Бриллианты требуют жертв - Мария Жукова-Гладкова

– Так это немцы застрелили Руслана?!

– Как я уже говорил, у Феллера в банде разносторонние специалисты. Есть и полные отморозки, – заметил Иван Захарович. – Вы же видели нескольких. Чего им чеченца прихлопнуть? Это у нас никто не решался. И менты его трогать боялись. А немцам плевать с высокой колокольни. Мало того что хлопнули, они еще и его логово обнесли. А там – как говорят, – Иван Захарович улыбнулся, – было около двухсот тысяч долларов. Наличными, естественно. Не говоря про прочие мелочи. В смысле российские рубли в гораздо большем количестве, которыми немцы также не побрезговали. Поэтому они и поперлись клад искать. Для отвода глаз. И баба с ними с радостью поехала. А другая часть банды прихватила банкира и объяснила популярно, что сдадут его с потрохами – чеченцам, не ментам. Банкир поплыл. Выдал все, что знал. Немцы пришли к выводу, что лучше синица в руках, чем журавль в небе. Хотя и синица оказалась очень жирной. Не исключаю, что они выяснили номера счетов Глинских за рубежом.

– Они уехали из России?

– Да.

– Зачем было банкира совать в чемодан?

– Ганс любит подобные штучки. Не первый раз такое проделывает. Допрошенных им людей потом находят в чемоданах. И в гостиницах, и в аэропортах, и на вокзалах. Везде, где пассажиры без присмотра оставляют свои вещи.

– А что с кладом на месте старой усадьбы Беловозовых-Шумских? – спросила я. – Его кто-нибудь нашел?

– Про него нам рассказал еще Николя, – сообщил Иван Захарович. – Их семья просто запустила эту легенду. Приятно же, когда в семье есть легенда. У кого – привидение, у кого сокровища. Все нашли, еще когда вернулись домой после разгрома войск Наполеона. Но ведь было интересно наблюдать за раскопками? Ведь скоро триста лет пройдет, а все копают. Новые и новые поколения. В книгах про клад пишут, теперь в Интернете информация про него есть. Кое-что из закопанного было спрятано в картинных рамах. И найдено Александрой.

– Так все-таки что с ней? – спросила я. – У нее отобрали все до последнего?

– Ну зачем же?! Никогда нельзя отбирать у человека все. Тогда его действия непредсказуемы. Тем более я никогда не обираю женщин. И мотивы ее мне понятны. И себя она показала верной – своему мужику никогда не изменяла, передачки отправляла, на свиданки ездила. Я ей предложил обмен. Отдельную двухкомнатную квартиру, на которую ей было никак не накопить, чтобы съехать от родителей, и работу.

– Но ведь драгоценности стоят гораздо больше! – воскликнула Татьяна.

– А жизнь? – усмехнулся Иван Захарович. Помолчал и добавил: – Она осталась довольна сделкой. Ей было бы не продать эти драгоценности – без последствий для себя. Как и ее мужику, известному кольщику, с которым они то сходятся, то расходятся все эти годы. И в любом случае жениться и жить вместе им нельзя – он вполне может опять влететь с конфискацией. Он ведь художник по призванию, но вороватый художник… Поэтому и влетал. А на зоне выживал – и даже хорошо жил, – потому что в самом деле мастер. Но сейчас речь не о нем. Забудьте об Александре. Ментам я ее не сдам, вы, конечно, тоже. Пусть живет. Она не пропадет.

– А как там Балаев? И его братья по вере?

– Балаев – отлично, вам, девочки, приветы передавал, тебе, Юля, особенно горячий. Про Багамы помнит. А его соотечественники намерены возвращать переведенные за границу деньги, снятые со счетов. А потом требовать с сестры Глинских украденное из квартиры Руслана. Они ведь уверены, что это было сделано по приказу банкира. С самого теперь не спросишь, можно с родственников. Им не позавидуешь. У Балаева, кстати, с ней свои счеты – это она решила отравить их с Николя после исчезновения брата. Мало ли, кто-то случайно доберется, пока они еще не умерли? Но тут мы хорошо сработали.

– А что чеченцы собираются делать с немцами?

– Про немцев они не знают. Я не рассказываю. Зачем давать людям лишнюю информацию?

– У тебя, Ваня, никак и в банде Феллера свой человек есть? – спросила Татьяна.

Иван Захарович таинственно улыбнулся.

– А драгоценности у тебя? – прищурилась Татьяна.

– Кое-что, – опять улыбнулся Иван Захарович и кивнул Лопоухому.

Тот нас покинул и вернулся с несколькими коробочками, где на бархате лежали кольца, серьги и медальоны. Ни одного ожерелья или браслета не было. Видимо, их нельзя было спрятать в картинных рамах.

– А китайские змеи? – спросила Татьяна.

– Вшивый о бане, а Таня о змеях, пусть и золотых, – хмыкнул Иван Захарович. – Их я подарил Франку Ли.

Мы уставились на Сухорукова. Он – не тот человек, который просто так делает подарки. Тем более мужчине. Тем более такие ценные.

– Мы с ним давно знакомы, – пояснил нам Иван Захарович. – И я хочу, чтобы он был мне чем-то обязан. Для меня эти китайские перстни на самом деле не представляют никакой ценности. Ну золото и золото, рубины и рубины, брюлики и брюлики. А для них это очень важно. Потом Франк Ли что-то сделает для меня. Когда мне это будет нужно. Ну а поскольку вы, красавицы, так активно участвовали в этом деле, я хочу кое-что подарить вам. Ведь все женщины любят драгоценности. Юленька, думаю, тебе подойдет вот это кольцо с бирюзой. Говорят, она привлекает любовь. Пора бы уж тебе…

– Иван Захарович, не начинайте!

– Ладно, молчу, молчу. Но кольцо бери. Танюша, а тебе я хотел подарить медальончик.

– Со своим локоном, пока есть что вкладывать? – спросила Таня, взглянув на сильно поредевшую с годами шевелюру Ивана Захаровича.

– Да мы, Таня, тебе можем все по волоску скинуться, – заметил Лопоухий. – На память.

– Тебя, Виталя, я и так никогда не забуду, – заметила моя соседка, но за медальончик поблагодарила.

За сим мы и покинули особняк Ивана Захаровича.

Эпилог

Где-то через неделю мы с Пашкой снимали сюжет об ограблении ювелирного магазина и убийстве нескольких человек. Потом я брала интервью у владельца, довольно известного у нас в городе. Кольцо с бирюзой было у меня на пальце. Он обратил на него внимание и попросил посмотреть.

Мы сидели у него в кабинете. Он достал лупу и какие-то другие приспособления, названия которых я не знала. Смотрел долго, потом поднял на меня усталые глаза.

– Это кольцо делал мой брат, – сказал он.

– То есть как?! – воскликнула я.

Ювелир молча кивнул и спросил:

– А вы думали, это старинная работа?

– Мне так сказали. Тот человек, который мне его подарил. Я сама, признаться, не разбираюсь. Но ведь кольцо отличается от того, что сейчас лежит на прилавках наших ювелирных магазинов!

– Это копия старинной вещи. У моего брата они очень хорошо получались. Он всегда работал под старину.

– И сделал много копий?

Владелец ювелирного магазина кивнул.

– Вы говорите о нем в прошедшем времени?

– Его убили.

– Из-за копий?!

– Нет. Не думаю. Его просто ограбили. Его мастерскую. И он, к несчастью, оказался там. Вы тогда еще не вели «Криминальную хронику», но, наверное, можно посмотреть дело в каких-то архивах. Если оно вас заинтересует. Он погиб три года назад.

Я уже хотела задать следующий вопрос, но владелец магазина меня опередил:

– Нет, то убийство никак не связано с сегодняшним нападением. Сегодня брали кассу. Судя по действиям нападавших, наркоманы. Вломились ватагой, взяли количеством, стреляли во все стороны, ведь даже двух своих случайно положили.

В это мгновение дверь в кабинет владельца магазина открылась, и опер Андрюша радостно сообщил, что обе машины, на которых скрылись налетчики, уже захвачены. Поскольку органам требовалось содействие владельца магазина при возвращении ему украденного добра, мы договорились встретиться попозже. Я как раз посмотрю в архивах дело об убийстве его брата.

Я нашла нужные документы, потом узнала, что по молодости покойный ювелир успел побывать в местах не столь отдаленных. Руководствуясь интуицией, выяснила, что одновременно с ним в том же лагере находился кольщик, любимый мужчина Александры.

Я не стала никому звонить. Не стала никому ничего говорить. Мне не хотелось смерти Александры и, не исключено, ее дочери, которая уж точно ни в чем не виновата.

Однако мне страшно хотелось узнать, где же настоящие драгоценности Беловозовых-Шумских? Или Александра и ее любимый мужчина решили жить по принципу: краденое должно полежать? Ведь кольщик-то уже неоднократно побывал в местах не столь отдаленных, и как раз из-за того, что не следовал этому принципу.

Через год на аукционе Сотби пожелавший остаться неизвестным продавец выставил коллекцию драгоценностей русских графов Беловозовых-Шумских. Большинство западных средств массовой информации рассказывало и пересказывало историю их исчезновения. Даже целых две. Устроители аукциона свято хранили тайну клиента, и никакие международные аферисты и русские мафиози не смогли оказать на них давления.

– Откуда взялась эта коллекция?! – рычал Иван Захарович, носясь по своему особняку, аки раненый лев. – Вот она! – сотрясал он кулаком, в котором были зажаты несколько колец и серег, в последний год выставленных у него в особняке для избранных посетителей, как и другие предметы старины.