Бросок кобры - Николай Леонов

Гуров почувствовал перемену в настроении девушки, почти точно определил причину, ведь на Кипре Наташа была с Яшиным, видно, служба ее достает.

– Сто против копейки, что вы заблуждаетесь на мой счет.

– Откуда вы знаете, о чем я подумала?

– Наташа, не думайте черт-те о чем, поехали кататься. – Гуров взглянул в зеркало заднего вида и не обратил внимания на “Жигули”, пропустившие его вперед.

“Пежо” шел в общем потоке и находился в “коробочке”, впереди ехала “Волга”, позади “Жигули”.

– Хотя какое катание в нашем столичном городе? – продолжал рассуждать Гуров. – Поехали обедать, самое время.

– А вам сколько рубликов выделяют на обед? – спросила Наташа, и Гуров убедился, что его предположение верно.

– Мне начальство выделяет только выговоры, – ответил Гуров весело, – потому я постоянно без денег. Осмелюсь пригласить вас в гости, Наташа. – Голос его стал серьезен. – Уверен, что я не похож на человека, который заманивает к себе наивных девушек и ведет себя непотребно.

– А я не похожа на наивную девушку. – Наташа вздохнула и подумала, что повезут ее, конечно, на конспиративную квартиру. Иномарка, французский одеколон, гвоздика, голубые ясные глаза, а суть все та же, дерьмо. Она глянула на чеканный профиль мужчины, он смотрел на дорогу, но отреагировал мгновенно:

– Ошибаетесь, Наташа, очень даже ошибаетесь. Я значительно лучше, чем вы думаете. Забыл представиться, меня зовут Лев Иванович.

– А звание?

– Полковник. – Гуров решил идти напролом.

– Значит, я двинула на повышение, – Наташа театрально захлопала.

– Почему? Егор Яшин тоже полковник. – Гуров вдруг подумал: можно попытаться сделать сальто и оказаться снова на ногах. – Август. Кипр. Гостиница “Эрмитаж”. Вы приехали, я уезжал, мы столкнулись в холле. Терпеть Яшина не могу, потому не подошел, а он меня не заметил. Я взглянул на вас, понял, что бога нет, иначе он бы не допустил, чтобы с подонками красавицы отдыхали, а приличные мужики скучали в одиночестве.

– А что вам Егор сделал? – Наташа смотрела с надеждой.

– Он мне ничего сделать не может и не виноват ни в чем, подонком родился. Вот мы и приехали. – Гуров остановил “Пежо”, выскочил, помог выйти Наташе, глянул безразлично на припарковавшуюся метрах в пятидесяти “Волгу” и не узнал машину, стоявшую прямо напротив него всего тридцать минут назад.

Полковник Гуров был определенно болен.

Наташе понадобилось меньше десяти минут пробыть у Гурова, чтобы убедиться, что квартира не конспиративная, а хозяин классный мужик, только чем-то шибко озабоченный. Они вместе готовили обед и на полном серьезе решали, где накрыть стол. На кухне, так сказать, по-простому, или в гостиной, празднично? Так как в процессе готовки они выпили по две рюмки водки, то вопрос, где закусывать, отпал сам собой. Они поели стоя, а кофе отправились пить в гостиную. Гуров достал бутылку виски, оставшуюся после визита гене–рала Коржанова.

Курили, пили кофе, вспоминали Кипр, на котором Гуров никогда не был, но, готовясь к разговору, изучил рекламные проспекты и переговорил со знакомым, недавно посетившим обитель богов. Хозяин Наташе очень нравился, а то, как он отзывался о липком и скупом Егоре, приводило девушку в восторг. Она слегка опьянела, рассказала, как покупали шубу, какое при этом было лицо у Егора, как он отмусоливал “зеленые”.

Гуров не задал ни одного вопроса, услышал о земляке, с которым Наташа познакомилась у бассейна, получил очень точное описание щедрого мужика лет сорока, роста хорошего, с ладной фигурой, шатенистого, с короткой стрижкой, употреблявшего блатные словечки.

– Мужик битый и стоящий, нутром твердый, – закончила свое описание Кобры девушка. – Вы, конечно, совсем другой, культурный, но у вас есть и общее. – Она задумалась. – Только не обижайтесь, Лев Иванович. Обычно мужики изображают волкодавов, а по сути беспомощные дворняжки, визгу много, а силы и клыков нет. А вы весь из себя французский, а нутро железное, вам человека пришибить... – Наташа запнулась и покраснела. – Извините, выпила, несу невесть что, извините. Но у женщины чутье.

– Глупости, чувствуй себя свободно, я не обидчивый. – Гуров, конечно, не обиделся, но такая оценка была ему неприятна. Значит, совсем изнутри коростой покрылся, если девчонка после часа знакомства подобное говорит. – Давайте еще по граммулечке, – сказал он.

– А то! – Наташа опорожнила бутылку, получилось граммов по тридцать, не более.

Они пригубили, Гуров не удержался и спросил:

– А у этого мужика, что нутром на меня похож, случайно в разговоре акцент не чувствуется?

– Русский он, от и до!

– Я так и думал, что акцент лишь кино, – пробормотал Гуров, глядя на девушку, удивляясь, что она до сегодняшнего дня жива, и решая, что же теперь с ней делать.

Наташа, конечно, не агент, ее использовали в качестве антуража, для прикрытия. Она ни о чем не подозревает, но видела Кобру, знает в лицо, более чем достаточно, чтобы умереть. Яшин скрыл от начальства, что девчонка присутствовала при встрече, а Кобра принял Наташу за сотрудника спецслужбы. Возможно, планировали использовать ее квартиру, принять Кобру, выдать за ухажера. Но ему не понравился Яшин, террорист начал искать Лёнчика, познакомился с Валентиной, произошла идиотская история с париком. Как ни крути, а Господин Случай существует, всего не учтешь. Но он не отказался от акции, он готовится. Как его разыскать? Взрывчатка. Он не вышел на Яшина, ему негде взять взрывчатку. И что делать с девушкой? Рано или поздно они вытряхнут из Яшина причину, по которой Кобра не выходит на связь, и выяснят, что девушка знакома с Коброй. Она не прямой свидетель, однако свидетель опасный...

– У вас нехорошее лицо. Лев Иванович, – сказала Наташа.

– Таким родился. – Гуров инстинктивным жестом провел ладонью по лицу.

– Нет, вы родились интеллигентным и обаятельным. О чем вы думаете? Я чувствую, что-то случилось. Вы бы поделились, легче станет...

Наташу прервал звонок в дверь, звонок был условный, Гуров отодвинул засов и впустил Станислава Крячко.

– Здравствуйте. – Станислав поклонился Наташе, взял со стола пустую бутылку из-под виски, посмотрел на свет. – Прикончили? Ясное дело, как девушку разыскивать, так Станислав, как ухаживать за ней, так начальство. Вынужден прервать вашу беседу, господина полковника вызывает начальство, а Наташу мы похищаем.

– Как это? Я никуда не поеду! Лев Иванович, объясните...

– Позже, Наташа. – Гуров взглянул на стол, хотел было убрать посуду, лишь махнул рукой, вышел в прихожую, подал девушке шубку. – Вы поедете с этим человеком, так надо.

Рядом с “Пежо” Гурова стоял “Мерседес” Крячко, а чуть дальше “Жигули”, у которых прогуливался широкоплечий парень лет двадцати пяти. Крячко взял растерявшуюся Наташу под руку, отстранил Гурова, подвел девушку к парню, сказал:

– Знакомьтесь. Леонид. Наташа.

Парень поклонился, девушка руки не подала, вызывающе сказала:

– Может, вы мне объясните, что происходит?

– Объясним. Наташенька, пока садитесь в машину. – Крячко открыл дверцу “Жигулей”, чуть не силой усадил девушку. – Леня, отвезешь ее домой, пусть возьмет все необходимое. Держи ушки на макушке, сам видел, люди серьезные. Двигай.

Гуров стоял у своей машины, ковырял носком ботинка снег, мысли мельтешили, путались, но рядом находился Станислав, и было спокойно. Крячко смотрел на друга задумчиво и впервые в жизни – жалостливо.

– Поехали. Петр ждет, – сказал Станислав, и в его взгляде появилась надежда.

Гуров достал из кармана ключи, отключил в “Пежо” сигнализацию, отпер дверцу, собрался сесть за руль, повернулся к другу:

– Чего стоишь, садись в свой драндулет, смотришь на меня, словно впервые увидел.

– Хорошо, что в первый, а не в последний. – Крячко взял у Гурова ключи от машины. – Открой капот, Лева из Могилева.

– Что? – Гуров еще больше расправил плечи и выше задрал подбородок. – Ты, случаем, не заболел? Меня так даже в школе не смели называть!

– Так в школе в тебя из рогатки стреляли, могли в глаз дать, – усмехнулся Крячко.

– Что ты про капот говорил? – Гуров болезненно поморщился, затем нахмурился, поднял капот, взглянул внимательно, увидел прилепленную взрывчатку.

“Пежо” загнали в переулок, поставили напротив посольства, сели в “Мерседес” и поехали в министерство.

– Петр мне два дня назад сказал, что ты не в порядке, велел присматривать, – сказал Станислав. – Тебя сегодня две машины “вели”. Ты, командир, сейчас не опер, ходячая мишень. Они тебя у дома девицы ждали, затем до дома сопровождали и не больно хитро, то сами вперед уйдут, то тебя пропустят. У своего дома ты машину оставил, они ее и зарядили. За ними “наружка” ушла, боюсь, мало это нам даст. Был соблазн взять их, когда они с твоей тачкой занимались. Я воздержался, тремя бандитами больше или меньше, сути не меняет. Сказать они ничего не могут, так как не знают. А пока они гуляют, у нас хоть и призрачная, а перспектива.