решил, что детективный фон сойдет за медовый месяц? Я работаю. А вот что тут делаешь ты, я не понимаю. Заткнись или убирайся.

— Да заткнулся, заткнулся. Работай, я не против. Только напрягаться не стоит, — ядовито заметил он. — Все равно он тут не появится. Если мужик даже на беременную жену не приходит поглядеть издали, если он не интересуется тем, что у него вот-вот родится сын, то в церковь он не пойдет точно.

— У кого какие ценности.

— И ты хочешь сказать, есть мужчины, которым церковь важнее семьи?

— Ты считаешь, их нет?

— Я считаю, что это не мужчины.

— Но-но, — сказала я, — у меня родственник — католический епископ. Язык прикуси, а то это будет последняя наша встреча.

— Я не имел в виду твоего родственника. Он с семьей не порывал. У него как была родня, так и осталась. А своей семьи он и не заводил. И вот это — правильно. Точно так же, как младший братец твоего Маккинби. Знаешь, если парень с детства решил быть аскетом, это его дело. Он никого не предает этим. Но если он бросил одну жену с ребенком, потом вторую — беременную…

— Мы не знаем, — оборвала его я.

— Чего мы не знаем?

— Того, что он бросил. Представь себя на его месте. Он украл кучу бабла и собирается удрать с ним. Он понимает, что искать его у жены будут первым делом. Он нарочно туда даже близко не подходит, чтобы копы отстали от его жены. Потом она родит, все окончательно утихнет, тут-то ей и предложат переехать в хорошее место. Где ее будет ждать муж.

— Вариант, — согласился Макс. — Но не верю.

— Потому что ты всегда считал верующих чокнутыми.

— Считал, ну и что?

— А верующие считают чокнутым тебя. Кто прав? Их больше.

— Зато я выше.

— Верующих принцев тоже хватает.

— Дел, сколько церквей мы уже обошли? Шесть? Эта — седьмая. И я бы, будь я верующим, ее не выбрал. В ней ни соборного пафоса, ни провинциального аскетизма. Это ж не храм, а архитектурный кич. Ноль харизмы и толпы скучающих туристов вокруг. Здесь толком не помолишься.

— Зато и внимания на тебя не обратит никто.

— Ладно, ешь свои креветки. Потом пойдем в эту твою церковь. Могу даже взнос в церковную кассу сделать, чтоб поп поразговорчивей был.

— Твое великодушие не знает границ, — язвительно заметила я.

В чем-то Макс прав, креветки были ужасны. Я решила, что немного соли и перца им не повредят. Поискала глазами солонку. На нашем столике ее почему-то не было. Я оглянулась в поисках официанта.

Мимо двух оживленно болтавших толстушек пытался протиснуться молодой парень. Парень как парень. Широкая футболка на костлявых плечах, джинсы, кеды. На футболке — яркая пляжная картинка и две рекламные метки, из отеля и фирмы, поставляющей лодки напрокат. Типичный небогатый турист. В руке — вегетарианский сэндвич, в другой — стакан с каким-то напитком. Парень продирался к окну, где были свободные стоячие места. От окна открывался замечательный вид на церковь. Самую аляповатую церковь Таниры, тут Макс в самую точку угодил.

Мулат.

Крестика на выпирающих ключицах не было.

Подчеркнуто грубый, из толстой натуральной кожи сопряженный браслет на левом запястье, линзы и клипсы.

— Секунду, — сказала я Максу и встала.

Макс проследил за моим взглядом и вскочил:

— Сиди, я сам…

Я отпихнула его и моментально просочилась сквозь толпу, оказавшись в метре от мулата. Он меня заметил, и на миг в темных глазах блеснул ужас, сменившийся отчаянной надеждой: вдруг его перепутали?

— Ой, простите, а можно вас спросить? — тем дурацким, глуповато-радостным тоном, который отличает туристок, начала я и повела рукой в сторону церкви за окном, словно бы показывая, что вопрос на эту тему.

Мулат машинально посмотрел на мою руку, потом — на церковные купола… Сделав один шаг в сторону, я оказалась за его спиной и коротко ударила ребром ладони по шее.

Мулат упал. Сэндвич отлетел под чей-то столик, из стакана выплеснулось молоко.

Я присела рядом и быстро охлопала его. Как я и думала, оружия при себе он не имел. На рукопожатие чип отозвался, но не сообщил ничего о своем владельце. На меня, присевшую возле мулата, налетел Макс.

— Ты…

— Полицию вызывай, — перебила я.

— Послушай, ты же могла ошибиться…

— Не могла. Он узнал меня. А мы никогда не виделись. Узнал и испугался.

Вокруг нас собралась толпа. Вперед пробился средних лет мужчина.

— Я хозяин, — он протянул левую руку для рукопожатия, Макс ответил. Похоже, хозяин, получив от своего чипа информацию о собеседнике, малость офонарел. Настоящий принц, мать вашу, и совсем как живой. — Могу я чем-нибудь помочь?

— Спасибо, — меланхолично ответил Макс, — я уже вызвал полицию.

— Пожалуй, если есть пластырь лентой, пригодился бы, — уточнила я. — Или длинное полотенце — руки связать.

Полотенце мне выдали мигом. Я обмотала запястья мулата.

— А что случилось-то? — крикнула какая-то девушка из толпы.

— Сказано же — полицию вызвали! — ответил ей хозяин. — Вот приедут копы и все объяснят.

Толпа погрустнела. Потому что копы никогда ничего не говорят.

Я набрала код Крюгера.

— Крюгер, я в Шестнадцатом, мы с Максом сейчас поедем в местный участок. С нами еще один человек. Немедленно пришлите бригаду, чтобы забрать нас.

— А чего не сразу сюда? — спросил у меня Макс. — Зачем нам в участок ехать?

— Крюгер приедет не раньше чем через час. Нам что, караулить этого прикажешь?

— Да на фига, у меня есть наручники — в машину и к чему-нибудь прикуем. Сами и довезем.

— Вместе с готовым иском о покушении на похищение и незаконном лишении свободы частным лицом, — кивнула я. — Лучше встреть копов на парковке.

— Не много чести?

— Им? Или мне?

— Ты тут при чем, я же не тебя встречать иду.

— При том, что я не хочу, чтобы этого парня регистрировали в участке. Поэтому ты пойдешь и задавишь харизмой, или авторитетом, да хоть ногой, мне по фигу. Мне важно, чтоб меня вместе с этим парнем отвезли в участок, ничего ни в одном документе не написали, а потом отдали бригаде Крюгера. Чтоб ни одна собака вообще не знала, кого взяли и почему. После этого ты поедешь за нами на своей машине, держа под рукой свою любимую пушку, и глаз с нас не спустишь.

— Ты тут без меня справишься? — спросил Макс. — Впрочем, о чем это я. Чтоб хоббит не справился?!

И ушел, поразив местных девиц до глубины души своей хищной грацией и пиратским блеском в глазах.

Максимиллиан ван ден Берг, если его правильно применять, бывает незаменим. Я даже и не интересовалась, кого именно и с какой силой он задавил харизмой, только от Шестнадцатого квартала до самого управления я ехала как королева.

Князеву при аресте не дали произнести ни слова. У него вообще ничего не спросили. Его спеленали, прочитали «миранду», потом сняли чип и в конвертике отдали Йоханссону, который не поленился примчаться с бригадой. Князева сковали по рукам и ногам, сунули в зарешеченное отделение спецмашины и до управления везли под конвоем. То есть помимо местной бригады и бригады Йоханссона нас сопровождало еще два броневика. Ну и Макс, конечно. А на парковке у управления я заметила автомобиль Августа.

Кортеж проследовал на подземную парковку, там нас встретили шлемонавты, Князева чуть не на руках отнесли наверх. Передо мной просто очень вежливо распахивали двери.

В кабинете Крюгера было двое — он сам и Август, коротавший ожидание с чашечкой кофе. Князев увидел его, отчетливо посерел, в глазах поселилось отчаяние, словно Август был палачом, а не инквизитором, причем палачом при исполнении служебных обязанностей. За нами в кабинет протиснулся Макс.

Крюгер поднялся мне навстречу, широко и дружелюбно разводя руки:

— Делла… Ну… Я потрясен. Вам не стоило так рисковать собой. Вы имеете право задержания, но, честное слово…

— Крюгер, — устало перебила я, — никакого риска не было.

— Но это же опасный бандит! А если бы он стрельбу открыл?

— Из чего? Он безоружный был.

— Но вы ведь не могли знать этого наверняка! А если бы…

— Без «если бы». Крюгер, он собирался зайти в церковь. А в храм с оружием не ходят.

— Нет, я все равно не могу одобрять вашу беспечность.

Я закатила глаза.

— Хорошо. Даю честное слово, что самого опасного в этой банде будете задерживать вы. Даже близко не подойду, чтобы не травмировать вашу психику. Обещаю не рисковать.

— Да, конечно, вот это правильно! — обрадовался Крюгер. — Вы…