Змеиная невеста (СИ) - Кариди Екатерина Руслановна

Саха почему-то не приехал и почти не давал о себе знать. Похоже, остался в ее мире.

Изредка Далгет связывался с ним и Захри по каким-то деловым вопросам. Ей после этого передавал приветы. На вопрос, как у них дела, отвечал - нормально. Конечно, Лера скучала по братьям, особенно, по язвительному красавчику Сахе. Но рядом был Далгет, и ему каким-то образом всегда удавалось ее отвлечь.

К тому же ей было чем заняться. Весь этот замечательный, незаслуженно заброшенный старый дворец в порядок приводить. А если надоест ремонт - Далгет приносил ей множество старинных свитков, можно изучать. Или можно было просто нежиться с ним в постели.

Это было неплохо, очень хорошо, замечательно. 

Но ужасно непривычно!

То жили как на вулкане, каждый день какие-то события, только знай поворачивайся, ищи, с какой стороны опасности ждать. А тут вдруг - ничего не происходит. Странно.

Так прошло больше двух месяцев.

Матри на теле у Леры здорово разрослись. Змейки уже были соизмеримы с настоящими кобрами. Хвостами по-прежнему держались за щиколотки, но теперь они, дважды перекрещиваясь, опоясывали ее живот. А капюшоны закрывали детское место. В этом было что-то сакральное и ужасно трогательное.

Таньма каждый раз смотрела, трогала и восторженно ахала, показывая два пальца.

- Два - тебе! Тебе - два есть!

Лера удивлялась. Живот был почти плоский, только чуть-чуть стал выпирать, откуда она там что-то видела?

Зато появились новые занятия. Поскольку Лера чувствовала себя нормально, они понемногу начали выходить прогуливаться на реку. Один раз во время такой прогулки их застал Такар. Янтарный о чем-то хотел переговорить с Далгетом. Они надолго уединились в кабинете, и потом еще Такар остался на ужин.

И больше ничего волнующего. Полная идиллия.

Какое-то затишье...

Все изменилось внезапно.

глава 64

ДалгетХан ничего не говорил жене, но все это время он упорно, исподволь обследовал защитный купол. Кусочек за кусочком. Укреплял и очищал его, каждый раз с досадой замечая, насколько становится светлее.

А в ту первую ночь - дождался, пока она уснула, а потом все-таки ходил в тот сад. Там было тихо, мрачно, налет грусти на всем. Ведь здесь ничего не менялось с тех пор, как она ушла. ДалгетХан не любил этот сад.

- Зачем, мама? - тихо спросил он. - Зачем?

Может быть, ему трудно понять, что ею двигало, потому что он мужчина? Но неужели можно видеть одно и то же так по-разному. Безумно хотелось разрушить здесь все. Однако он сдержался.

Ушел в кабинет, вытащил те проклятые записки и заново их перечитал.

Каждый раз все одинаково. Как будто тот, кто провоцировал женщин, точно знал, на какие точки давить.

«Лгут. Выход есть. Я знаю, как тебе помочь. Только поверь, только рискни...»

Рискни. И ты умрешь.

Но почему-то же женщины все-таки верили и шли на это?

Потом он подумал о том, что в самих этих текстах может таиться магия подчинения. Такое бывает в рунной магии... Его холодный пот прошиб. Кинулся искать след, понимая, как это может быть опасно для Валерии. Не нашел, но это не значит, что заклятий подчинения нет, просто ему не хватает знаний.

Все! Откинулся он на стуле. Больше показывать ей эти мерзкие письмена нельзя. И даже говорить на эту тему.

Ему повезло, выход нашелся сам собой. Ее беременность.

Еще когда две Матри вместо одной появились у нее на ногах, Далгет понял, что она будет особенной. А уж когда Матри на ее теле стали жить отдельной жизнью, он уверился в этом окончательно.

Его маленькая небесная дева умела преподносить сюрпризы. Далгет не знал, как именно будет дальше развиваться ее сила, это всегда происходило рывками. Он любил ее безумно и очень старался уберечь. Но ведь ей нельзя приказывать, давить властью, с ней можно только на равных. Только убеждать.

Пока что ему удавалось.

Но удерживать Леру взаперти постоянно Далгет считал неправильным. Пример взаимоотношений отца и матери всегда стоял у него перед глазами. И потому, скрепя сердце, как только Лера стала лучше себя чувствовать, он начал понемногу выводить ее на прогулку. Недалеко, прямо перед дворцовой террасой. Естественно, на тот момент он ставил на реке защитный купол.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Хоть окрестности дворца и все близлежащие тоннели были тысячу раз проверены, Далгет все же ощущал исходившую оттуда неведомую опасность. Не упускал он из виду и того, что касалось нападения на Саху. Брат сказал, что Нарьям накинула на него сеть, в результате он оказался полностью обездвижен и лишился сознания. Что произошло дальше, сам момент нападения - он ничего этого не помнил.

Проверить его слова не было возможности: когда Далгет нашел его умирающего, никаких следов сети не было. Был легкий магический след, но такой сумбурный, что и его отследить оказалось невозможным. Да и не тем он был занят, ему надо было спасать брата. А потом след рассеялся.

Собственно, ему ничего не оставалось, кроме как допросить Нарьям. Но допрашивать чужую ИматАани никто не позволит. Тем более что она была в очень плохом состоянии. Далгет тогда обратился к главе рода Янтарных, и Такар согласился помочь.

Прошел примерно месяц, прежде чем Такар появился у него.

Сведения были неутешительные. Оказалось, что Нарьям беременна. После его слов сразу возникла неловкость. Потому что, когда ее нашли, Далгет этого не озвучил, однако нетрудно было понять, что несчастную насиловали. Так что трудно было сказать, чьего ребенка она теперь носит. Считается, что ИматАани может забеременеть только от своего супруга, но в свете последних событий можно было уже ничему не удивляться.

А на днях Такар появился у них снова.

И сообщил, что Нарьям готова дать показания.

Это была хорошая новость, но Далгет сначала не мог взять в толк, что же ему в этом не нравится.

- Сама обратилась ко мне, веришь? - проговорил Такар, глядя на реку.

Лера в это время каталась на апхесе, рядом, примерно в десяти метрах. И смотрел Янтарный на нее. Далгет все еще ревновал - наверное, ему не избавиться от этого чувства окончательно.

- И что же ее сподвигло?

Такар покосился на него.

- Я бы сказал - совесть. Но не скажу. Однако, видно, что ее что-то гложет. Возможно, и впрямь хочет облегчить душу. Сам знаешь, беременные мнительны и подвержены эмоциональным колебаниям.

Как раз в этот момент его собственная беременная жена гарцевала на апхесе. Водный бык вскидывал передние ноги и вдруг встал свечкой на хвосте. Далгет чуть не поседел, когда это увидел.

- Лера! - тут же сорвались к ней оба.

А она как ни в чем не бывало опустила апхеса, вставшего на дыбы, и спросила:

- О чем это вы там секретничали?

Далгет предпочел бы, чтобы она пока ничего не знала. Но Такар уже успел сказать:

- Это по поводу нападения на Саху.

Как-то сразу холодком повеяло. Лера подъехала ближе и спросила серьезно:

- Что ты узнал?

Мужчины переглянулись. Теперь-то уж что? Далгет пожал плечами и отвернулся, а Янтарный начал, осторожно подбирая слова:

- Нарьям обещала рассказать, как все было. Но ее надо будет вывести на место.

Несколько мгновений она молчала, потом сказала:

- Я тоже поеду на место с вами. И это не обсуждается.

Потом развернулась и снова стала выделывать выкрутасы на своем апхесе.

- Она у тебя всегда такая? - спросил Такар.

Далгет кивнул.

Всегда. Попробуй удержать апсару, это все равно что держать ветер.

Они еще некоторое время оставались на реке, потом Таньма начала бурно протестовать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

- Тебе - хватит! Больше - нет!

И Лера, ворча, стала заворачивать апхеса.

- Давно хотел спросить, кто она? - произнес Такар, показывая на Таньму.

Действительно. Обычная нагиня из самых простых темных низших, а пользовалась полным доверием главы рода наравне с его братьями.

- Таньма - молочная сестра Сахи.