Предание Темных - Кейси Эшли Доуз
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– А что вы сделали с остальными? – спрашивает Влад.
– А три остальные я предложила в закрытую группу для дилеров выставить и дороже продать. Мол, тогда можно будет ого-го какой ремонт в музее сделать. И на этот раз дед согласился. Для себя-то ему ничего не надо было, а для музея он был на все готов.
Только вот теперь, учитывая наличие трупа в соседней комнате – вряд ли этому музею уже когда-нибудь понадобится хоть какая-нибудь реконструкция.
Взгляд Марианны вновь становится стеклянным, и тогда Влад обходит ее уже с моей стороны, заглянув в глаза:
– Марианна, кто купил остальные картины?
– А?
Ее голос все явственнее начинает приобретать те истерические нотки, которыми она рассказывала про «кус-ки». Все еще лелея надежду узнать самое главное, Влад кладет теперь уже обе свои ладони ей на плечи и тихонько трясет, будто не давая ускользнуть в страну грез:
– Марианна, это очень важно. Это мой последний вопрос – ответьте, кто купил остальные картины?
И на мгновение это правда срабатывает. Ее взгляд опять, будто вернувшись на полпути из темных глубин, чуть проясняется, сфокусировавшись на лице Влада:
– Один наш местный аристократ по фамилии Грэдиш. Потом уже и другие приезжали, и от Блума тоже были, но только поздно. Он самый первый успел.
Как и обещал, Влад больше не задает вопросов.
Отпустив ее, он резко выпрямляется и задумчиво, сквозь зубы, повторяет:
– Грэдиш..
Через открытое нами окно доносится вой приближающихся сирен. Пытаясь, подобно Владу, провернуть этот трюк вновь – я теперь уже своими ладонями (одна из которых покрыта чуть засохшей кровью, в которую я вляпалась, облокотившись о стену) беру девушку за плечи и пытаюсь заглянуть в лицо:
– Почему вы вините картины? Почему вы сказали, что вашего деда убили из-за картин? Марианна, почему
(..картины! всё эти проклятые картины! сам дьявол ему их подсунул!..)
вы говорили, что это из-за картин?
Но у меня этот маневр не получается.
Взгляд девушки становится все более отстранённым и туманным, она совершенно никак не реагирует на мою ни слабую, ни сильную встряски. Нет реакции и ни на какого рода контакт – ни зрительный, ни тактильный.
К тому моменту, когда полиция врывается внутрь – она уже просто в полубессознательном состоянии едва не повисает на моих руках..
-7-
Дальше следуют кошмарно-утомительные несколько часов, покуда составляются объяснения, протоколы и прочая необходимая макулатура. Я ни разу в жизни не бывала на подобных «мероприятиях» (уж не приходилось натыкаться на трупы, или воровать из магазинов, или рисовать похабные граффити – или за что там еще обычно по юности большинство подростков попадают в участки?).
Да, не бывала, но представляю себе, как все это происходит – благо, Америка щедра на фильмы и сериалы, где в основном с близкой к подлинности версии рассказывается о внутренней работе правоохранительных органов, особенно если речь идет о детективах.
И об одной мысли о том, что целая очередь копов, как попугаи, один за одним начнут задавать мне одни и те же вопросы, и мне придется каждому, переживая все по новой, рассказывать о лужах крови, о следах, о стенах, о Марианне, качающейся взад вперед и бурчащей себе под нос «на кус-ки», а потом резко усмехающейся.. От одних мыслей об этом мне дурнеет в мгновение ока.
Однако, решает все в основном Влад – хотя я даже не понимаю, в какой момент дела принимают таковой оборот, что полицейские обращаются преимущественно к нему (при том с нескрываемым уважением), а меня практически не трогают. Подозреваю, что этим я обязана Владу – и меня оставили в относительном покое лишь по его просьбе, но через пару минут это уже не играет никакой роли.
Мысли мои вновь начинают бродить по темных закоулкам, неизбежно возвращаясь лишь к трем ключевым вопросам.
Кто убил старика? По какой такой весомой причине они не просто его убили, но и сделали это с такой зверской жестокостью? И почему Марианна убеждена, что во всем этом виноваты целиком и полностью картины?
Хотя, задумавшись, я начинаю отчасти, пусть и очень смутно, догадываться. Я не могу предположить и сотой доли причин, но знаю, по крайней мере, что старик точно обладал какими-то лимитированными знаниями касательно их.
Как минимум он (как теперь и я) знал, что они являются неким порталом в прошлое. Что же еще такого ему о них было известно, за что пришлось поплатиться жизнью?
Наконец нас отпускают и мы садимся в машину, вольные вернуться обратно в замок. Так занятая мыслями обо всем произошедшем, я забываю вовремя напомнить Владу остановиться в селении Холодном, и потому пишу Лео смс с просьбой на пути обратно забрать сестру с Сандрой с собой в замок.
Как минимум, это хотя бы даст ему понять, что я все еще ожидаю его возвращения.
Но сунув мобильник обратно в карман, я вновь «отключаюсь с открытыми глазами», и озадаченно моргаю, точно вынырнув из-под воды, лишь тогда, когда машина резко останавливается, визжа тормозами.
Гляжу вперед – мы уже почти подъехали в замку, его шпили виднеются вдалеке.. но слишком рано для того, чтобы счесть это расстояние достойным пешей прогулки.
– Что такое? – бормочу я.
Влад молча привстает над сиденьем и хмуро смотрит через лобовое стекло, после чего выбирается из машины. Лишь с третьей попытки попав по дверной ручке, я быстро щелкаю ею и тут же вываливаюсь наружу с ощущением, будто только что проснулась, хотя на деле и не засыпала в полном смысле этого слова.
Ветер обдает мое лицо неприятным холодом и я ежусь, подойдя к Владу, который склонился над чем-то на земле, недовольно нахмурившись.
И тут я замечаю на траве по ту сторону дороги какие-то выжженные круги со странными узорами из камней. Теперь уже, нарочно наклонившись, я вижу, что на несколько таких же камней, лежащих прямо на дороге и преграждающих путь, смотрит и Влад. Очевидно, именно из-за них нам и пришлось остановиться.
– Влад, что это? – спрашиваю я едва слышно и уже протягиваю руку к одному из камней, как он резко встает – это следы каких-то.. ритуалов?
– Это просто глупости.
Он начинает пинать ногой камни, расчищая путь для нашего проезда. Я все еще озадаченно смотрю на них, после чего перевожу взгляд на траву.
Глупости..
Но в моей
