Украинский легион - Сергей Чуев

Бывший оберштурмбаннфюрер СС Онуфрик впоследствии возглавил школу подготовки старшинского состава УПА «Олени», бывший гауптштурмфюрер СС В. Гошка — Дрогобычский курень УПА. Сотник Мирон прославил себя тем, что уже после войны провел 2-й рейд УПА в Словакию, за что был награжден командованием Золотым крестом боевых заслуг 1-го класса.

Боевой опыт и выучка бывших эсэсовцев высоко ценились в УПА, и из них формировались подразделения гнуснопрославленной своими зверствами Службы безопасности (безпеки).

Дальнейшая их судьба незавидна — почти все они погибли в боях с советскими войсками, некоторым удалось «отделаться» длительными сроками лагерного заключения.

Бродская эпопея

В июне 1944 года началась подготовка к выезду дивизии на фронт. Генерал-фельдмаршал Модель телеграммой запросил командира дивизии и его штаб прибыть в ставку для обсуждения условий введения дивизии в бой. Штабисты дивизии после получения телеграммы обсудили с губернатором О. Вехтером общее положение украинского формирования. В штабе Вехтера немецкие офицеры «Галичины» встретились с оберштурмбаннфюрером СС Гюнтером Далькеном, ответственным за проведение пропагандистской акции «Скорпион-Ост», направленной на разложение армии противника. Со своей стороны Далькен пообещал дивизионникам свою поддержку и попросил командование дивизии уделить внимание ведению пропаганды на советскую сторону специально созданными для этого группами пропагандистов.

Из Львова офицерский состав дивизии прибыл в ставку Моделя. В беседе с комдивом главнокомандующий выслушал его предложения по поводу предстоящего ввода дивизии в бой. Модель учел мнение Фрайтага и с учетом пожеланий выделил для «Галичины» участок фронта в окрестностях г. Станислава в зоне ответственности 1-й танковой армии. На следующий день комдив и начальник штаба выехали в штаб 1-й ТА. В лице командующего армией, бывшего офицера армии Австро-Венгрии Эрхарда Рауса визитеры встретили своего союзника. Для дивизии он выделил район к востоку от г. Станислава. Через день командование дивизии вернулось в штаб-квартиру Моделя для доклада. Первые эшелоны дивизии должны были выехать на фронт за две недели после возвращения Ф. Фрайтага в Нойхаммер. Фрайтаг, В. Д. Гайке немедленно возвратились в место расположения дивизии и начали ее подготовку к выезду на фронт.

Перед выездом на фронт 14-я дивизия СС «Галичина» включала в себя:

1. Штаб дивизии

2. 29-й СС-добровольческий гренадерский полк

3. 30-й СС-добровольческий гренадерский полк

4. 31-й СС-добровольческий гренадерский полк

5. СС-фузилерский батальон

6. СС-дивизион зенитной артиллерии

7. СС-артиллерийский полк, состоявший из 4 дивизионов

8. 14-й СС-саперный батальон

9. 14-й СС-дивизион связи

10. СС-полевой запасной батальон

11. Транспортную колонну

12. Административное подразделение

13. Санитарную часть и снабженческий отдел.

28 июня 1944 года началась переброска дивизии на фронт. Каждый день из Нойхаммера отбывало по 4 эшелона с людьми и техникой. Уже 25 июня из Нойхаммера выехала передовая часть дивизии, за нею 26-го — командир и начальник штаба. Буквально за 20 минут перед вылетом Вольфа Дитриха Гайке в место прибытия частей дивизии в Нойхаммер пришла телеграмма — приказ от Высшего командования Сухопутных войск, где сообщалось, что дивизия будет введена в бой не в ранее утвержденном и обследованном районе близ г. Станислава, а на другом участке линии фронта в центре расположения немецкой группировки «Западная Украина». В этом районе происходило оживление в советском тылу и явное укрепление и пополнение советской группировки. По мнению ОКХ, предполагалось начало советского наступления восточнее Львова.

Таким образом, рушились все первоначальные планы о постепенном втягивании дивизии в боевые действия. Сам ход боевых действий на Востоке и успехи наступающих советских войск в ходе легендарной Львовско-Сандомирской операции обусловили последовавшую затем трагедию для галичан под Бродами. Создать «санаторные» условия для украинцев уже не представлялось возможным — они становились передовым отрядом на острие главного удара противника.

В июне 1944 года дивизия была включена в состав 13-го армейского корпуса генерала А. Хауффе, входившего в 4-ю танковую армию группы армий «Западная Украина». Реально оценивая силы, дивизия «Галичина» могла бы успешно защищать фронт шириной 8–12 километров, а получила 36-километровый участок второй линии фронта. К тому же на фронте ощущалась нехватка танков, и отсутствовало надежное авиационное прикрытие. Немецкое командование, не имевшее резервов, попыталось новосформированной дивизией укрепить тонкую линию обороны близ Львова.

Командование 13-го АК не скрывало от начальника штаба «Галичины» своей радости по поводу прибытия его дивизии. Дивизии было поручено оборудование второй линии обороны. Сам Хауффе в беседе с В. Д. Гайке описывал свой участок фронта как до недавних пор безопасный. На передовой линии вся война сводилась до сего времени к действиям разведгрупп. До проявления грозных признаков подготовки наступления советская авиация в небе действовала пассивно, но в последние дни перед прибытием дивизии усилила авиаразведку.

4-й ТА была поставлена задача по обороне района в окрестностях местечка Броды. Пока наступления не было, немцы успешно маневрировали и собственными силами отбивали наступления местного значения. В состав корпуса входили 4–5 дивизионных групп (каждая малой численности). 4-я ТА «танковой» была лишь по названию, т. к. имела в своем распоряжении всего 50 танков, имевших к тому же маленький боезапас. Немецкая авиация на фронте фактически бездействовала. Опираясь на данные разведки, А. Хауффе полагал, что советское наступление будет предпринято через две недели, и его главной целью будут именно Броды — важный коммуникационный узел. О том, что советские войска прорвутся на двух участках фронта и охватят Броды «в клещи», не было и речи.

Части дивизии планомерно прибывали на фронт и выходили в места своего размещения. Учебно-запасной полк был переброшен из Вандерна, где ему не хватало места, в Нойхаммер. В полку в это время насчитывалось около 7 тысяч солдат.

Дивизионное командование неофициально обратилось к командованию 4-й ТА с просьбой не вводить дивизию в бой частями и учитывать ее особенности как в плане недостаточной военной подготовки, так и инонационального состава.

Внутренний настрой солдат дивизии был неоднозначным. Молодым и горячим не терпелось вступить в бой. Многие не знали, за что, собственно, пойдут они погибать. Полковник Бизанц еще в Нойхаммере кричал: «Идите, сражайтесь и не спрашивайте, за что, как и мы не спрашивали в 1918 году!»

По прибытии на фронт дивизия начала создавать укрепленные позиции. По выработанному плану три пехотных полка и батальон фузилеров укрепляли передовую линию. Все иные части дивизии разместились в глубине фронтового района. Отделы снабжения и обозы располагались в окрестностях г. Ожидова. Запасной батальон окопался на западе от Ожидова и представлял собой резерв дивизии. Несмотря на то, что части дивизии были размещены близ сел и местечек, личному составу было запрещено покидать места расположения. Линия фронта находилась в 20 километрах.

Снабжение дивизии продовольствием осуществлялось путем поставок. По селам разъезжали комиссии снабжения, которые закупали скот. По информации майора Гайке, нередко сами солдаты «Галичины» с оружием в руках вмешивались в работу членов комиссии.

Вскоре после обустройства новых позиций командование дивизии, исполняя приказ, было вынуждено перебросить два полка на новые места.

Постепенно обстановка на фронте накаляется. Возрастает активность советской артиллерии. Численность противостоящих советских войск возрастает с каждым днем. Активизируется советская авиация, немецкая же в небе отсутствует. У 13-го корпуса отсутствуют какие-либо резервы. На этом участке фронта 13-му корпусу противостояли 1-я, 3-я и 4-я гвардейские танковые армии, отдельный танковый корпус, 6-я, 7-я и 8-я кавалерийские дивизии. Каждая из танковых армий состояла из 3 танковых корпусов (каждый по 2 танковые бригады). В каждой из бригад насчитывалось от 300 до 400 танков. Кроме них, сюда же входили отдельные минометные и артиллерийские части. Кавдивизии, кроме кавполков, имели по 50 танков каждая.

В целом на фронте обстановка складывалась по аналогичному сценарию. Против немцев стояли три танковые армии по три ТК в каждой, один отдельный ТК, три кавдивизии, около 20 дивизий в резерве, приблизительно 1800 танков.

Немцы могли противопоставить два ТК («танковые» лишь по названию), два пехотных корпуса (15 дивизий) и 2 резервные дивизии. Незадолго до начала советского наступления 3-ю, 5-ю и 6-ю танковые дивизии, части которых были разбросаны в районе на восток от Ковеля, передислоцировали в Венгрию.