Я вам не Сталин… Я хуже! Часть первая: Перезагрузка системы. - Сергей Николаевич Зеленин

Когда они скрылись, я глядя последнему в глаза, негромко добавил:

- …С капитаном госбезопасности.

Как известно, звание «капитан государственной безопасности» – соответствует званию полковника РККА.

Смотрю на капитана, он на меня… Думаю, мы друг друга поняли: мне нужен личный Малюта Скуратов – и он на эту роль вполне подходит. А те двое – слабаки, судя по моим наблюдениям. Ибо не каждый способен за просто так человека убить и при этом «кукушкой» не тронуться… Начнёт их совесть дрючить, сопьются, станут много лишнего болтать и один хрен кончат плохо.

Так зачем людей зря мучить?

Прошло минуть пять, может чуть меньше, как вдруг со стороны кабинета послышались дикие вопли, а из секретарской – бурным потоком хлынули грунтовые воды, таща с собой мебель и мусор… Часто-часто заморгав - аварийное освещение погасло, как кабель отрубило. Капитан не растерялся и, прежде чем я успел скомандовать, нажал кнопку. Кабина лифта тут же рванула вверх, таща за собой привязанного за шею верёвкой Хрущёва.

Надеюсь, он недолго мучился и умер не от удушья - а от перелома шейных позвонков. На себе ни разу не пробовал, но британские учёные говорят, что это совсем не больно:

Раз и всё!

Благосклонно кивнув, я:

- Поздравляю с орденом «Красной звезды», товарищ капитан госбезопасности. И надеюсь, что эта награда у Вас не будет последней.

- Служу трудовому народу!

Доехали до верха и, выйдя, я нажал кнопку – отправляя кабинку лифта снова вниз, после чего на всякий случай - мы с капитаном вешалкой для одежды заблокировали дверь лифта. Затем я выключил рубильник и открыв двери в кабинет – чтоб было светло, приказал капитану:

- Достаньте пистолет и, расстреляйте электрощиток.

Что он тут же и проделал, потратив целую обойму своего «ТТ».

Как всё утрясётся-устаканится, прикажу засыпать, забетонировать сверху лифтовую шахту и ликвидировать все следы существования входа из домашнего кабинета Сталина в подземный бункер.

Возвратившись в кабинет, первым делом, с лёгкой угрозой спросил:

- Надеюсь Вам не надо напоминать, что всё произошедшее должно остаться между нами?

- Клянусь, что…

- Клясться не надо: признание может быть выбито пыткой. Достаточно просто пообещать мне не проболтаться.

Твёрдо, глядя мне в глаза:

- Я не из болтливых, товарищ Сталин.

В свою очередь пялясь в его очи, пока он первым не отвёл взгляд:

- Понял это сразу как только увидел Вас в этой компании, товарищ капитан госбезопасности. Вот поэтому они – там, а Вы – здесь.

Вынув из кармана «мамины» часы и открыв крышку – почти полдень:

- Ладно, встретимся и поговорим с Вами завтра, как всё утихнет. Ну а пока давайте прогуляемся на свежем воздухе и попробуем найти хоть одного живого. Не в Кремле - так хотя бы в целой Москве.

Что же всё-таки случилось?

Держа так же – «по-сталински» левую руку в кармане шинели, а правую – с пистолетом - за отворотом на груди, я двинулся на выход.

***

Было морозно, но не ветрено и оттого не холодно, с неба не переставая валил крупными хлопьями снег.

Выйдя на белый свет из Сенатского корпуса, мы с капитаном некоторое время стояли в раздумьях – куда идти, потом заметив за снежной пеленой какое-то движение - отправились мимо Арсенала в сторону открытых настежь Никольских ворот, одноимённой башни Кремля. Уже подходя к их створу, увидели на фоне Исторического музея толпы народа со всех ног бегущие куда-то в сторону собора Покрова Богородицы во рву, иначе – Храма Василия Блаженного.

Не мог сдержать удивления:

- Куда это они все так ломятся? ГУМ вроде в другой стороне?

Тому тоже интересно:

- Пока не выйдем на Красную площадь, не узнаем.

На главной площади страны уже была изрядная толпа, через которую казалось бы - нам не пройти, не пробиться даже на танке… Но едва завидев меня, народ с возгласами: «Сталин! Сталин жив! Сталин с нами!» - стал раздаваться в стороны, как Тихий океан перед Моисеем - ведущего евреев из египетского плена в Америку и, мы смогли пройти по образовавшемуся живому коридору.

В самом центре Красной площади было относительно свободно.

Хотя и имевшие несколько растерянно-бледный вид, многочисленные милиционеры поддерживали какай-никакой - но порядок, достаточно успешно оттесняя толпу любопытствующих из центра Красной площади. Встав приблизительно на её середине, я огляделся по сторонам:

Такое ощущение, что чего-то не хватает.

Капитан тоже, замер соляным столбом - как будто увидел все творящиеся в Содоме и Гоморре непотребства разом, разинув рот и выпучив глаза по полтиннику.

Я туплю:

«Чего это он?».

Кругом засверкали магниевые фотовспышки и какой-то по-европейски одетый пронырливо-нахальный хлющ, на довольно сносном русском:

- Мистер Сталин…

- Носорог тебе «мистер».

- Что случилось? Где Мавзолей Ленина?

И только сейчас до меня дошло:

- УХ, ТЫ…!!!

А ведь и вправду:

Где Мавзолей?

- …МАТЬ, ТВОЮ Ж!!!

Беспрепятственно пройдя через группу, уже не простых «москвичей и гостей столицы», а по всему видать - руководящих товарищей в гражданском и в форме, я вдруг неожиданно оказался на краю громадной ямы у стены Кремля - на дне которой чернела дымящаяся на морозе вода.

- НИХРЕНАСЕ!!!

Только и сказал я и, сдвинув фуражку на глаза, почесал в затылке.

Увязавшийся за мной папарацци, суёт какую-то здоровую хреновину под нос, похожую на микрофон под стероидами:

- Мистер Сталин… Что случилось с Мавзолеем? И где тело Ленина?

Односложно отвечаю:

- Оно утонуло.

И незаметно сделал знак капитану, после чего излишне назойливый «пёс демократии» - как-то уж слишком стремительно быстро исчез из поля моего зрения и больше не докучал.

Так вот почему таким убито-потерянным был Хрущёв!

Вот почему, он сдался практически без боя.

Сей тип, имел удивительное сочетание личностных качеств амбициозного подонка и в то же время – фанатичного коммуниста-ленинца. Ведь одно из самых его обвинений уже мёртвого Сталина, был якобы отход того от ленинских принципов роли партии в государстве. Съезды ВКП(б), дескать - собирал редко и, на пленумах Политбюро ЦК - с соратниками забывал советоваться.

***

Ну, что сказать?

Остаётся одно: надеяться что всё что не делается – делается к лучшему.

В своё время, я был сознательным октябрёнком, затем - пионером и, наконец – комсомольцем… Правда, до сознательного члена партии - так и не дорос, в связи с известными событиями.

Но несмотря на свою сознательность,