Разлученные души - Терри Гудкайнд

– Служанки покажут вам покои и принесут все, что может понадобиться. Епископ уехал надолго, поэтому у нас полно свободного места, вы никого не стесните, расположившись в крепости. У нас есть несколько прекрасных покоев для гостей – уверен, в них вам будет удобно. Возможно, не так удобно, как вы привыкли, Лорд Рал, но, полагаю, вы найдете покои вполне сносными.

Чем больше генерал говорил, тем сильнее тревожился Ричард. Скорее всего, из-за удаленности от цивилизации генералу попросту не доводилось встречать важных особ. В глубине зала Лорд Рал видел такую же нервную прислугу, ожидавшую распоряжений.

– Благодарю, – сказал Ричард генералу. – Дальше мы справимся сами. Пожалуйста, спустись со своими людьми обратно, закрой ворота и проследи, чтобы никого не впускали, пока мы здесь.

Генерал оглядел выстроившихся в безупречно чистом торжественном приемном зале дюжих, немытых, угрюмых, закаленных в битвах д’харианских воинов Первой когорты, обвешанных оружием, от которых разило потом.

Прежде чем генерал успел возразить, командующий Фистер смерил его взглядом, от которого большинство людей теряло дар речи. Смысл был предельно ясен. Генерал ударил кулаком в грудь.

– Конечно, Лорд Рал.

Генерал неохотно, но все ускоряя шаг, вышел, и один из воинов закрыл за ним дверь.

Воины Первой когорты выглядели по меньшей мере устрашающе, командующий – тем более. Конечно, Ричард хорошо знал многих из них, и некоторые были довольно застенчивы, но только не в бою.

– Благодарю всех, – обратился Ричард к служанкам, ожидавшим в глубине зала возле величественной лестницы, – но нам нужно кое-что обсудить, и вы пока не нужны. Вас позовут, когда понадобится.

Слегка растерянные – ведь им не дали никаких распоряжений – служанки поспешили прочь по расходящимся коридорам. Лишь один сгорбленный старик остался, явно нарочно.

– Я могу чем-то помочь? – спросил у него Ричард.

Старик изобразил поклон, но из-за сильно сгорбленной спины едва ли мог поклониться как подобает. Ричарду показалось, что его в потупленных глазах промелькнула тень враждебности.

– Меня зовут Молер, Лорд Рал. Писарь при крепости, работаю здесь всю жизнь. – В его пристальном взгляде появился намек на дерзость. – Я знал вашего отца.

Ричард еще внимательнее присмотрелся к этому человеку. Теперь он понял, с чем связана тень враждебности в глазах старика.

– Сожалею.

Старик определенно не ожидал услышать такое и пришел в замешательство. Он нахмурился, и морщины на лбу стали глубже.

– Простите, Лорд Рал?

Ричард хотел как можно скорее заняться тем, ради чего сюда прибыл, поэтому не стал смягчать слова:

– Даркен Рал был тираном, как и его отец. Он пытал и убивал людей, чтобы укрепить свою власть. Он был злодеем. Во время его правления страдали все, в том числе мои близкие.

Сгорбленный писарь все еще смотрел с подозрением.

– Значит, вы знали его.

– Я его убил.

Впервые в глазах Молера появился блеск и намек на улыбку.

– До меня доходили слухи, Лорд Рал. Но я не знал, насколько они правдивы. Возможно, я ослышался.

Настал черед Ричарда смущаться.

– Что ты слышал?

– Вы убили его, чтобы захватить власть.

– Раньше я был лесным проводником и с радостью им остался бы. Но мне приходится играть роль Лорда Рала, чтобы люди могли жить свободно, хотя ничто не осчастливит меня больше, чем возможность вернуться к прежней жизни. Однако иногда приходится выбирать, принять ли бой за праведное дело. И, если этого не сделать, управлять нами станут злодеи.

Старый писарь склонил голову в знак признательности.

– Спасибо, что прямо сказали о положении дел.

– Чем занимается в крепости писарь? – спросил Ричард.

– Всю жизнь я записывал пророчества, которые привозили епископу Арку. У него большое их собрание.

– Еще один негодяй с такой же ненавистью в сердце, что и у Даркена Рала, – произнес Ричард, не удержавшись.

Мужчина склонил почти лысую голову с клочками седых волос.

– Как скажете, Лорд Рал. Я лишь скромный писарь. Мне не позволено судить о таких вещах.

– Ошибаешься, – сказал Ричард, назидательно подняв палец. – Ты имеешь право сам распоряжаться своей жизнью. И остальные люди тоже. Ваш прежний хозяин, Ханнис Арк, вряд ли сюда вернется – он отправился сеять горе и страдания, которые причинял вам, в остальном мире. И мне нужно остановить его. Пророчества, которые ты записывал, могут помочь понять, как помешать ему причинять, по примеру Даркена Рала, боль множеству людей.

На губах Молера появилась тень улыбки, и Ричард решил, что та выглядит искренней, словно маленький лучик солнечного света, пробившийся изнутри.

– Можете рассчитывать на меня, Лорд Рал, если понадобится моя помощь, – сообщил старик, понизив голос.

Ричард кивнул:

– Спасибо, Молер. Буду благодарен, если ты покажешь мне пророчества, которыми заведуешь. Но потом, после того как мы отдохнем.

– Конечно, Лорд Рал. В таком случае я оставлю вас, если пока не нужен.

Ричард смотрел, как старый писарь шаркает к огромной лестнице у противоположного конца зала, и задавался вопросом, можно ли с помощью пророчеств Ханниса Арка выяснить, что он намерен сделать, или найти способ остановить его и Владыку Мертвых.

73

Как только писарь исчез наверху, Ричард повернулся к своим людям:

– Нам повезло – у них есть лошади. Когда мы исцелимся, я бегло посмотрю пророчества, которые использовал Ханнис Арк, и если мы поторопимся, то сможем добраться до дворца раньше их с Сулаканом. Но прежде, конечно, нужно избавиться от прикосновения смерти, оставленного Джит. – Взяв Айрин за руку, он вывел колдунью вперед. – Где сдерживающее поле? Показывай.

Айрин кивнула:

– С радостью, Ричард. Наконец-то! Туда! – Она указала вправо, за колонны, образующие темную галерею под балконом.

Взволнованная тем, что наконец оказалась в центре внимания и может сделать что-то полезное, колдунья поспешила вперед, показывая дорогу. Следом, оглядываясь, семенила радостная, широко улыбавшаяся Саманта, гордая ролью своей матери в спасении жизней Лорда Рала и Матери-Исповедницы.

Ричард улыбнулся, увидев это, но сам не чувствовал ликования.

Он не мог дождаться, когда Кэлен наконец-то исцелят. Судя по потускневшим зеленым глазам, тьма внутри ее набирала силу. Ему хотелось, чтобы ее вылечили первую. Ричард полагал, что, избавившись от прикосновения смерти, Кэлен снова станет собой и осознает необходимость расправиться с Ханнисом Арком и императором Сулаканом. Мысль, что душу Сулакана призвали именно с помощью его крови, тяготила Ричарда, и он понимал – необходимо все исправить. Исцелившись, Кэлен тоже поймет это.

Когда отряд, миновав галерею, оказался в коридоре и Айрин начала спускаться по лестнице, Ричард подал воинам знак, чтобы некоторые из них встали на стражу. Он не знал, с чем придется столкнуться внизу, поэтому оставлял в тылу прикрытие.

Остальная часть их отряда – Ричард, Кэлен, Никки, командующий Фистер и воины – спускались по широкой лестнице вслед за Айрин и Самантой. Рука Кэлен нашла его руку. Она молча пожала ее, и он ответил тем же.

Никки, спустившись, сразу же зажгла искрами огня лампы, висевшие через равные промежутки на стенах, и отряд увидел длинный просторный коридор, ведущий к выглядевшей очень прочной дубовой двери. По безмолвному сигналу командующего Фистера один из воинов выхватил топор и бросился к двери, опережая остальных.

– Это действительно необходимо? – спросила Айрин, с недоумением глядя на командующего, пока отряд торопливо шел по коридору к двери.

– Да, – ответил тот без оправданий или объяснений. Командующему это было не просто ясно – это была обыденность, едва ли нуждавшаяся в пояснениях.

– Что ж, осторожность не помешает, – заметила Айрин, пожав плечами.

Отряд замедлил шаг, дожидаясь, пока воин с топором, забрав со стены лампу, проверит помещение за дверью. Когда он доложил, что там чисто, все без промедления последовали за Айрин в темноту.

За дверью она остановилась возле порога, около шаров, засветившихся при ее приближении. Взяв один из стеклянных шаров, покоившихся на стоящих в ряд железных подставках, она протянула его Никки. Второй отдала Саманте, а третий взяла сама. Оказавшись в руках женщин, наделенных магией, самосветящиеся шары наполнились ярким зеленым сиянием. Поскольку Ричард не мог применять магию и в его руке шар не засветился бы, он, по примеру некоторых воинов, взял незажженный факел из стоявшей здесь же плетеной корзины.

Он протянул факел к Саманте, чтобы та подожгла его. На ладони девушки заплясало пламя, и она зажгла факелы нескольким воинам, которые тут же поспешили поделиться огнем с другими. Желто-оранжевые сполохи мерцающего света разогнали тьму, а едкий дым от шипящих и потрескивающих факелов начал расползаться по закопченному потолку.