Жесткая посадка - Стивен Лезер

— Тебе когда-нибудь приходилось иметь дело с ИРА? — спросил суперинтендант.

— Немного, — ответил Шеферд. — В основном с Временной.

Харгроув прекрасно знал, что он делал на военной службе, где бывал и с кем.

— Что ты думаешь о Настоящей ИРА?

— То же, что и вы. Это психопаты.

— Хорошо натренированы?

Шеферд помолчал.

— Вряд ли. У них нет такой дисциплины, как во Временной ИРА или учебных лагерях.

— Я тоже так думаю. Большинство людей, с которыми я говорил, считают, что Настоящей ИРА не под силу провести подобную акцию, как захват тюрьмы Шелтон.

Шеферд старался хранить невозмутимый вид. Харгроув поднаторел в искусстве допроса, и его внешнее спокойствие могло быть обманчивым.

— По крайней мере теперь мы знаем, кто работал на Карпентера.

— Кто?

— Стэн Йейтс. Шофер Маки, главы отдела по борьбе с наркотиками. Через него Карпентер узнавал обо всем, что шеф отдела говорил за пределами своего офиса или по телефону из машины.

— Йейтса арестовали?

— Он мертв. Во всяком случае, мы так думаем. Йейтс исчез на следующий день после побега. Машина тоже пропала.

— Может, он просто сбежал?

— Все его вещи остались в квартире. Паспорт, деньги, документы. Карпентер его убил, это точно.

— Да... Полетят головы.

Харгроув улыбнулся.

— Маки придется переключиться на экономические преступления, пока его не сплавят на пенсию, — промолвил он.

— А Ратбон был человеком Карпентера в тюрьме?

Харгроув кивнул.

— Мы арестовали Стаффорда. Гозден находится под следствием. Сомневаюсь, что он когда-нибудь будет снова управлять тюрьмой.

Шеферд не испытывал симпатии к Гоздену. Если бы тот хорошо исполнял свою работу, Карпентер вряд ли сумел бы проворачивать свои дела из-за решетки.

— Значит, ты не знал, что Карпентер собирается сбежать? — произнес Харгроув.

Шеферд заставил себя расслабиться. Допрос еще не закончился.

— Понятия не имел.

— А если бы имел?

— Теоретически?

— Теоретически.

— Я бы позвонил дяде Ричарду или отправился к начальнику тюрьмы.

— И больше ни к кому?

Шеферд нахмурился:

— Например?

— Мы проверили все телефонные звонки, сделанные незадолго до побега. Один был твой. Детективу Джимми Шарпу.

Шеферд спокойно смотрел на суперинтенданта, не отводя взгляда и удерживая ровное дыхание. Нельзя прятать глаза. Нельзя постукивать пальцами. Нельзя кусать ногти.

— Я хотел, чтобы Шарп присмотрел за Лайамом.

— Понятно. Ты беспокоился о мальчике. Это естественно. Он с ним виделся?

— Не знаю. Шарп обещал, что обо всем напишет.

— Но не написал?

Шеферд покачал головой:

— Теперь все это уже не важно, верно?

— Может быть, — сказал Харгроув.

— Вы беседовали с Джимми?

— Конечно. Он объяснил, что собирался позвонить своим родственникам, когда началась вся эта заварушка. К Лайаму он так и не попал.

— Я так и думал.

— Шарп довольно расплывчато упоминал еще об одной твоей просьбе.

— О какой?

— Похоже, у тебя начались проблемы с памятью. Надеюсь, это не болезнь Альцгеймера?

— У меня был сильный стресс.

— Ты дал ему номер телефона и попросил позвонить по нему, если возникнут какие-либо проблемы.

— Не помню, чтобы я такое говорил.

— И кому ты просил его позвонить, тоже не помнишь?

— Боюсь, что нет.

— Прямо эпидемия какая-то! — хмыкнул Харгроув. — Шарп тоже не запомнил этот номер. Сказал, что не стал звонить, потому что не было никаких проблем.

— Так оно и есть, — заметил Шеферд.

Харгроув уставился на него немигающим взглядом. Шеферд невозмутимо смотрел ему в глаза. Он знал, что последует дальше, и приготовился к атаке.

— У тебя был посетитель. Пятнадцатого числа.

— Возможно. — Он улыбнулся. — В тюрьме быстро теряешь счет дням.

Харгроув по-прежнему не сводил с него глаз.

— Ты заполнил бланк для посещений на Джо Хэмфриза. Написал, что он твой кузен.

— Кузен Боба Макдоналда.

— Кто это, Паук?

— Просто друг.

— Наверное, это была очень важная встреча, если ради нее ты готов был рискнуть провалом операции?

— Мне надоело торчать в тюрьме, и я хотел повидаться с другом.

Харгроув усмехнулся:

— Дипломатичный ответ. Кстати, я просмотрел видеозапись, сделанную в тот день в комнате для посещений.

— Интересно зачем?

На мгновение взгляд суперинтенданта стал жестким.

— Решил скрасить свой досуг. Изображение оказалось не слишком качественным, но я заметил, что Хэмфриз скрывает лицо под бейсболкой и темными очками.

— День был солнечным.

— Я так и подумал, — сказал Харгроув. — Давно ты его знаешь?

— Несколько лет.

— Странный он человек, этот Хэмфриз.

— Почему?

— При посещении указал свой домашний адрес, но на самом деле там живет какой-то газетный киоскер из Беттерси.

— Мой друг часто переезжает.

Харгроув откинулся в кресле.

— Давай вернемся к твоему звонку детективу Шарпу. Ты помнишь, о чем вы говорили?

Шеферд был готов к тому, что он переменит тему, и ответил без запинки.

— Ни слова.

Откровенная ложь. Он детально помнил всю беседу.

— Ничего страшного. Я прослушал ваш разговор от начала до конца.

Шеферд продолжал смотреть прямо на суперинтенданта, бесстрастно улыбаясь и положив ладони на колени.

— Ты сказал Шарпу, что, если что-нибудь случится, он должен позвонить по номеру, который ты ему дал, и объяснить, что произошло. Потом ты добавил: «Больше ничего. Не надо поднимать шум». Это твои точные слова. Что, по-твоему, могло случиться?

— Я лишь просил, чтобы он приглядел за моим сыном.

— Человек, с которым должен был связаться Шарп, — это таинственный мистер Хэмфриз?

— Нет.

— Уверен? У тебя был сильный стресс и все такое.

— Да.

— Я хотел бы пообщаться с мистером Хэмфризом.

Шеферд вздохнул.

— Он часто переезжает.

— Ты всегда был одним из моих лучших людей, Паук, — произнес Харгроув. — На тебя можно положиться. Поэтому я спрашиваю тебя, неофициальной без протокола, — у тебя есть что мне сообщить?

Шеферд промолчал.

— Абсолютно ничего?

Шеферд покачал головой.

В американском посольстве на Гроувнор-сквер работали два десятка спецагентов, но майор Гэннон всегда выделял из них Мэтта Уиллиса — не в последнюю очередь из-за того, что тот семь лет прослужил в подразделении «Морских котиков» и участвовал в афганской и иракской войнах.

Работа американского десанта давала им богатую пищу для бесед, и они часто засиживались до утра за рюмочкой спиртного в клубе «Спецназ», расположенном за универмагом «Харродз» в Найтсбридже.

Но на сей раз Гэннон и Уиллис договорились встретиться во время ленча, чтобы удержаться от искушения и не превратить деловое свидание в очередной кутеж. Клуб находился в безымянном квартале, застроенном кирпичными домами. После одиннадцатого сентября вывеску с заведения убрали, и теперь сновавшие мимо прохожие не подозревали, что в этом скромном здании сидят самые крутые и засекреченные сотрудники спецназа и что пьяные офицеры САС и СДК[8] нередко устраивают там нечто вроде импровизированного катания с горок, съезжая на железных подносах по крутой лестнице.

Гэннон вошел в клуб и поднялся на второй этаж, в небольшой бар с мягкими кожаными креслами и панелями из темного дерева. Уиллис уже устроился в углу, повернувшись спиной к стене и смакуя виски со льдом. Поднявшись, он хлопнул майора по спине, заказал ему виски и усадил в соседнее кресло.

— Как работа? — спросил Гэннон, поставив свой чемоданчик на пол.

— Как обычно, — ответил Уиллис. — А у тебя?

Гэннон скорчил гримасу.

— Протираю штаны в казармах.

— Неужели? — усмехнулся Уиллис.

— С ИРА почти покончено, от республиканцев осталась лишь кучка психов, а об «Аль-Кайеде» здесь практически не слышно.

— Жаль, что тебя не было в Ираке.

— Не трави душу. Почти всех наших ребят направили туда, а меня оставили с этим чертовым телефоном.

Он кивнул на стоявший рядом чемоданчик. Куда бы Гэннон ни отправлялся, он всегда носил «всемогущего» с собой.

Мужчины чокнулись бокалами и выпили.

— Пообедаешь со мной? — спросил майор.

В клубе подавали хорошую еду в солдатском стиле — плотные питательные блюда без излишеств. Уиллис покачал головой:

— Мне надо успеть на телеконференцию с Лэнгли.

— Все было гораздо проще, пока спецслужбы не занялись наркотиками, — заметил Гэннон.

— Им пришлось искать новую работу, когда закончилась «холодная война», — промолвил Уиллис. — Поэтому они и решили переключиться на наркоту. Теперь половина наших секретных операций идет тайком от агентов ЦРУ. Они ведут себя так, словно мы их враги.

— То же самое между нашими полицейскими и спецагентами. Они друг друга ненавидят, а мы торчим посередине.