Кровь артефакта - Роман Васин

От пристани уже раздавались свистки, и бежал народ, но пока ещё далеко. Мы выскочили на улицу и, пригибаясь, быстро понеслись к постоялому двору Платона. Из окон некоторых домов высовывались люди, привлечённые неслыханной канонадой, но я не волновался, врят ли кто из них сможет нас опознать — бежали мы быстро, да и капюшоны курток успели накинуть. Сделав несколько поворотов, мы перешли на шаг и сняли куртки, сунув их в рюкзаки. Позади всё тише и тише продолжали раздаваться полицейские свистки. Один раз мимо нас пробежали три человека в штатском.

Сказать, что Платон был удивлён, значит не сказать ничего. Уж не знаю, толи он был в курсе планов Шмыга, толи думал, что и щёголь нас живыми не выпустит, но увидеть ещё раз он нас явно не ожидал. Я разбираться в хитросплетениях его души не хотел, да и времени на это не было.

— Сколько с нас? — С порога спросил я и подтолкнул Соньку к лестнице. — Забери пока всё.

— Три с полтиной. — Пролепетал Платон.

Покопавшись в рыжем кожаном кейсе, я вытащил на свет пятирублёвую банкноту с подписью Керенского:

— Сдачи не надо. Скажи, у кого можно здесь лошадей резвых купить?

— У Тимофея можно, у Кузьмы опять же… — Начал перечислять Платон.

— Говори самого ближайшего. — Оборвал я его.

— Так это у купца Зацепина, но он такие цены задирает, что…

— Не важно. — Вновь оборвал я его. — Где это?

— Это хозяин ещё одного постоялого двора, тут недалеко…

— А, да, знаю. — Третий раз оборвал я его и, взяв спустившуюся с нашими вещами Соньку под руку, быстро вывел за дверь.

— Куда нам? — Поинтересовалась она, закидывая на плёчо рюкзак. — Далеко?

— В первый постоялый двор.

Быстро отыскав нужный нам дом, мы открыли калитку и вошли во двор. Там очень кстати стоял хозяин и отчитывал за что-то знакомого нам уже крестьянина, подвозившего нас позавчера.

— О! Господа! — Оторвался он от своего занятия и вновь поцеловал Соньке руку. — Решились-таки ко мне перебраться? Надеюсь, этот жулик не успел вас ограбить?

— Всё в порядке. — Невольно улыбнулся я. — Нам нужны быстрые лошади.

— Уже уезжаете? — Погрустнел Зацепин. — А что так?

— Нужно догнать наших коллег, пока они не добрались до Тунгуски. — Выдал я заготовленную версию. — Есть интересная гипотеза.

— Да, да, помню ваших коллег. Примилейшие люди, должен заметить, только что-то они не словом не обмолвились, что пара их научных братьев приотстала.

— Не веришь? — Изобразил я смесь гнева и обиды. — У меня бумаги есть.

— Что вы, что вы! — Остановил мою руку, полезшую в кейс Зацепин. — Какое недоверие, так, вырвалось. Пройдёмте лучше в конюшню, подберу самых быстрых.

Спустя двадцать минут мы с Сонькой уже оставили за спиной Киренск и углубились в тайгу по проторенной меж высоченных сосен дороге. Я в далёком детстве ходил на ипподром и занимался с лошадьми (уж не знаю, зачем меня родители туда отдали, особой симпатии к этим животным я не испытывал), но это было так давно, что в седле я держался довольно неуверенно, а вот Сонька надо признать меня удивила. Лишь в самый последний момент я понял, как мы можем сейчас погореть. И дело даже не в том, что Зацепин что-то заподозрит (учёные люди столицы не обязаны уметь ездить верхом), а в том, что как мы будем добираться до Тунгуски, если не на конях. Пешком что ли? Но Сонька ловко вскочила в седло и похлопала жеребца по морде, натягивая удила.

Дорога была такая же ухабистая и извилистая, как та, по которой мы въехали в город на телеге, и я сосредоточился на том, чтобы управлять конём и не вылететь из седла. Лишь отъехав от города пару километров, я успокоился, стал вести себя в седле более уверенно и даже поймал ободряющий и весёлый взгляд Соньки, ловко управляющей своим животным. Жизнь снова налаживалась.

И откуда мне тогда было знать, что тот лежавший вдалеке от эпицентра взрыва лимонки бандит не кто иной, как Шмыг? Откуда мне было знать, что он просто претворяется мёртвым, сообразив, наконец, своими куриными мозгами, что такие дела ему не по зубам? Откуда мне было знать, что этими уголовниками давно занимается сыск совместно с тайной полицией Иркутска, и избегнув смерти от наших пуль и лимонки оставшийся в живых Шмыг попадёт в цепкие лапы закона. Откуда мне было знать, что он по горячности или глупости пырнёт стилетом попытавшегося его задержать городового и его возьмут в такой оборот, что он расскажет не только о делах банды, в которую входил обычной шестёркой и поэтому информирован был слабо, но и о странных незнакомцах, появившихся в городе. Откуда мне было знать, что он вспомнит каждую мелочь, каждую случайно услышанную фразу или слух о нас с Сонькой и выложит тайной полиции, лишь бы они прекратили ломать его кости? Откуда?

А пока лошадки довольно резво несли нас по неширокой дороге и я, немного приноровившись к скачке, подставлял лицо встречному ветру и радовался жизни. Радоваться, однако, мне долго не довелось — уже в километрах в пяти от города нас остановил военный патруль. Поперёк дороги на двух рогатинах лежала толстая кедровая ветвь, возле которой с ружьём за спиной прохаживался пожилой усатый вояка. Остальные сидели и лежали возле небольшого костра, над которым был подвешен котелок. Импровизированный шлагбаум был поставлен со знанием дела, дорога в этом месте огибала небольшой холм, густо поросший соснами, кустарником и папоротником. Сразу за холмом и расположились военные. Мы даже не успели сориентироваться, и разработать какой бы то ни было план поведения в данной ситуации, когда военный заметил нас.

— Стой. — Крикнул он и пошёл нам на встречу, беря за удила мою лошадь.

Остальные военные если и заинтересовались нашими персонами, то выразилось это только в повороте голов и лёгком интересе в глазах. Затем они вернулись к своему занятию — рассказыванию друг другу различных баек.

Ну что ж, настал момент проверки документов. Я очень надеялся, что моя рука не дрожала, когда я доставал из своего рюкзака, битком набитого деньгами, сложенные вдвое документы, говорящие, что мы не кто иные, как Алексей Георгиевич Побратько и Елена Сергеевна Стоцкая, члены императорской санкт-перербургской академии наук, ведущие кафедры географии и этнографии, доценты и прочая, и прочая. Список внушал уважение. Хорошо хоть, пару километров назад мы остановились и тщательно изучили свои имена и регалии.

— Алексей Порадько? — Тем временем поинтересовался военный, изучая документы.

— Что, читать не умеешь? — Огрызнулся я. — Побратько.

— Ну, Побратько, так Побратько. — Согласился военный и вернул документы. — Проезжайте. Хлопцы, взяли!