Встретимся на Альгамбре - Вад Капустин

Тикитак прервал рассказ на полуслове, заметив пробегающего мимо официанта, и снял с подноса стакан с прозрачной жидкостью. Судя по запаху, это был чистый спирт. Жест дипломата настолько не соответствовал серьезности разговора, что заставил капитана поморщиться.

— Еще одна легенда, которую мы создали для землян из-за тебя, Алексей Одинцов, — грустно сказал альтаирец, заметив смущение собеседника. — Ваша раса считает нас пьяницами. Так вот, знай, алкоголь для нас — не наркотический напиток, как для вашего народа. Это просто еда, высоко энергетическая и легко усваиваемая. Очень вкусная. Она не оказывает совершенно никакого воздействия на наши нервные центры, и опьянеть от спирта альтаирец может точно так же, как землянин от хлеба. Все мои друзья жалуются, что на Земле сильно располнели.

— Но почему же? — Алексей не знал, как сформулировать вопрос, но альтаирец понял.

— Почему они ведут себя, как пьяные? — Тикитак задумался, подыскивая слова. — Попробую объяснить. Это еще одна издержка наших взаимоотношений. Политическое решение. Видишь ли, когда-то я был среди тех, кто участвовал в первом контакте с Землей и сделал вывод о его невозможности.

— Вы! — Алексей не мог поверить, что действительно видит участника исторического события. — О вас пишут в книгах!

— Не удивляйся, — вздохнул альтаирец. — Когда-нибудь и о тебе обязательно напишут в учебниках. Только вот не знаю, в каких. Я хочу сказать, неизвестно, по какому предмету.

Тикитак на минуту задумался над этим, очевидно, очень важным для него вопросом, а потом вернулся к объяснению:

— После твоей встречи с Немо, которая самым убедительным образом доказала допущенную при первом контакте ошибку, наши психологи сделали вывод, что симпатию и любовь земляне испытывают лишь к тем, кто кажется им глупым или смешным, как бы эти существа ни выглядели. Чтобы вступить в контакт с вашей расой и не оказаться в эмоциональном вакууме, больше того, в нестерпимой для эмпатов атмосфере ненависти и вражды, нам пришлось изображать из себя клоунов. Увы, ненависть и враждебность, — это те чувства, которые большинство землян испытывает к сильным и умным чужим. Я знаю, ты не такой, — печально сказал альтаирец, останавливая легким движением щупальца подыскивающего возражения Алексея. — Но мои друзья сейчас чувствуют себя на Земле вполне уютно. Их любят. Они испытывают полный душевный комфорт, наслаждаются всеобщим расположением и обществом друзей. Скажи, стоит ради этого изображать из себя глуповатых пьяниц?

— Может быть, — задумчиво сказал Алексей. Такая трактовка событий не приходила ему в голову. Хотя, наверное, он мог бы припомнить многих землян, которые поступали точно так же. — Вы хотели рассказать о таланте Немо?

— Не хотел, — честно ответил Тикитак. — Но придется. Что ты слышал об альтаирской бойне?

— Почти ничего, — признался Одинцов, смутно припоминая слова пилота с планеты Джунглей. Негуманоидная война. Что-то, связанное с Артефактами Предтеч.

— Тогда я не буду вдаваться в детали. Мне и так придется рассказать тебе слишком многое.

Ты уже знаешь, что мы, борны, по натуре, творцы, созидатели. Представь себе ужас альтаирских родителей, которые обнаружили, что их несмышленое дитя может заставить исчезнуть любой предмет, всего лишь стерев его изображение на картинке!

Одинцов посмотрел на покрывавшую руки татуировку.

— Вот именно, — подтвердил Тикитак. — Только еще страшнее — ведь это же был ребенок. Разумеется, малыша сразу же передали под опеку опытных воспитателей и научили самоконтролю, огранив от небезопасных контактов с другими детьми. Но в результате, необыкновенно привлекательный — неудивительно, при таком сильном таланте, — чувствительный подросток вырос практически в изоляции, совершенно лишенным родительского внимания, без общения со сверстниками, которое поддерживало бы его эмоционально. Он был слишком опасен. Его талант пугал даже преподавателей, которые не могли дать ребенку эмпатической подпитки. А ведь ты даже не можешь себе представить, что такое для молодого альтаирца жизнь без тепла и любви. Это хуже, чем голод, страшнее, чем пытка. И чем большим ему был обязан Альтаир, тем меньше надежды получить эмоциональное тепло оставалось у существа, способного за мгновение уничтожить половину галактики. Да что там! Всю галактику, Вселенную.

Алексей пожал плечами. Ему Немо совершенно не показался страшным, скорее забавным. В конце концов, он сам тоже, наверное, мог бы сейчас смести половину галактики, согласись на это капризные узоры татуировки.

— Вот именно, — как будто прочитав его мысли, с нескрываемой симпатией сказал старый альтаирец. — Он тебе показался забавным. И сейчас ты его не боишься, даже зная, на что он способен. Ты очень необычное разумное существо, Алексей Одинцов. И очень многое сделал для Альтаира, сам того не подозревая.

— И что же было дальше? — не желая обсуждать больную тему, Одинцов поторопил собеседника.

— Странно, что ты спрашиваешь, это ведь было с тобой. Впрочем, объясню. Не выдержав пытки изоляцией, маленький уничтожитель сбежал. Сбежал на Альгамбру, где и произошла ваша встреча.

— Ну да, он так все время и говорил — сбежал, — подтвердил Алексей.

— Из беседы с малышом я знаю, что он встретил там многих разумных существ, не обративших на него никакого внимания, и вдруг в каком-то баре его захлестнула бурная волна тепла, восхищения, одобрения, бескорыстного интереса — практически никогда не испытанных прежде эмоций. Немо искал приключений и случайно наткнулся на тебя, землянина Алексея Одинцова, самое важное приключение в своей жизни. Впервые маленький уничтожитель почувствовал эмоциональное насыщение. Счастье, радость. Не в силах вознаградить тебя иначе — поскольку ты, инопланетянин, никак не мог воспринять его чувств, он сделал тебе другой подарок. Разделил с тобой свой страшный талант.

— Предложил мне сделать татушку за двадцать кредов, — подтвердил Алексей.

— У него не было денег заплатить за еду. Вы ведь встретились в баре? — объяснил дипломат.

— Он мог просто сказать, я бы и так дал, — Алексею стало стыдно. Получалось, он пожалел двадцать кредов для голодного мальчишки.

— Не важно, — псевдощупальца сняли еще один стакан с подноса. — Сила воспринятых от тебя чувств сделала юного уничтожителя взрослым. Беда в том, что сейчас, пройдя социализацию, выполняя важную для Альтаира работу, Немо избегает общества сушеств своей расы, не умея и не желая выбирать семейного партнера, и продолжает жить в изоляции на далекой планете. Мы не смеем вмешиваться в его жизнь. Альтаир ничего не может дать борну с талантом уничтожителя.