Винодел - Алан Джекобсон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Диксон бросилась было назад, но вдруг замерла. Мэйфилд здесь, в этой комнате! Она должна остановить его, прежде чем он убьет Брикса. Если еще не убил. Ей придется рискнуть.
«Карен!»
Вейл видела, как луч шарит по комнате, слышала приближающиеся шаги. Она вжалась в стену и прицелилась, чтобы, если что, первым же выстрелом сразить непрошеного гостя. Источник света двигался. Луч прыгал вверх-вниз в такт движению. А может, фонарик просто держали в руке вместе с пистолетом.
Она не отваживалась крикнуть.
Глухой удар — кость, бьющая о плоть, — и фонарик полетел на пол. Снова удар. Что-то упало. Или кто-то?
— Карен!
Вейл вгляделась в темноту. Диксон.
— Я здесь!
И тут она увидела какой-то неясный сгусток черноты, несущийся прямо на нее, как разъяренный футболист на соперника. Ее отбросило на груду бочек, дышать стало невозможно.
«Глок» выпал у нее из рук.
…пятьдесят девятая
В отблесках далекого света Вейл различала силуэт Джона Мэйфилда. Его сильная рука зажимала ей рот. Он наваливался всем телом, пытаясь вдавить ее в нагромождение бочек. Она уже знала, что за этим последует.
Вейл дернулась, ударила его в крепкое плечо,
затем пнула в низ живота — попала во что-то твердое,
пнула еще раз, и еще,
и еще,
вертя головой, пытаясь приоткрыть рот и укусить…
потянулась к его лицу, ухватила его за нос,
но он запрокинул голову,
и она успела поднести левую руку к шее за миг до смертельного удара.
Удар пришелся на руку, она сама себе зажала горло, закашлялась.
Спазмы кашля…
И тут она услышала тошнотворный хруст костей.
— Я здесь!
Диксон попыталась определить, откуда донесся голос Вейл, но акустика в этой комнате с куполообразной крышей не предусматривала точной триангуляции. Она метнулась в комнату, на свет выпавшего фонарика, надеясь, что не напорется на Мэйфилда. Потому что теперь она знала: он здесь. И он напал на Брикса.
Рассмотрев слева гору бочек, она побежала к ним, сжимая в правой руке пистолет, — вперед, вперед, по паре футов за шаг…
И вдруг — шарканье ног, шум борьбы, приглушенные вопли. Справа. Карен!
Диксон побежала на шум и за углом рассмотрела в полумраке Джона Мэйфилда: широко расставив ноги, он на что-то наседал, вдавливал это «что-то» в дубовые бочки. Вейл она не видела, но, учитывая, как именно Мэйфилд предпочитал умерщвлять свои жертвы (это она испытала на себе), Диксон и не нужно было ее видеть, чтобы понять, где она и что он сейчас с ней делает.
Прицелиться было трудно, особенно в темноте: она не была уверена, куда попадет пуля. Но такой человек, как он, не послушается и не поднимет руки вверх. Насколько она помнила лекции Вейл об убийцах-нарциссах, слово «сдаваться» не входило в их эгоцентричный словарный запас.
И тогда, помня о смерти Агбаяни, Диксон решила проявить более личный подход. Подкравшись сзади, она подняла правую ногу и изо всех сил ударила Мэйфилда под левое колено.
Он согнулся от адской боли: связки наверняка порвались, хрящ лопнул, большая берцовая и малоберцовая кости должны были, по крайней мере, треснуть.
Мэйфилд выл от боли. Схватив его за запястье, Диксон навалилась плечом на его локоть — сустав вывернулся и беспомощно хрустнул. Она дернула Давильщика за сломанную руку и впечатала ему в лицо кулак с пистолетом.
Ослепленный Мэйфилд попятился, но разорванные связки подвели его и он мешком рухнул на землю.
Диксон подняла ногу и врезала по его нижней челюсти. Она понимала, что бьет лежачего, более того — человека без сознания, но не могла отказать себе в этом.
Потом она подняла пистолет и прицелилась.
…шестидесятая
Когда раздался треск костей, хватка Мэйфилда ослабела. Вейл увидела, как кто-то приблизился к ним, услышала шум… Не успела она понять, что происходит, как Мэйфилд уже повалился набок. Удар в лицо — и он попятился как рак.
Это была Диксон. Она пнула уже неподвижное тело — просто чтобы убедиться, что Давильщик больше не причинит никому вреда.
Вейл бросилась к оброненному в суматохе фонарику и подобрала его. И в это мгновение увидела, что Диксон целится Мэйфилду в голову.
— Роксана!
Диксон убрала волосы с лица. Грудь ее тяжело поднималась и опускалась, рука по-прежнему была сжата в кулак.
— Все хорошо, Роксана. Все хорошо, — успокаивающе сказала Вейл. Она обняла Диксон и почувствовала, как обмякает ее напряженное тело.
Но Диксон вдруг отпрянула.
— Брикс… Посвети!
Вейл повернулась, и луч фонарика выхватил распростертого на полу Брикса. Она присела и положила пальцы ему на шею.
— Пульс ровный. Звони в «скорую».
Пока Диксон набирала номер, Вейл потянулась за наручниками, но вдруг поняла, что они были единственной вещью, которую ей не возместили после пожара. Тогда она вернулась к Бриксу, сняла с его пояса наручники и застегнула браслеты на запястьях Мэйфилда. Застегнула крепко-накрепко. Даже если он придет в себя, ему не высвободиться. Особенно со сломанной рукой.
Вейл достала свой «блэкберри» — сообщений от Робби по-прежнему не было.
— Позвони Рэю и всем остальным, — сказала она Диксон. — Скажи, что мы задержали подозреваемого и нужно доставить его в участок. — Она покосилась на Мэйфилда, который зашевелился, приходя в сознание. — И что ему нужна медицинская помощь.
Диксон положила телефон в карман. Брикс попытался приподняться, и она помогла ему встать. Он покачнулся, но, опершись на ближайшую бочку, быстро справился с собой.
— Этот ублюдок ударил меня сзади.
— Ты как? — спросила Диксон.
Он расправил плечи, покрутил головой.
— Вроде нормально.
— Вы пропустили самое интересное, — сказала Вейл, потирая шею.
— Где Эдди? — спросила Диксон.
Вейл с Бриксом переглянулись.
— Отведи ее, — хмуро велел Брикс. — А я здесь пока покараулю.
Вейл отвела Диксон в комнатку с бочками и остановилась. Дальше Диксон пошла одна. Она опустилась на колени, поднесла было руку к груди Агбаяни и… замерла. Очевидно, инстинкты копа возобладали над эмоциями: она знала, что прикасаться к телу нельзя. Но какая уже разница?
— Ничего страшного, Рокс, — сказала Вейл. — Не думай об уликах. Попрощайся с ним.
Диксон наклонилась и притронулась к щеке Эдди, ко лбу. Осторожно закрыла ему глаза. Что-то прошептала. Даже со стороны было видно, какую она испытывает боль.
Через пару минут Диксон выпрямилась, встала и вытерла слезы.
— Идем отсюда, — сказала она, убирая волосы с лица.
И вышла первой.
…шестьдесят первая
Брикс вызвал одного из полицейских, дежуривших на периферии замка, и попросил присмотреть за местом, где был убит Агбаяни. Парамедики в светло-серых рубашках, темных штанах и бейсболках увезли Мэйфилда — под усиленной охраной! — в больницу неподалеку от полицейского управления. Брикс от медицинской помощи отказался, заявив, что он в полном порядке и беспокоиться не стоит.
Вейл уже готова была списать эту браваду на мужское самолюбие и нежелание ложиться на носилки, когда поняла, что сама на его месте поступила бы точно так же, и мысленно выругала себя за попытки обнаружить мужские и женские стереотипы в любом поведении. Она знала, что придется сделать над собой усилие: мысли эти прокрадывались к ней в голову через многочисленные препоны.
По дороге в больницу Диксон и Вейл заехали в гостиницу. Робби там не оказалось. Машины на стоянке тоже не было. Похоже, он не появлялся там весь день: в номере с утра абсолютно ничего не изменилось, не считая замененных простыней и уборки в туалете, но это сделала горничная.
— Насколько я понимаю, Робби обычно тебе перезванивает, — сказала Диксон.
— Да, перезванивает.
У кровати стояли новые чемоданы, которые Робби купил пару дней назад. Вейл открыла один и вывалила его содержимое на постель. Там были нижнее белье и носки. Какой-то увесистый предмет скатился на пол.
— Это его мобильный? — спросила, приблизившись, Диксон.
Вейл подняла крышку телефона. Он был отключен. Она включила его, подождала, пока загрузится система и отыщется сигнал, и нажала на «входящие». Там лежали все непрочитанные сообщения от нее.
— Здесь только мои сообщения. Он что, ни с кем больше не общается?
— А за то время, что вы провели вместе, ему кто-нибудь звонил?
— Нет, — подумав, ответила Вейл. — Но рано или поздно ему должен был кто-то позвонить. А тут пусто. Только сегодняшние вызовы.
— Может, он регулярно чистит «журнал». У меня один друг так поступает. А что там с исходящими?
