Быстрые сны - Зиновий Юрьев

— Скажите, мистер Колби, как вы объясните впечатление, которое сложилось у некоторых обитателей Лейквью, что вы порой избегали её общества?

— Я избегал её общества? Боже правый, как глаза людей могут быть закрыты фильтрами злобы! Я избегал её! — театрально воскликнул синт. — Когда я ещё и ещё раз обыскивал свою душу, мучимый сомнениями, им казалось, что я избегаю её!

— Сомнениями?

— Я спрашивал себя, смогу ли я совместить своё призвание и служение отцу нашему Иисусу Христу с любовью к Валерии. И когда я понял, что у меня достанет сердца и для веры и для любви, я сделал ей предложение. Я не помнил себя от радости, когда мы расстались. Вы молодой человек. Вы не знаете, что такое полюбить в моём возрасте. Подобно Саре, жене Авраама, которая уже не верила, что сможет родить, и тем не менее родила Исаака, так и я, давно примирившийся с бесплодностью своей души, отдавшей всю свою любовь господу нашему, вдруг почувствовал, как в моём сердце расцвела любовь к женщине… — Синт закрыл лицо ладонями, прерывисто вздохнул и сказал: — Простите меня… Бедная, бедная Валерия!..

— Так что, братец Джим, придётся теперь вам отвечать на мои вопросы. Усаживайтесь в кресло, налейте себе кофе, если хотите, а я, с вашего разрешения, приму горизонтальное положение. Все важные события в жизни человека случаются тогда, когда он лежит, от рождения до смерти.

Поттер молча откинулся в кресле, обречённо вздохнул и вытащил сигарету.

— Ну хорошо, братец Джим, сегодня вам придётся играть роль столпа здравого смысла…

— Опять вы за своё…

— Господи, вы уже и на это обижаетесь, братец Джим? Бросайте тогда свою профессию.

— Вы мне это уже советовали, — угрюмо буркнул Поттер.

— Тем более. Итак, что бы там ни болтал наш преподобный Иан Колби, отношение его к Валерии Басс было далеко не лучшим. Она же, наоборот, старалась привлечь его внимание.

— Женщины пошли, — вздохнул сержант, — хуже мужчин…

— Очень тонкая мысль, братец Джим, но сейчас главное — не огульное охаивание женщин. Можно считать фактом, что Иан Колби вдруг — подчёркиваю: вдруг — делает ей предложение, о котором она, по-видимому, мечтала. Вопрос: почему? Учёный-психолог профессор Кулик, который так любит рассматривать свои ногти, говорит, что столь внезапная перемена могла произойти под влиянием новой информации, полученной упиравшимся ранее женихом. Например, он узнает, что невеста получила большое наследство.

— Не надо для этого быть психологом.

— Правильно, братец Джим. Не надо. Ибо мысль банальна. Но основа её верна. Сформулируем так: что мог узнать Колби? Что заставило его сделать предложение? Мы этого не знаем. От кого мог узнать? Скорей всего, от самой Валерии, поскольку Иан Колби вчера никуда из Лейквью не уезжал.

— Мистер Милич, может быть, вы меня отпустите?

— Генри, мы ведь договаривались?

— Нет, мистер Милич. Из меня толку не будет. Не могу я вот так, без толку, толочь слова. И крутить их так и эдак — и всё без толку. Если сделать что — пожалуйста. Но сотрясать всё время воздух… вы уж простите меня… не моё это дело.

— Мудро. Мудро. Вы мудры, как змий, братец Джим, потому что мы действительно толчём слова в ступе. Но глядишь — что-нибудь и натолчём. Ах, братец Джим, если бы вы знали, как мне самому надоели эти беседы с местными идиотами! Может быть, в своих областях они и специалисты, не мне судить, но как люди — это настоящий паноптикум…

— Что?

— Цирк. И вот с этими особями я веду бесконечные разговоры. Я должен просеивать сквозь сито своего мозга их мании и фобии…

— Что?

— Ненависть. Зависть и ревность. Клевету и ложь. Куда приятнее и легче было бы скакать на горячем мустанге с пистолетами в руках и палить на всём скаку в похитителя сокровища. Но увы, братец Джим, если ещё и остались мустанги, так в телевизионных студиях, а там обходятся без нас. Поэтому наберитесь терпения, хотя бы даже чуть-чуть, и давайте ещё побродим по зарослям логики. Итак, что могла сказать Валерия Басс Иану Колби? Что она знала такого, что заставило синта повернуть на сто восемьдесят градусов? Прежде чем сказать «откуда я знаю», подумайте о том, что Лина Каррадос хорошо относилась к Басс и была человеком общительным.

— Ну, и что?

— Э, нет, братец Джим, так дело не пойдёт. Думайте, чёрт побери! Вы, конечно, делать это не приучены, но хоть старайтесь! Что знала Лина Каррадос? Помните, нам об этом рассказал ваш любимец Абрахам Лернер.

— Номер комбинации сейфа?

— Браво, братец Джим! Запомним это. Итак, Лина Каррадос знала это число. Она общительная, весёлая девчонка. И, наверное, не прочь поболтать и прихвастнуть. Может она рассказать Валерии Басс о том, как она поразила профессора Хамберта? Вы, братец Джим, — олицетворение здравого смысла, вы — адвокат дьявола. Может или не может? Это очень важный вопрос. Настолько важный, что от него зависит, что окажется в той ступе, в которой мы толчём слова, — вода или убийца Лины Каррадос и Валерии Басс.

— Вы думаете, это один и тот же…

— Не отвлекайтесь, братец Джим. Да или нет?

— Да, — сказал Поттер. Он выпрямился и сидел теперь на самом краешке кресла, словно готовый вот-вот вскочить и бежать куда-то. — Конечно, могла.

— Правильно, сержант. И я думаю, что могла. Лина могла сказать со смехом: «А вы знаете, как я сегодня удивила профессора Хамберта?» — «Нет, Лина, а что случилось?» И Лина, заливаясь тем смехом, о котором мы столько слышали, рассказывает о том, как узнала номер комбинации сейфа.

— А Валерия Басс могла рассказать об этом Иану Колби? — недоверчиво спросил Поттер, раздавливая окурок в пепельнице.

— Могла, братец Джим, — почти крикнул лейтенант. — Не только могла, а должна была! Логика человека, который влюблён и пытается любой ценой привлечь к себе внимание объекта своей любви.

— Значит… — нерешительно пробормотал Поттер.

— Именно так. Это значит, что преподобный Иан Колби был пятым человеком, знавшим номер комбинации. Лина погибла. Хамберт отпал сразу. Лернер, к вашему великому сожалению, тоже, по-видимому, не прошёл экзамена на роль убийцы. Остались Валерия Басс и Иан Колби. Точнее — синт третьего ранга Иан Колби.

— Выходит, это он взорвал машину?

— Выходит.

Сержант с сомнением покачал головой:

— Для чего?

— Отложим пока объяснение. Всего на несколько минут. Предположим, что побудительный мотив у него был. Это сейчас не так важно. Он взрывает машину. Причём продумано убийство до мельчайших деталей, так что у нас с вами в руках не осталось ни точки. Валерия Басс тоже не дура. Постепенно она начинает осознавать то же самое, что и мы. И в какой-то момент напоминает Иану Колби, что не забыла о том, кто сообщил ему номер комбинации. Что делать Колби? Он успокаивает её единственным эффективным оружием, которое у него было: признается ей в любви и делает ей предложение. Время выиграно. Остаётся теперь отделаться от человека, который всегда будет дамокловым мечом. А наш друг Колби почему-то не хотел, чтобы его супруга постоянно держала в руках меч. Он вообще не хотел заводить супругу, а супругу с дамокловым мечом — тем более. Дальше — это уже вопрос техники. Зайти в открытый коттедж Бьюгла, когда тот был в главном здании, — дело нескольких секунд.